с самого начала.
— Ладно, — ответила она осторожно. — Но если я не умираю, тогда что мне грозит? Слабоумие? Деменция?
— Нет. Этого удалось избежать. Но… у всего есть цена.
— Мне это известно получше прочих. Я каждое слово из тебя должна…
— Ты больше не сможешь пользоваться виртом, Ли. Никогда. Мне жаль.
Она медленно вдохнула и выдохнула, заворачиваясь в спокойствие, как в кокон.
Итак, вот и оно, верно? У всего в этом мире есть цена, и судьба — ироничная стерва. Что бы ни творилось в этом мире, эти два тезиса работают всегда.
Значит, больше никакой работы, никаких личных вирт-планет… никаких полётов. Она не сможет водить вообще никакой транспорт, нормально общаться, обрабатывать информацию. Она — калека, и в одном из самых пугающих лично для неё смыслов.
Она беспомощна.
Ли снова вдохнула и выдохнула сквозь зубы. Что ж. Что ж…
Бывало хуже. Нечасто, надо заметить, но — бывало, определённо. Так что ей не следует делать этот момент хотя бы для Танатоса тяжелее, чем он уже есть.
— Эй, — она осторожно потянула за прядь волос у него на затылке. — Ты ни в чём не виноват. Строго говоря, ты вообще ни при чём. Когда кто-то играет со смертью так долго, как это делала я, последствия — штука неизбежная.
— Я оторву этому уроду голову, — пообещал Танатос тихо.
В целом звучит весело, но есть одно “но”.
— А могу я узнать, о каком уроде мы говорим в данный конкретный момент?
— Агенор, — это имя Танатос буквально прошипел. — Он сделал это с тобой.
Нет, серьёзно?
— Правда? — уточнила она со всей насмешкой, которую только могла наскрести в до дна опустошённой душе. — А я думала, это сделал ты. Не Агенор стрелял в мой корабль тогда, не так ли?
Что же, это был запрещённый удар, определённо. Но одно хорошо: кажется, идеи с убийством принца были временно отодвинуты.
— Танатос, — вздохнула она, глядя в его совершенно дикие глаза, горящие, как два фонаря, — никто не виноват. Никого не надо убивать. Я не знаю, почему ты так упорно отказываешь мне в праве выбора. Но у меня оно всегда было. Поверь мне, я не стала бы работать на Агенора, не разделяй я его идеи. Более того… Я не идеальна. Я делала много чего и разного. Но одного я никому не позволю у себя отнять: что бы я ни делала, это был мой и только мой выбор. Он и только он привёл меня сюда. Не ты, ни Агенор, ни кто-то ещё третий. Так что прекрати это, пожалуйста. Пожалуйста.
— Ты так защищаешь его… даже теперь.
Ли покачала головой. Она всегда знала о той странной ревности, которую Танатос испытывал. Он не мог не знать, что между ней и Агенором никогда и ничего не было. Но это, видимо, было из разряда иррационального.
— Да, защищаю, — ответила Ли мягко. — Я не питаю насчёт него иллюзий, но факты неумолимы: если бы не Агенор, то и не Гвада. Он был нашим лидером в самый тёмный час, когда казалось, что всё потеряно. Он смог сохранить очень много жизней, ценностей, планет. Тогда он заслужил преданность многих, в том числе и мою. Это то, что не может и не должно быть предано. Только и всего.
Танатос поморщился и отвернулся.
— Я знаю, о чём ты говоришь, — признал он.
— Ещё бы тебе не знать… Не оставишь меня ненадолго? Хочу осмыслить всё случившееся.
— Ли, я…
— Пожалуйста.
Он долго молчал, но в итоге, медленно кивнув, вышел.
Она закрыла глаза, разрешая себе поплакать, но слёз не было.
Как и ответа на вопрос “Что дальше?”.
*
— …Смотри. Какой тебе нравится больше? Мы могли бы занять одну из башен в Короне Альдо. Но я думал, возможно, нам лучше построить отдельный дом. Фобос готов выделить нам огромную территорию на живописной планете недалеко от Альданы. Смотри, какие виды!
Ли изо всех сил изобразила интерес, глядя на пейзажи — стоит признать ради справедливости, действительно потрясающие и захватывающие дух.
— Очень красиво, — сказала она, — даже потрясающе. Фобос очень мил.
Танатос одно за другим открывал вирт-окна с разными видами, планетами, городами.
Ли отстранённо подумала, что Коалиция Альдо богата на действительно красивые места.
— … Мы обратились к лучшим специалистам. В нашем доме будет всё для тебя; ты сама по себе будешь как бы внутри вирта, разве что управляемого голосом, жестами и ручным вводом. Но поверь, процесс будет автоматизирован и упрощён настолько, насколько это только возможно. Ты не будешь… У тебя будет всё. Ты будешь в полной безопасности, если мне надо будет улететь.
Она улыбнулась, чтобы скрыть накатившую от нарисовавшейся в голове картинки тошноту.
Она мечтала о их личной планете, где они будут только вдвоём. Но мечты… самое худшее в них то, что они исполняются.
— …Я уже заказал для тебя коллекцию винтажных пластинок… Там множество вариаций на тему джаза. И твоё любимое, про шоу, которое должно продолжаться. Что ты ещё хотела бы?
Ли отвела взгляд от многочисленных вирт-окон и уставилась на собственное отражение в хромированной поверхности. Иронично (о, она уже начинала ненавидеть это слово!), но из зеркальной глади на неё смотрела Лиана Брифф: Танатос, обезумевший от страха и горя, слегка переборщил с целительскими способностями… Или просто сделал то, что давно хотел сделать.
Она не стала спрашивать.
— Это всё просто замечательно, — сказала она, — и мне больше всего нравится вот этот.
— Отличный выбор!
Она кивнула.
Она ткнула в картинку наугад.
— …Да, — сказала она, — давай останемся там. Но для начала я хотела бы слетать в Гваду.
Он поморщился.
— Ли, ты не в том состоянии, чтобы совершать такие путешествия.
— Ненадолго. Я так и не передала Тане дела. Хотела бы поболтать с ним, проинструктировать насчёт яблонь и всё вот это вот…
— Но ты всегда можешь использовать голосвязь. И я могу привезти яблони сюда…
— Нет! — рявкнула она.
Потом по воцарившемуся молчанию поняла, что вышло слишком резко, и снова заговорила, мягче на этот раз:
— Во-первых, голосвязь не может быть защищённой. Содержание нашего разговора будут знать все местные искины.
— Я лично удалю всё лишнее.
— Извини, но мне это не подходит. Я хочу лично уладить дела.
