— Бог ты мой, лейтенант. До сих пор не могу поверить, что Джерри способен на такое.
— Еще как способен. — Она подвинула ему ручку и блокнот, затем нажала кнопку вызова.
— Ты вовремя.
— Что я могу сделать для тебя, Джерри?
— Как насчет автомобиля и самолета, который будет ждать меня в аэропорту?
— Это то, что тебе нужно? — она быстро просмотрела записку, которую положил перед ней Сайкс. — Машина и самолет?
«Круг из пятнадцати заложников, прикованы друг к другу. В центре круга — взрывное устройство».
— Допустим, да.
— Ты же знаешь, я попытаюсь достать это для тебя. С машиной вряд ли будут проблемы. Какие марки ты предпочитаешь?
— Мне нравится «Крайслер». Люблю американские машины.
— Значит, тебе нравится «Крайслер».
— Почему нет?
— Я попытаюсь достать его для тебя. Но ты же знаешь, что должен дать мне что-то взамен. Мы оба знаем, как это делается.
— Мне плевать, как это делается. Что бы ты хотела взамен?
— Было бы неплохо, если бы ты освободил кого-то из заложников. Например, больных. Или детей. Там есть дети, Джерри?
— Я не убиваю детишек. Если бы убивал, то начал бы с твоего. За два года у меня было предостаточно возможностей.
— Спасибо, что не тронул мою дочь, — сказала Фиби, чувствуя в душе леденящий холод. — Джерри, ты отпустишь кого-нибудь из заложников, если тебе предоставят машину?
— Черта с два, — рассмеялся он.
— А что ты дашь мне в обмен на машину?
— Ничего. Мне не нужна ваша гребаная машина.
Она стиснула стоявшую перед ней бутылку с водой, однако пить не стала.
— Хочешь сказать, что сейчас тебе не нужна машина?
— Я мог бы подложить бомбу в твою. Как тебе эта мысль?
— Почему ты этого не сделал?
— Как бы я тогда смог побеседовать с тобой, сучка ты безмозглая?
«Перепады настроения. Тон то доверительный, то оскорбительный. Наркотики?»
— Я понимаю, что ты хочешь поговорить со мной. Джерри, что я могу сделать, чтобы решить эту ситуацию?
— Можешь вытащить свой пистолет, сунуть дуло себе в рот и спустить курок. Ну как, готова? Я отпущу всех женщин, если ты и вправду вышибешь себе мозги. Ей-богу, я хочу это слышать.
— Еоли я так сделаю, мы уже не сможем больше говорить. Ты сказал, что не хочешь разговаривать ни с кем, кроме меня. Если кто-то еще попытается связаться с тобой, ты убьешь одного из заложников. Ты хочешь говорить с кем-то еще, Джерри, или со мной?
— Уж не думаешь ли ты войти со мной в контакт?
— Я думаю, тебе есть что сказать мне. Я здесь, чтобы выслушать тебя.
— Тебе плевать на меня — как было плевать на нее.
— Я понимаю, что ты винишь меня в том, что случилось с Анжелой.
— Ты позволила ей умереть, а это все равно что убийство. Она истекала кровью, пока ты обхаживала тех ублюдков, которые всадили в нее пулю. Я мог снять их первым же выстрелом. В самом начале переговоров. Но мне так и не дали разрешения.
«Лжет. Возможно, сам верит в то, что так и было. Хочет верить, что мог спасти ее».
— Никто не знал, что она серьезно ранена. Они все время лгали нам, Джерри. Никто не знал, что Анжела была ранена в самом начале.
— Ты должна была знать!
«Ярость. Скорбь».
— Ты прав, Джерри. Мне следовало знать. Я должна была понять, что они лгут. — Она быстро просмотрела очередную записку, поданную ей полицейским. — Я понимаю, ты любил ее, а она любила тебя.
— Ничего ты не понимаешь.
«Соглашайтесь с ним, — нацарапал в своем блокноте Майк Винс. — Не говорите, что вы знаете или понимаете. Это его только бесит».
— Ты прав, Джерри. Откуда мне знать? Большинство людей лишь мечтают о такой любви. Но мне понятно, что вы хотели быть вместе. Вы должны были жить вместе, Джерри. Вы должны были уехать отсюда и счастливо жить вдвоем.
— Плевать мне на твою заботу.
Теперь он говорил куда спокойнее, и Фиби признательно кивнула Винсу.
— Я могла лишь мечтать о такой любви, которая была у вас с Анжелой. Ты знаешь, у нас с Роем все складывалось совсем иначе. Он никогда не любил меня так, как ты любил Анжелу.
— Она была для меня всем. Была моей жизнью. Если бы мне позволили тогда выстрелить, то мы оба до сих пор были бы живы. Ты спасла тех, кто убил ее, но не спасла саму Анжелу.
— Я потеряла ее, не сумела спасти, и теперь ты хочешь отплатить мне. Я все понимаю, Джерри. Только скажи мне, как твой нынешний поступок способен уравновесить чаши весов?
