Как уже говорилось выше, за любовным романом Влади и Высоцкого вполне мог стоять КГБ. Версия эта отнюдь не фантастическая, поскольку подобных браков в истории мировых спецслужб превеликое множество. Но, поскольку большинство из них проходят по категории тайных, естественно, что общественность узнаёт только о некоторых подобных случаях. Например, в советской истории самым известным примером подобного рода были отношения киноактрисы Зои Фёдоровой и американского дипломата Джексона Тэйта. Их тоже свела вместе оперативная необходимость (Фёдорова выполняла задание советского МГБ), но произошло непредвиденное: актриса не только потеряла голову от любви к иностранцу, но и забеременела от него. Их история вполне могла закончиться хеппи-эндом (браком), если бы не грянувшая сразу после войны «холодная война», которая развела недавних союзников по антигитлеровской коалиции (СССР и США) по разные стороны баррикад. В итоге влюблённым пришлось расстаться, причём навсегда.
В случае с Высоцким и Влади «холодная война» тоже играла свою роль, однако совсем иную — благоприятную, поскольку КПСС и ФКП никогда не разрывали своих взаимоотношений, и даже более того — именно с французскими коммунистами у советских партийцев были самые благожелательные отношения среди всех других западноевропейских приверженцев коммунистической идеи. Эта дружба проявила себя в тяжёлые для СССР августовские дни 68-го, когда войска стран Варшавского Договора вошли в Чехословакию. После этого чуть ли не все западноевропейские коммунисты дружно и резко осудили эту акцию, и только ФКП предпочла не участвовать в этом демонстративном протесте, выразив лишь сдержанную критику.
Отметим, что, вступив в ряды ФКП, Влади тут же получила пост вице-президента общества советско-французской дружбы «Франция — СССР». А эта организация была фактическим филиалом КГБ, играя главную роль в распространении советского влияния во Франции. Достаточно сказать, что все руководители этого общества подбирались и утверждались в Москве, хотя некоторые из них и не являлись членами ФКП, но симпатии к её идеям должны были иметь обязательно. Среди первых руководителей этого общества (оно было основано сразу после войны) значились: знаменитый физик Фредерик Жолио-Кюри, коммунист Поль Ланжевен, генералы-голлисты Эрнест Пети и Пьер Пуйяд, дипломат Луи Жокс. Последний был президентом общества «СССР — Франция» в первой половине 60-х, а в 1952–1955 годах являлся послом Франции в СССР, считался левым голлистом и симпатизировал ФКП. Чуть позже его даже подозревали в сотрудничестве с КГБ, но эти подозрения так и не были официально доказаны. Так что Влади, соглашаясь на этот пост, прекрасно понимала, что она делает и какие перспективы открывает перед нею её новая должность.
В те годы общество «Франция — СССР» возглавлял видный французский коммунист, член Политбюро ФКП Андре Ланглуа. Влади стала одним из его заместителей, курируя в основном кинематографическую линию (общество было поделено на секции). Если учитывать, что в Советском Союзе киношная среда была средоточием именно либерально-западнических идей, то можно предположить, что кандидатура Влади на этот пост была утверждена Москвой не случайно — там были хорошо осведомлены о её политических симпатиях.
Отметим, что обретение поста вице-президента влиятельного в международной политике общества предоставило Влади право приезжать в СССР не столько как официальное лицо, сколько как доверенное. Поэтому в тот раз она впервые приехала в Москву почти со всей своей семьёй: с мамой и тремя сыновьями, которых советские власти тут же устроили в пионерский лагерь.
Сойдясь с видным членом ФКП, Высоцкий поимел с этого многое, но главное — политическую неприкосновенность. То есть Высоцкий фактически спрятался за спиной французской звезды. Как писал он сам, «начал целоваться с беспартийной, а теперь целуюсь — с вожаком!». Вообще о любовном романе Высоцкого и Влади стоит рассказать отдельно.
Повторимся, что общепринятая точка зрения на роман Высоцкого и Влади тиражируется до сих пор, однако о его закулисной стороне высоцковеды предпочитают не упоминать. Видимо, слишком много неожиданного может всплыть на поверхность. Говорят, когда бывшая жена Высоцкого Людмила Абрамова обратилась в наши дни в ФСБ с просьбой дать ей возможность познакомиться с кагэбэшным досье на Высоцкого, ответом ей было недоуменное: «Зачем вам это надо? Вы та-а-кое из него узнаете!..» Вполне вероятно, что под этим подразумевались и сенсационные подробности взаимоотношений Высоцкого и «французской звезды в его лапах».
