Тем временем успешно действовал и Кинсберген. Отделившись с кораблями «Хотин» (лейтенант П.В. Пустошкин), «Таганрог» (лейтенант А. Колычев) и «Корон» (капитан-лейтенант И. Басов) от отряда Сухотина 15 мая и взяв курс на Кафу, он вскоре также захватил турецкое судно.{954} Однако далее его стали преследовать неприятности. В Кафе из-за течи пришлось оставить самый сильный корабль отряда — «Хотин».{955} Остальные же 2 корабля перешли к Балаклаве, где и предприняли крейсерство в районе Балаклава — Козлов.{956} Но в это время серьезная течь появилась у «Таганрога». Кинсберген был вынужден зайти в Балаклаву. Здесь в абсолютно неприспособленных условиях и за короткие сроки (6–17 июня) моряки «Таганрога» сумели провести с помощью кренгования починку корабля.{957} «Корон» все это время находился на рейде.
Выписка из шканечного журнала корабля «Таганрог» за 1–21 июня 1773 г.{958} Дата … Событие
30 мая … Корабли «Таганрог» и «Корон» вышли из Балаклавы в море на поиск виденных с берега в море судов и пошли к W
1 июня … Весь день крейсировали в море, но никаких судов не обнаружили
2 июня … По приказу капитана 2 ранга И.Г. Кинсбергена корабли провели пушечную и ружейную экзерцицию. Затем учились брать рифы у парусов
3 июня … Продолжали крейсерство в Черном море
4 июня … То же
6 июня … «Таганрог» и «Корон» вернулись к Балаклаве. Из-за сильной течи Кинсберген приказал «Таганрогу» для производства ремонта втянуться в Балаклавский залив. Приказание было выполнено: «Таганрог» подошел к берегу
7 июня … И.Г. Кинсберген переехал с «Таганрога» на «Корон». «Таганрог» начали разгружать: спустили стеньги, стали свозить на берег провиант, припасы, балласт, порох
10 июня … 12-фунтовые пушки правого борта «Таганрога» передвинули к левому борту; сюда же выставили 11 бочек, полностью налитых водой. Это позволило накренить «Таганрог» на левый борт и приступить к ремонту части подводной обшивки правого борта
11 июня … Ремонт обшивки правого борта «Таганрога» был завершен
12 июня … Передвинули все 12-фунтовые пушки с левого борта на правый. Начались ремонтные работы части подводной обшивки левого борта
13 июня … Исправление «Таганрога» было закончено. Корабль выпрямили
14 июня … Экипаж «Таганрога» начал возвращать грузы обратно на корабль
15 июня … На выходе из Балаклавского залива встал на якорь «Корон». «Таганрог» продолжали загружать
16 июня … На «Таганрог» закончили грузить порох и пресную воду, он снова вернулся в строй. «Корабль в грузу обстоит: ахтерштевень — 9 футов, форштевень — 8 футов 2 дюйма, дифференту 10 дюймов»
17 июня … Капитан 2 ранга И.Г. Кинсберген отдал приказ о выходе «Таганрога» из Балаклавского залива. «Таганрог» начал тянуться из залива и в итоге вышел на Балаклавский рейд
18 июня … «Корон» также вышел на Балаклавский рейд. Оба корабля расположились на рейде
19 июня … На «Таганрог» с «Корона» переехал И.К. Кинсберген, почему на корабле подняли брейд-вымпел и спустили обычный. В течение всего дня было маловетрие
20 июня … С ночи установился крепкий ветер, с нахождением шквалов. Утром он только крепчал, но днем стал умеренным. А вот сильная качка осталась
21 июня … «Превеликое волнение» продолжалось всю ночь, и на «Таганроге» появились повреждения такелажа. Утром осмотрели грот- и бизань-мачты. «По осмотру оказалось грот-мачта в трех местах дала немалые трещины, а на оной в топе эзельгофта весьма слабо ходит грот-стеньга… грот-брам-эзельгофт раскололо надвое». Днем установился штиль. «В 2 часа прислана к нам из Балаклавского залива от господина генерал-майора Кохиуса лодка, на которой прислан был сержант, который по приезде объявил, что видно из расставленных от него по берегу форпостов ходящие под парусами неприятельские суда…»
Между тем, в июне 1773 г. И.Г Кинсберген высказал предложение о переходе флотилии к наступательным действиям на Черном море, и, в частности, выдвинул идею о проведении флотилией десантной экспедиции на Синоп. Обосновывая необходимость наступательных действий в письме И.Г. Чернышеву, он так указывал на недостатки чисто оборонительных мероприятий: «Хотя купеческие суда, взятые нашими эскадрами, составляют для неприятеля потери, но не могут привести ни к чему серьезному… оборонительной войной, какую мы ведем около берегов, мы даем неприятелю время приготовиться, исправить свои ошибки и может быть воспользоваться теми и другими обстоятельствами». Для удара же по Синопу И.Г. Кинсберген предлагал выделить 2 фрегата, 4 корабля 2-го рода, бомбардирский корабль и одно взятое у турок судно, а также 1000 гренадеров, 200 охотников и 8 полевых орудий. Исходя из допросов пленных, он был полностью уверен в успехе предприятия и считал, что «нападение произведет сильную тревогу в Константинополе». Кроме того, И.Г. Кинсберген предлагал провести и вспомогательные десанты сил первой армии и запорожских казаков в Манглии и около Варны или Сизополя. Наконец, в качестве минимальной угрозы для турок указывал на необходимость отправки в крейсерство к Анатолии одного из фрегатов Азовской флотилии, что сразу же заставило бы турок разбросать свои морские силы на Черном море для защиты купеческих судов.{959} Обо всем этом он написал И.Г. Чернышеву, А.Н. Сенявину и А.А. Прозоровскому. Ожидая ответов, И.Г. Кинсберген продолжил действия по уже угвержденному плану.
