Год последний – год первый
Новейшая история
Год последний – год первый
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Февраль 1991 года – месяц подготовки к референдуму по вопросу о сохранении СССР как федерации равноправных республик. Социологи изучают общественное мнение. В Москве участвовать в голосовании собираются 70,8 процента, сказать «да» намерены 71,1 процента. Особо скептично настроены столичные работники торговли, культуры, науки и водители. Согласитесь, довольно странное соединение…
Сразу заметно, что газета на стороне как раз скептиков. Речь о судьбе государства, а комментарий вяло-насмешливый: «Референдум о Союзе, референдум о земле… Какой следующий? Не начинается ли у нас очередное аппаратное увлечение референдумами? Это, конечно, заметно лучше, чем ссылки на единодушное народное одобрение. И всё же, всё же… И без референдумов отечественная опросная социология, даже в её нынешнем виде, в состоянии давать ответы дешевле и – главное – спокойнее». А сколько перед этим восторгались опытом Швейцарии – страны референдумов. Зачем спрашивать народ, если нам и так всё известно?
В эти дни прошёл объединённый Пленум ЦК и ЦКК КПСС. Партия разваливается. Из неё выходят те, кого «ЛГ» называет «лидерами и активом демократического движения», «архитекторами перестройки». В партии остаются те, кто считает, что «перестройка, задуманная в 1985 году, не состоялась. Так называемым демократам удалось подменить цели перестройки, перехватить инициативу у нашей партии». Президент и Генеральный секретарь Горбачёв на Пленуме с политическим докладом не выступил. В острейшей ситуации предпочёл отмолчаться. Решил дистанцироваться от всех. В результате им все раздражены.
Американский журналист беседует с А.Н. Яковлевым.
«Александр Яковлев в течение долгого времени был ближайшим союзником Горбачёва в руководстве страны. С его точки зрения, психологическая зависимость от отеческого попечения государства ведёт к массовой инерции, к появлению «советского склада ума, который он называет «самым изнуряющим препятствием» на пути реформ.
– Общество привыкло к иждивенчеству, и не только в материальном смысле, – объясняет Яковлев. – Человек хочет быть уверен в том, что ему заплатят, даже если он не работает. Но так же и в политике он хочет иметь уверенность в том, что ему дадут инструкции… Во всех сферах это общество является обществом иждивенцев, иждивенческого социализма. Если мы не вырвемся из этого состояния, ничего не получится».
Прошло двадцать лет, и господин Юргенс, один из неофициальных советников президента Медведева, произнесёт примерно то же самое. Только все изъяны отнесёт уже не к советскому, а к русскому народу. Народ как был не тот для реформаторов, так им и остался. Ни о каких собственных ошибках, собственном неумении речи не идёт.
В воздухе носится масса слухов. И главный – об угрозе установления диктатуры. Газета даже проводит срочный опрос среди лидеров бесчисленных партий; что они собираются предпринять в случае установления диктатуры? Разумеется, все против «реставрации тоталитаризма или установления авторитарного режима». Но что конкретно делать, чтобы остановить развал страны, никто не знает. У каждого свои узкопартийные заботы.
Продолжаются бесконечные бои в Южной Осетии. Цхинвал лежит в руинах. Председатель Верховного Совета Грузии Звиад Гамсахурдия формулирует кредо грузин: «Коренное население должно преобладать над другими народами». В эти же дни в Киргизии готовится создание Комитета национального спасения. Главное слово тут – национальный. Из названия республики исключено слово «социалистический». «Слишком оно для нас светлое, – объясняет президент Акаев, – чтобы пользоваться им незаслуженно». Оба президента будут свергнуты со временем, один таинственно уйдёт из жизни, другой будет доживать свой век в Москве и комментировать бесконечные киргизские беспорядки…
В 450 городах страны введено совместное патрулирование нарядов милиции и военнослужащих. «Бронетехника пока не используется. Заметного сокращения преступности тоже пока не зафиксировано…» Вокруг армии вообще затеяна борьба различных политических сил. Мелькают лозунги: деполитизация, деидеологизация, департизация, перепартизация… Злые слова кадрового офицера: «Превратили военных в пугало, в ответчиков за всё. У нас офицеры уже в форме стесняются по городу идти. А может, боятся. Только и слышишь: напали на офицера, убили солдата, сожгли солдата…»
Всё больше разговоров о необходимости введения президентского правления, но никто толком не знает, что это такое, когда его вводят, по каким законам. В спорах звучит и такая мысль: чтобы это сработало, надо, чтобы президент был избран всенародным голосованием. Горбачёв же на такое голосование не решился… Так что придётся расплачиваться.
