- Боб, Боб, Боб... а нет АК-47с? А динамита?
- Я достал кое-что лучше, выскочка. - Боб дотягивается до ящика с персиками на пассажирском сиденье рядом с ним. Он протягивает его через окно Лилли. - Будь милашкой и отнеси его в мою палатку, пока я помогаю этим трем помощничкам на заднем сиденье таскать тяжелые вещи.
- Что это? - Лилли опускает взгляд на ящик, полный пластиковых склянок и бутылочек.
- Медикаменты. - Боб открывает дверцу и выходит. - Их надо хранить бережно.
Лилли замечает с полдюжины бутылочек с ликером, втиснутые между антигистаминными препаратами и кодеином. Она поднимает глаза и смотрит на Боба.
- Медикаменты?
Он скалится.
- Я очень больной человек.
- Не сомневаюсь, - комментирует Лилли. Сейчас она уже достаточно знакома с историей Боба и знает, что он не только милый, приветливый человек, с несколько потерянной душой, но ещё и неисправимый выпивоха. Однако, кроме того он был армейским врачом, что делает его единственным жителем палаточного городка с медицинским образованием.
Они познакомились на дороге, когда Лилли и Меган на одной из стоянок для отдыха были окружены толпой зомби, а Боб спас их. И когда они только начинали дружить, Боб пытался скрыть от неё свой алкоголизм. Но когда пять дней назад группа обосновалась на этом пустынном пастбище, Лилли регулярно начала по ночам помогать шатающемуся Бобу возвращаться к его палатке, чтобы удостовериться, что никто не ограбил его. Ограбления были реальной угрозой в такой большой, разношёрстной группе, испытывающей нервное напряжение. Ей нравился Боб, и она была не против присматривать за ним также, как и за малышнёй. Однако это прибавило дополнительных забот, в которых Лилли нуждалась равно как в клизме.
На данный момент, она фактически может сказать, что ему нужно от неё ещё кое-что. Она может сказать это по движению, с которым он глубокомысленно вытирает грязной рукой свой рот.
- Лилли, я бы хотел кое-что ещё... - он замолкает и неловко сглатывает.
Она вздыхает.
- Говори уже, Боб.
- Это не мое дело... правда. Я просто хотел сказать... ох, чёрт! - Он делает глубокий вдох. - Джош Ли, хороший человек. Время от времени я бываю у него.
- Ну да, и?
- И я просто говорю..
- Продолжай.
- Я просто… послушай... Он думает, что ты злишься на него.
- Он думает, что я что?
- Он думает, что ты злишься на него по какой-то причине и он не знает на что именно.
- Что он сказал?
Боб пожимает плечами.
- Это не мое дело. Я не знаю подробностей... Я не знаю, Лилли. Он просто не хочет, чтобы ты игнорировала его.
- А я хочу.
Боб взглянул на нее:
- Ты уверена?
- Боб, говорю же тебе...
- Хорошо, послушай. - Боб нервно качает головой. - Я не говорю тебе, что делать. Я просто думаю, что таким людям как вы, хорошим людям, грешно себя так вести, ну знаешь, в эти времена...
Его голос замирает.
Лилли смягчается.
- Я благодарна тебе, за то, что ты сказал это, Боб.
Она опускает взгляд.
Боб кривит губы, обдумывая.
- Я видел его сегодня утром, возле поленницы. Он колол дрова давно устаревшим способом.
* * *
Расстояние между погрузочной площадкой и поленницей менее ста метров, но для Лилли это как Батаанский марш смерти.
Она идёт медленно, опустив голову и засунув руки в карманы джинсов, чтобы скрыть дрожь. Лилли минует группу женщин, сортирующих одежду в чемоданах, огибает цирковой тент, обходит группу мальчишек, ремонтирующих скейтборд, проходит мимо столпившихся мужчин, которые проводят ревизию оружия, разложенного на лежащем на земле одеяле.
В числе мужчин, мимо которых она проходит, Чед Бинхэм, который выглядит как обыкновенное деспотичное быдло, собравшее своих почитателей. Лилли опускает взгляд на поблёкшие пистолеты. Их одиннадцать единиц разного калибра, производства и моделей, аккуратно выложенных в ряд как столовое серебро в буфете. Рядом лежит пара 12-патронных ружей Кмарт. Всё вооружение поселенцев составляет всего лишь одиннадцать пистолетов и ружей, с ограниченным количеством патронов, которые создают тонкую пелену защиты между поселенцами и случившимся бедствием.
Шея Лилли покрывается гусиной кожей, а страх сверлит дырку у неё в кишках. Дрожь усиливается. И у Лилли появляется чувство, что начинается лихорадка. Дрожь всегда была проблемой Лилли. Она вспоминает, как когда-то должна была сделать презентацию в техническом университете Джорджии. Она сделала заметки на карточках и неделями их заучивала. Но когда она встала напротив "пожизненных" профессоров в душном зале заседаний на Норт Авеню, её затрясло так сильно, что она выронила стопку карточек на пол и начала задыхаться. Вот и сейчас она чувствует то же нервное напряжение, увеличивающееся тысячекратно с приближением к ограде у западного конца участка. Дрожат её лицо, её руки в карманах, и дрожат настолько сильно, что она чувствует, словно её суставы вот-вот заклинит и её приморозит к земле. "Хронический тревожный нервоз", - назвал её состояние доктор в Мариетте.
За последние недели подобный паралич она испытала сразу после атаки ходячих, и при этом дрожь наступила только через нескольких часов после случившегося. Но теперь она ещё сильнее чувствует, как страх наполняет её, исходя откуда-то из начального, первородного места. Она уходит в себя, и её израненная душа наполнена горем от утраты отца. Она нервно вздрагивает от треска полена под ударом топора, и её внимание приковывается к забору.
Группа мужчин стоит вокруг кучки длинных сухих брёвен. Сухие тополиные листья, подхваченные ветром, кружатся вокруг стволов дерева. Воздух пахнет влажной землей и спутанными сосновыми иглами. Позади листвы танцуют тени, увеличивая страх Лилли. Она ещё помнит, как три недели назад, её едва не укусил зомби в Мейконе, появившийся из-за мусорного контейнера фирмы Дампстер. И сейчас для Лилли, эти тени позади листвы, выглядят точно также как тот проход за контейнером, пугающий, провонявший гнилью и ужасной мистерией, заключающейся в воскрешении мертвеца.
Следующий удар топора, заставляет её двигаться, и она поворачивается к концу поленницы. Джош стоит спиной к ней, рукава его рубашки подвёрнуты. Между его широкими лопатками на рубашке расползлось продолговатое пятно пота. Его мускулы перекатываются, а коричневая кожа на затылке собралась в складки. Он работает в заданном ритме, замахиваясь, рубя, поднимая топор и снова обрушивая его. Лилли приближается к нему и откашливается.
- Ты всё делаешь неправильно, - произносит она дрожащим голосом, пытаясь говорить легко и обыденно.
Джош застывает с занесенным в воздух топором. Он оборачивается и смотрит на неё. Его эбонитовое лицо покрыто жемчужинками пота. На мгновение, он выглядит немного шокированным, а блестящие глаза выдают его удивление.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
