соратник.
Слизеринцы быстро очистили середину класса от парт и разошлись в стороны, устанавливая щиты на случай рикошета. Напротив Найджела остался стоять его противник, скалясь и поигрывая палочкой.
— Молись.
— Прости, но я атеист.
— Палочки на изготовку! — крикнул Малфой, видимо, взявший на себя роль арбитра. — В бой!
— Это было нечестно!
— Не скажи, — Найджел приложил платок к губе и усмехнулся, — не припомню, чтобы вас прикладывали заклинаниями. А вот как в рожу били — помню. И да, мы не знакомы. Неудобно разукрашивать морду незнакомца.
Слизеринец давил большим количество сглазов и проклятий, не очень опасных, но противных или болезненных. Найджел же опирался на Щитовые чары и их аналоги и в основном контратаковал.
Но долго так продолжаться не могло, парень это понимал, и потому он быстро пошёл на сближение и перешёл в рукопашную. К чести слизеринца, тот не растерялся и пару раз прописал по лицу хаффлпаффцу, за что получил разбитый нос и полновесный синяк под глазом.
Худощавый слизеринец поморщился, но всё же соизволил представиться:
— Теодор Нотт.
— Найджел Тафнел. Приятно познакомиться.
— Не могу сказать того же в ответ.
— Не утруждайся, это была не более чем любезность.
Парень замолчал, и вдруг хмыкнул.
— А ты не такой, как другие хаффлпаффцы, Тафнел. Может, и сработаемся.
— Не сомневаюсь.
Парни пожали друг другу руки и начали вставать с пола, на котором лежали, отдыхая после схватки.
— Ладно, будешь дежурить с нами, — махнул рукой Нотт и подал руку бывшему противнику. Но потянув, он шагнул вперед и прошептал хаффлпаффцу почти в ухо: — Не думай, что я назову тебя другом. Но ты зачем-то нужен жабе. Поэтому останешься жив. Ходи с опаской.
— Всегда так делал в логове змей, — шепнул в ответ Найджел, отряхивая форму. — Привет ещё раз, ребята. Ну что, поработаем?
— Что себе позволяет этот Тафнел?! — горячилась Панси, едва слизеринцы вернулись в гостиную факультета. — Этот безродный… Грязь под ногами, а ведет себя так, будто… — Девушка топнула от досады ножкой. — Наглец!
— Интересный, надо признать, — заметил Теодор, развалившись на диванчике у камина. — Весьма…
— Тео, — Драко Малфой подошёл к Нотту, — что ты узнал? И не делай вид, будто не понимаешь меня! Сам говорил, что в бою легче понять человека. Ну?
— Что тебя интересует, Драко? И зачем, кстати? Он же обычный барсук…
Теодор лукавил. Вступление обычного хаффлпаффца в их ряды выглядело бы странно. Но этот всегда выделялся, привлекал внимание, постоянно что-то вытворяя… За таким было интересно понаблюдать.
Сам Тео редко встревал в разборки. Для него это было похоже на возню в песочнице благодаря маленькой особенности, о которой Драко, к сожалению, знал.
— Так всё-таки?.. Что он хотел?
Эмпатия была одновременно даром и проклятием семьи Ноттов. С ними старались вести дела очень честно, ведь они чувствовали ложь и все эмоции наперед, каждый раз удивляя хитрецов и подлецов. Но, увы, Малфои всегда славились своей способностью добывать информацию из ниоткуда. И теперь младший отпрыск славного семейства прибегал к его услугам, когда хотел что-то узнать.
Но этот случай сильно отличался. Сейчас от Драко веяло интересом, тревогой и страхом. Причём так периодически происходило на протяжении недели. Блондин будто о чём-то тревожился последние дни.
Теодор почувствовал интерес.
— Хотел отвоевать себе место под солнцем, — он безразлично пожал плечами. — Не подчинить, а показать силу. И, кстати, ему это удалось.
— Нет, я не о том. Зачем он вступил в Инспекционную Дружину?
Теодор хмыкнул и отрицательно покачал головой.
— Без понятия.
Ложь. Конечно же, он знал. Не мог не знать. Найджел Тафнел о ком-то волновался, тревожился, испытывал страх и азарт. И к концу собрания чувство азарта затмило всё остальное.
«Ты что-то задумал, Тафнел. Будет интересно. Интереснее всего наблюдать за глупцами».
Дежурства в качестве участника Инспекционной Дружины сильно отличались от дежурств старосты. Обычно после отбоя Найджел ходил в компании с Салли-Энн по замку, и это больше походило на прогулку, чем на муторную обязанность. И если они и встречали какого-то нарушителя, то дружно поворачивались к нему спинами. Это было что-то вроде традиции, передающейся среди старост Хаффлпаффа — пойманный нарушитель мог резко исчезнуть из поля зрения, и старосты делали вид, что ничего не видели. Но нарушитель впредь должен был быть осторожен — второго шанса добрые барсуки не давали, и отработками нарушитель бы не отделался. Пойманный конвоировался к декану соответствующего факультета для наказания.
Днем же он просто присматривал за однокурсниками и младшими учениками, следя, чтобы никто не пострадал, не делая различий по принадлежности к факультету. Обычно это происходило в легкой, непринужденной обстановке.
Найджел быстро понял разницу, увидев злые взгляды третьекурсников Гриффиндора, когда разнял их драку со слизеринцами. Пару раз раньше он видел, как Седрик растаскивал таких охламонов, и те краснели под взглядами старосты. Сейчас же Найджел чувствовал себя помехой и основным раздражителем.
— Минус десять баллов со Слизерина и Гриффиндора. Марш на следующее занятие!
Третьекурсники ушли, недовольно бурча, а к парню подошёл Теодор, поставленный сегодня к нему в пару.
— Со Слизерина тоже снимаешь баллы?
— В драке всегда виноваты две стороны. Мне не