Люди, видя происходящее, приходят в отчаяние, буквально теряют человеческий облик. В свердловском гастрономе в давке за молоком и кефиром отчаявшаяся покупательница, которой не хватило молока, укусила продавца, молодую девушку. Та ударила её бутылкой. Покупательнице, матери маленьких детей, наложили швы, продавщицу отправили в психоневрологический диспансер с диагнозом – нервное истощение… Заметка в газете называется «Когда жалко всех».
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 7 чел. 12345
Комментарии:
Диалог о «прозёванном гении»
Литература
Диалог о «прозёванном гении»
Н.С. ЛЕСКОВ – 180
В преддверии очередного юбилея Николая Семёновича Лескова хочется узнать, как идёт работа над готовящимся новым Полным собранием его сочинений, задуманным в 30 томах. Сегодня собеседники «ЛГ» – доктор филологических наук, профессор кафедры истории литературы СПбГУ Ирина СТОЛЯРОВА, известный лесковед, автор обширной вступительной статьи к этому изданию и главный его редактор, а также Татьяна ИЛЬИНСКАЯ, автор монографии «Феномен разноверия в творчестве Н.С. Лескова».
– Ирина Владимировна, почему так медленно идёт работа над Полным собранием сочинений Н.С. Лескова? Первый том вышел в 1996 году, с тех пор прошло почти 15 лет, а появилось за это время всего 10 новых томов.
– Ритм нашей работы в последние годы действительно нарушался, и всё же оснований для таких опасений нет. На некоторое время в нашу деятельность вторглись форсмажорные обстоятельства, которые значительно её осложнили. В ближайшем одиннадцатом томе читатель обнаружит сразу несколько некрологов, сообщающих о наших утратах.
Однако теперь можно сказать, что опасный кризисный момент уже позади. Постепенно мы снова «обросли» надёжными тружениками и энтузиастами, филологами «и по службе и по душе», питающими глубокий интерес к Лескову, имеющими к тому же большой опыт исследовательской работы.
– Ирина Владимировна, до предпринятого вами издания наиболее полным был известный одиннадцатитомник (М., 1956–1958) сочинений Лескова, но позднее вслед за ним вышел ещё целый ряд изданий, отличных друг от друга и по количеству томов, и по принципу отбора материала. В чём наиболее существенные отличия от них «вашего» Лескова?
И. Столярова. После долгих лет замалчивания творчества Лескова выход одиннадцатитомника имел исключительно большое этапное значение. В подготовке этого собрания сочинений Лескова участвовали известные учёные, крупные текстологи: Б.М. Эйхенбаум, П.П. Громов, Б.Я. Бухштаб, С.А. Рейсер, И.З. Серман. В это издание вошли не только художественные произведения писателя, но и некоторые его публицистические произведения, а также (в большом количестве) его письма, полностью пока ещё никем не собранные. Значительно позднее вышло двенадцатитомное издание (М., 1989) под общей редакцией В.Ю. Троицкого и с его предисловием. Это тоже важная веха в освоении литературного наследия Лескова. Безусловно, ценной стороной этого собрания является то, что в расположении материала оно воспроизводит структуру единственного прижизненного издания сочинений Лескова. Особое явление в практике изданий сочинений Лескова – собрание сочинений писателя в 6 томах (М., 1993) с предисловием Л. Аннинского и комментариями А. Ранчина. Оно отличается нетрадиционной структурой: свободным расположением произведений – и не по хронологическому, и не по жанровому принципу, а, скорее, по умыслу составителя, учитывающего, помимо всего прочего, и фактор общественной злободневности в отборе и подаче лесковских текстов. В каждом томе наличествуют не только достаточно информативные комментарии, но и обширные, нередко с полемическим задором написанные сопроводительные статьи.
