и его огромные ласковые руки нежно сжимали её плечи, с которых упал халат, гладили по щекам и волосам, а потом спустились ниже, вызывая к жизни жгучую истому внутри, и Алай застонала, падая лицом на стол, всхлипывая, размазывая по лицу горькие слёзы.
- Горе горькое, - тихо прошептал кто-то над ухом, и Алай повернула заплаканное лицо к Шуудэр. - Жаль тебя, хасум… Послушай, порадуйся хоть за меня. Тебе одной скажу. Дитя ношу… Только никому!
Алай смотрела на девушку, и горе стегало порывами её душу, будто песчаная буря, сбивая с ног. Она зажмурилась и схватила Шуудэр за руку.
- Нада счастлив будет, - прошептала она, подтягивая наложницу к себе. - Можно хоть потрогаю? От Сэгил и Утар не заразилась, может, от тебя получится…
- Другое для этого надо, - хихикнула Шуудэр, украдкой прикладывая руку Алай к своему животу. - А ты меня на сына благослови… Кому как не хасум Ул-тууса на сыновей благословлять?
Алай подтянула девушку ещё ближе и на ухо нашептала ей добрые напутствия, всхлипывая, радуясь за Шуудэр и одновременно люто ей завидуя. Сэгил не вызывала такой зависти, за которую ей сейчас было стыдно перед Матерью Даыл, а вот Шуудэр…
Она шла, еле волоча ноги, и весёлая песня Келим, звучавшая от шатров, переполнила чашу её слёз, заставляя их снова выплеснуться из глаз на обветренные щёки.
57. Руан.Какая встреча
Руан стоял на ледяном ветру, обтираясь полотенцем, и жалел о своей самонадеянности, что заставила его встать под обжигающе ледяной поток чистой воды из кадки в руках Буна. Но он не мог передумать: из шатра выходила Аулун, и лукавое золото вдохнуло в него такую молодецкую удаль, что пути назад совершенно точно не было. Ладно. Хорошо хоть, на штаны не попало. Мокрая ткань на этом ветру - последнее, что ему бы хотелось ощущать на своём теле, покрывшемся лютыми, свирепыми мурашками, вздыбившими шерсть.
Он кинулся к шатру, к жаркому очагу и рукам жены. Пальцы Аулун были тёплыми и нежными. Она молча обняла его, потом встала и принесла шерстяное покрывало.
- Как тебе кажется, не чересчур ли этим троим кровопийцам отдельный шатёр держать? - спросил он, вытягивая ладони к огню. - Всё равно шляются где-то всё время.
- Ну, дров не так много уходит, - пожала плечами Аулун, приникая к нему, согревая руками и дыханием. - Да и по вечерам все здесь сидим.
Её улыбка была близко, но поймать её Руан не успел - дверь скрипнула, и в шатёр зашла Келим, заспанная, розовая, а за ней - Ичим.
Руан покосился на девушку, которая вежливо кланялась ему, и запахнул покрывало на груди. Она совсем не похожа была на Юлэмин или Этелир, но иначе как свою дочь он эту степную газель воспринимать не мог. Тонкие золотистые руки, длинная изящная шея и тёмные раскосые глаза не влекли его, как красота Аулун, к которой его нестерпимо тянуло: Келим была похожа на статуэтку во дворце орта Атэ, и любовался он ей совершенно без плотских побуждений, как любуются юным деревом над озером или журавлём, стоящим на берегу.
- Господин и госпожа желают, чтобы я служила им за завтраком? - спросила Келим, снова кланяясь.
- Садись. - Руан показал ей на подушку у очага. - Опять церемонии?
Он жадно посмотрел на жену, которую стеснялся целовать в присутствии этой девочки, и стиснул её бедро под столом, потом с сожалением убрал руку. Аулун улыбнулась ему краешком губ.
- Береги себя, милая, - сказала Аулун, поднимаясь с ковра. - Конец февраля - на ветра лютый. Войлоком поясницу подвязывай, чтобы не застудить.
- А можно во дворец сходить? - спросила Келим. - Я хотела у господина Рикада спросить, но он опять убежал с утра.
- Скользко там, - улыбнулась Аулун. - Хочешь - сходи. Но осторожно. А лучше дождись меня вечером. Я тебе сплетен принесу. О! - Она повернулась к Руану. - В гареме Нады радостная новость.
- Кто? - воскликнула обрадованная Келим. - Неужели Шуудэр?
- Она, - кивнула Аулун. - Позавчера рассказала. Я её осмотрела. Всё хорошо.
Руан кивнул. Значит, Нада обзаведётся первым наследником… Или дочерью. Аслэг опять подожмёт губы и будет мрачно ходить из угла в угол.
- Ты в лекарский дом? - спросил он, помогая жене одеться.
- Да. Ветра злые… Кашляет много кто. У стариков ноги болят. До вечера, наверное, там буду, и в стойбище наведаюсь. Келим, если надо что - парням поручай. Не таскай больше воду сама. Опасно это.
- Гораздо опаснее, что Рик… - сказал он, выходя наружу и натягивая шапку на уши. - Ты бы ему сказала, что ли… Лучше бы днём поговорил. Что это за жизнь такая семейная?
- Это не опасно. - Аулун тихо смеялась, шагая с ним рядом, потом взяла его под руку. - Ничего. Иногда это лучше разговоров.
Руан смущённо покосился на неё, но ничего не сказал.
- Меня другое заботит. - Улыбка Аулун вспорхнула, как вспугнутая птица, глаза стали задумчивыми. - Саурт, лекарь Бутрыма, приходил вчера. Беспокойный он какой-то…
- Он же продолжает во дворец ходить?
- Очень редко. Госпожа Камайя его не жалует. Он только к некоторым тэкче и ходит, которые ему доверяют. Господин Тагат хотел его вообще выгнать, но многие из