— Их невозможно уравновесить, безмозглая ты сучка! Пожалуй, я пущу этому недоумку Арни пулю в лоб. Восстановит это для тебя равновесие?
Взяв холодную бутылку с водой, Фиби прижала ее ко лбу.
— Вряд ли ты заставишь меня страдать, если убьешь его, Джерри.
— Я бы хотел послушать, как ты умоляешь меня не делать этого. Как это было с Роем. Только послушай! — воскликнул он, когда в трубке раздался чей-то крик. — Я приставил пистолет ко лбу Арни. Давай же, умоляй меня не спускать курок.
— Зачем мне это нужно, Джерри? После того, что он сделал со мной. После того, как я сама мечтала пристрелить его.
— Знаешь, что они скажут о тебе, если я убью его?
— Да. Они скажут, что я старалась недостаточно усердно. И все потому, что в душе я сама желала ему смерти. Но ты же знаешь, что меня не слишком беспокоит, что обо мне говорят. Ты спустишь курок, убьешь Арни и тем самым полностью изменишь ситуацию. Ты снимешь с меня большую часть ответственности. Тебе хорошо известно, как это все бывает. Ты убиваешь заложника, и в дело вступает группа захвата. Ну что, хочешь спустить курок? Я ничего не потеряю. Ты этого хочешь, Джерри?
— Увидим.
Услышав в трубке гудки, она уронила голову на руки.
— Господи боже, — выдавил Винс. — Вы разрешили ему убить заложника.
— Вот поэтому он и не станет его убивать. — Господи, лишь бы это оказалось правдой! — Если бы я стала умолять его, говорить «пожалуйста, не делай этого», он бы точно его прикончил. А потом перевесил бы взрывчатку на кого-нибудь еще.
Она вскочила со стула, когда в бутик ворвался сержант Микс.
— Думаете, я не слышал? Думаете, я не слышал, как вы предложили ему убить моего сына?
Сайксу, Дункану и Винсу лишь с трудом удалось удержать его.
— Мой сын попал туда по вашей вине. И если он умрет, это тоже будет на вашей совести.
— Он там не по моей вине. Но если он умрет, это действительно будет на моей совести. Уведите его отсюда.
— Когда ты собираешься говорить с ним о заложниках? — схватил ее за руку Фин. — Почему ты не предложишь ему что-нибудь в обмен на женщин?
— Я не могу…
— Моя жена там, и мать тоже. Ради бога, ради бога, вытащи их оттуда.
— Именно это я и собираюсь сделать. — Она старалась не думать о них — о Ма Би и Лу. — Я собираюсь позвонить ему еще раз. И так до тех пор, пока нам не удастся освободить заложников. Фин, ты должен держать себя в руках. В противном случае тебе придется уйти. Мне очень жаль, — она взглянула на Дункана. — Мне очень жаль.
— Ты вытащишь их оттуда, — он коснулся ее руки. — Ты справишься с этим. Фин, там пришли твои сестры. И другие родственники тоже собираются. Тебе нужно успокоить их.
— Я должен знать, что происходит, — Фин в отчаянии закрыл лицо руками. — Я должен это знать.
— Я буду держать тебя в курсе, — пообещал Дункан.
— Да, так будет лучше, — заметила Фиби. — Иди к своим близким, Фин. Скажи им, что твоя мать и Лу невредимы. Мы будем держать тебя в курсе. — Она сделала знак полицейскому. — Проводите мистера Гектора.
Дотронувшись до руки Фина, она почувствовала, как напряжены его мышцы.
— Иди, Фин, постарайся помочь своим близким. А я постараюсь помочь твоей матери и Лу.
— Фиби, я не могу потерять их.
— Мы их спасем. Обещаю тебе.
— Представляешь, что я сейчас чувствую? — заметил Дункан, когда Фин вышел. — Они пришли туда, чтобы встретиться со мной.
— Только он несет ответственность за то, что случилось. Уолкен. А я отвечаю за то, чтобы вызволить их оттуда.
И это именно то, чего добивался Уолкен. Все его действия были направлены только на это. Последний удар.
— Я бы не отказалась сейчас от кофе, — заметила Фиби. — Холодная вода тоже не помешает. Дункан, я хочу, чтобы ты сообщал Фину лишь то, что я тебе скажу — ни словом больше.
— Хорошо. Могу я тебе чем-нибудь помочь?
— Слушай. Ты умеешь слушать, — она взглянула на демонстрационную доску, которую установил Сайкс. — Его эмоции бьют через край. Весьма типично для первой стадии переговоров. Наше преимущество заключается в том, что Уолкен жаждет пообщаться. Его козырь в другом — он не хочет выходить оттуда живым. Я не буду звонить ему первой. — Она повернулась к Винсу. — У него есть мой номер, и он знает правила игры. А еще он любит действовать, так?