На шахматной доске КГБ
Из чехословацких событий Брежнев вышел победителем. Он не только поставил во главе КПЧ верного ему человека — Густава Гусака, но и заставил его вычистить ряды компартии от неблагонадёжных людей. Однако долго почивать на лаврах победителя Брежневу не дали. Западные либералы объявили «крестовый поход» против «доктрины Брежнева», подключив к этому делу и своих советских единоверцев, жаждавших, как и они, реванша за своё поражение. Это дало лишний повод державникам надавить на Брежнева и заставить его нанести ряд ударов по либералам: в начале 1970 года был снят с поста главного редактора журнала «Новый мир» (как и «Таганка», он считался одним из оплотов либеральной фронды, только литературным) Александр Твардовский, а к руководству таким важным органом пропаганды, как телевидение, пришёл державник Сергей Лапин.
Последний весьма рьяно взялся наводить порядок в «Останкино», свой главный удар сосредоточив на лицах еврейской национальности. Виной тому была всё та же политика. В начале того же 70-го премьер-министр Израиля Голда Меир призвала всех евреев к тотальному походу против СССР. В те годы израильтянин Вольф Эрлих писал: «За последнее время в Израиле Советский Союз изображается как враг номер один всех евреев и Государства Израиль. В детском саду, в школе, в университете израильский аппарат делает всё, что в его силах, чтобы укоренить подобное изображение СССР как аксиому». Поэтому было бы странным, если бы советские власти не ответили на этот вызов.
В итоге на ЦТ была закрыта популярная передача «КВН» (среди её авторов и участников было много евреев) и убраны с телеэкрана большинство артистов этой же национальности, среди которых львиная доля принадлежала к эстраде: Аида Ведищева, Вадим Мулерман, Майя Кристалинская, Нина Бродская, Лариса Мондрус и др. (не тронули только Иосифа Кобзона, репертуар которого был гражданственно-патриотическим, за что, кстати, его до сих пор пинают уже нынешние либералы). Можно по-разному относиться к этой «зачистке», но нельзя не отметить следующий факт: она дала шанс на восхождение другим, не менее талантливым исполнителям. Только в первой половине 70-х благодаря тому же ТВ на советской эстраде появилась целая когорта артистов — представителей многонационального Советского государства: Лев Лещенко, София Ротару, Людмила Сенчина, Роза Рымбаева, Евгений Мартынов, Геннадий Белов, Алла Пугачёва, Яак Йоала, «Песняры», «Ялла» и др.
Естественно, западникам подобные начинания нового главы Гостелерадио были не в радость, хотя, по мнению многих специалистов, именно лапинское телевидение стало одним из лучших в Европе по степени своей познавательности и профессионализма. Высоцкий, видимо, считал иначе, итогом чего в 1972 году явилась его песня «Жертва телевидения», где лапинское ТВ было названо «глупым ящиком для идиота». Уверен, что, доживи Высоцкий до сегодняшних дней, он бы ещё суровее оценил нынешнее российское телевидение с его бесконечными ток-шоу, зубодробительными боевиками, бесконечными мыльными операми, рекламой и эротикой. Перефразируя Высоцкого, можно смело утверждать, что советское телевидение было «глупым ящиком для одного идиота», а нынешнее российское превратилось в «глупый ящик для миллионов идиотов».
Между тем к началу 70-х слава Высоцкого в народе приобрела ещё большие масштабы. И если совсем недавно люди из аппарата главного идеолога страны Михаила Суслова, которые видели в певце главного подрывника устоев социалистического общества, могли таить надежду, что эта слава отшумит и осыплется, как с белых яблонь дым, то теперь стало ясно — это надолго. Точно так же не испарилась и любовь Высоцкого к Марине Влади: в декабре 1970 года они поженились. Это событие ещё больше утолщило панцирь Высоцкого, дав дополнительный козырь его сторонникам в верхах.
Среди последних особую роль продолжал играть шеф КГБ Юрий Андропов, который давно симпатизировал и «Таганке», и лично Высоцкому. Причин для этого у него было много. Во-первых, в силу своих либеральных взглядов, во-вторых — по зову крови (оба были полукровками: у Высоцкого отец был евреем, мать — русской, а у Андропова наоборот). В-третьих — Андропов любил поэзию, знал в ней толк и даже сам баловался на досуге этим делом. И, наконец, в-четвёртых — в той политической партии, которую взялся раскладывать шеф КГБ на кремлёвской шахматной доске, Высоцкому отводилась ещё более существенная роль, чем это было ранее. Ведь в ближайших планах Кремля значилась «разрядка», в которой Высоцкий должен был стать одной из значительных фигур на поприще идеологии. Как пел он сам: «Спать ложусь я — вроде пешки, просыпаюся — ферзём!»
