я. — У меня кончилось топливо, поэтому нужна помощь.
— Пётр сказал мне, что они дали тебе достаточно топлива, — произнесла бабушка. — Что случилось?
— По пути заскакивал в Санта-Монику, пошопиться, блин, — пробурчал я.
— Не ёрничай, — попросила бабушка.
— Я не знаю, что подразумевал Пётр под «достаточно», но я шёл строго прямо и топлива не хватило, — ответил я. — Василий, мужик на причале в Стрельне, предупредил меня, что топлива на донышке, поэтому хватит только в один конец. Не хватило.
— Видимо, не рассчитали, — произнесла бабушка. — У них проблемы с топливом.
— Вышлете какой-нибудь катер с парой бочек солярки? — спросил я.
— Да, отправим в течение двадцати минут, — ответила бабушка. — Ждите.
— Хорошо, конец связи.
М-да, теперь только ждать.
— Твоя бабушка там какая-то важная шишка? — поинтересовалась Марго.
— Важнейшая, — ответил я. — Председатель целый. Железный нарком. Железный и немножко радиоактивный.
— Что за «нарком»? — не поняла Марго.
— Как ты дожила до своих лет, с такой-то травмирующей окружающих эрудицией? — удивился я. — Не знаешь, кто такой народный комиссар?
— А-а-а, народный комиссар, — узнала слова девушка. — Не знаю, кто это, но название слышала.
— Бабуля моя, конечно, не нарком, нет у них такого органа, — пояснил я. — Но «железный нарком» — это такое устойчивое выражение. Применялось к такому персонажу, как Николай Ежов, но после его расстрела называть других наркомов железными стало как-то немодно.
— Это когда было-то? — спросила Марго.
— Ну, примерно, в тридцатые годы, — пожал я плечами. — До Великой Отечественной.
— А-а-а, это давно, — покивала девушка. — Зачем ты это помнишь?
— Места в рюкзаке не занимает, — ответил я. — А если не занимает, то чего не помнить, да?
— Ну-у-у… — не нашла Марго что ответить.
— Никогда не упускай возможности узнать что-то новое, — посоветовал я ей. — Знания лишними не бывают, ведь ты не знаешь заранее, где и какие знания тебе пригодятся.
— Ага, буду ловить на лету, сенсей, — поморщилась Марго.
— Мне только что моя бабуля велела не ёрничать, — усмехнулся я. — Наверное, это заразно и передаётся по воздуху.
Закуриваю и задумчиво смотрю на Финский залив. Серая вода, безоблачное небо, слабый ветер — атмосфера философская. Надеюсь, не будет никаких задержек с топливом.
Остальные мои содержанки стоят и сидят в десантной зоне, а кто-то сидит в ГАЗ-53, который теперь моя личная собственность. Никому не отдам, потому что состояние его отличное, сам проверял — хорошая машинка. Её бы бронёй обвешать…
Вообще-то, ребята в автомастерской точно могут что-то придумать на эту тему. На корабль грузовик поставить будет легче лёгкого, а гонять по Европам будет гораздо удобнее на синем грузовичке, чем пешком.
Как это будет выглядеть? Причаливаем, выставляем трап, выезжаем на грузовике и едем за зипунами. И лучше пусть на грузовике будет хоть какая-то броня, чтобы не заглохнуть от пары пулевых.
— Чем мы там будем заниматься? — спросила Марго.
— А я почём знаю? — пожал я плечами. — Работа точно будет и кормить будут достойно — вот это факт. Жильё дадут, его у нас сейчас в достатке. Электричество есть, вода тоже, но это, конечно, не навсегда. Если не решится вопрос с топливом, то электричества и воды резко станет мало. Хотя, с ветряками что-то задумывали, насколько я знаю, ещё солнечные батареи всякие… Короче, жизнь будет лучше, чем в сельской местности, где некоторых из вас хотели выкупить у меня по сходной цене.
— Чего? — без особого удивления в голосе спросила Маргарита.
— Того, — вздохнул я. — Пётр предлагал купить пару-тройку женщин, говорил, что не обидит меня ценой. Но я, к счастью для вас, людьми не торгую, поэтому отказал ему. Кажется, он расстроился.
— Вот мудаки… — процедила Марго с ненавистью.
— Такие уж нынче времена, — улыбнулся я. — Кто-то пытается строить социализм, а кто-то с готовностью и даже наслаждением ныряет в тёмную эру мракобесия. Вам повезло, что я везу вас в Коммуну.
— Ну, спасибо тебе, — без сарказма и иронии поблагодарила меня Марго. — И прости, что вела себя как мразь.
— Я не обижаюсь на тебя за это, — махнул я рукой с тлеющей сигаретой. — Каждый выживает так, как может, поэтому я не могу винить тебя за твои методы. Особенно если помнить, что твои методы гораздо безобиднее, чем мои.
Мои методы… М-да, лучше ей не знать, на что я шёл даже не ради выживания, а просто ради усиления себя. Сжигать и жертвовать людей — это неэтично, с какой стороны ни посмотри. Впрочем, мне их ничуть не жаль, хоть это и не оправдание.
— У тебя есть девушка? — вдруг спросила Марго.
— Можно сказать и так, — ответил я на это.
— Как это? — подняла она на меня недоуменный взгляд.
— Ну, официально мы не встречаемся, хотя живём вместе, — объяснил я. — Короче, так получилось.
— А-а-а, — с пониманием изрекла Марго.
Дальше стояли и ждали прибытия катера с топливом молча. Я курил, углубившись в мысли о наших с Шув весьма странных отношениях, а Марго смотрела на море.
Минут через пятнадцать, когда это уже начало мне надоедать, из-за морского вокзала вышел катер, на котором отчётливо виднелась одна бочка и пара человек.
— Это кто? — обеспокоенно спросила заглянувшая на мостик Мария.
— Сомалийские пираты, — улыбнулся я. — Сейчас будут отнимать у нас всё топливо.
— Я серьёзно, — нахмурилась девушка.
— А разве не понятно, что это свои? — недоуменно вопросил я. — Вон, бочки у них, с топливом. Заправимся и пойдём к причалу, где выгрузимся и начнём новую жизнь. То есть, вы начнёте новую, а я вернусь к старой.
— Верещагин, уходи с баркаса! — крикнул один из пассажиров катера.
— Петруха! — увидел я своего старого знакомого. — У меня тут для тебя Гюльчатай есть, которая тебе даже личико показывать не будет, сразу брюхо штыком вспорет!
— Здоров! — помахал мне второй пассажир. — Иван.
— Дмитрий, — помахал я ему. — Рад знакомству.
— Взаимно, — ответил Иван и кинул мне трос.
— А чё это у тебя с собой так баб много⁈ —