Из переписки капитана 2 ранга И.Г. Кинсбергена с вице-президентом Адмиралтейств-коллегий И.Г. Чернышевым
1. Перевод письма И.Г. Кинсбергена графу И.Г. Чернышеву с корабля «Таганрог» от 12 июня 1773 г.{960}
Я надеялся встретить неприятельские корабли; по крайней мере по сообщенным мне сведениям они должны были находиться на высотах Балаклавы; но я искал их безуспешно в продолжении 8 дней; в это время Таганрог потек, так, что принуждены были откачивать в сутки по 12 фут и более, смотря по состоянию ветра и волнения; я решился, наконец, идти на Балаклавский рейд и ввести Таганрог в гавань для осмотра и исправления к принятию такого решения меня еще более побудило заявление офицеров о том, что корабль уже три раза стоял на мели и не был килеван в продолжении трех лет (тогда как это должно производить по крайней мере раз в год, в особенности для кораблей). Два корабля ходят дурно, имеют ужасный дрейф и едва поворачивают в самую хорошую погоду; все это вынудило меня увеличить их парусность.
Как только получу здесь муку для печения сухарей, в которых у нас недостаток, то пойду в море с одним Короном в ожидании, пока другой исправится; я думаю, что все это возможно сделать; надеюсь, что контр-адмирал, видя мою деятельность тем скорее решится прислать мне фрегат и бот.
Ежели бы В. С. содержать у Анатолии в крейсерстве один фрегат, что, как я имел честь вам докладывать, я предлагал, то неприятель не имел бы столько кораблей у Очакова, сколько он имеет теперь.
Указания опыта убеждают меня в том, что я уже сообщил В. С, что плоскодонные корабли вовсе неспособны для этого моря, а я осмеливаюсь советовать для пользы службы в другую войну иметь в этом море шебеки.
2. Выдержка из перевода письма И.Г. Кинсбергена графу И.Г. Чернышеву с корабля «Таганрог» от 18 июня 1773 г.{961}
…Пользуясь позволением, данным мне В. С. изложить вам мои мысли
О состоянии дел.
Хотя купеческие суда, взятые нашими эскадрами, составляют для неприятеля потери, но не могут привести ни к чему серьезному, ни иметь последствий для блага государства.
Оборонительной войной, какую мы ведем около берегов, мы даем неприятелю время приготовиться, исправить свои ошибки и может быть пользоваться теми или другими обстоятельствами. Болезни и чума, между тем, истребляют наши храбрые войска, и мы ежедневно теряем людей, не видя неприятеля.
Не лучше ли бы было В. С. произвести какое-нибудь решительное движение и идти прямо на них, вместо того, чтобы ежедневно опасаться десанта с их стороны? Мой план, В. С, состоит в следующем: взять два фрегата, 4 двухмачтовых судна, 2 бота, бомбарду и судно взятое у неприятеля, снабдить их провизией и посадить на них 1000 пеших храбрых гренадеров и 200 охотников с восемью полевыми орудиями; с этим отрядом я пошел бы, чтобы высадить десант в Синоп, так как в порте находятся суда, то следует приготовить два небольших судна брандерами. Сколько можно судить по сведениям, подученным мною от пленных, дело должно иметь успех и я уверен, что такое нападение произведет сильную тревогу в Константинополе. Теперь настоящее время для того, чтобы сделать что-нибудь; в это время года можно употреблять наши двухмачтовые суда не рискуя подвергаться сильным ветрам; с хорошим ветром можно быть в Синопе через два дня. Так как Сухотин имеет чин капитана 1 ранга, я же имею в виду только благо государства и честь нашего оружия, то я предлагаю служить под его командою за волонтера и помогать ему во всем моими советами и лично во всякой должности в какую он найдет нужным меня употребить; я отложу все в сторону для пользы службе.
