любовь, которой меня научил Артем.
После совместного душа спускаемся на первый этаж и принимаемся готовить ужин. Я бы и сама, конечно, справилась. Без мужа, вероятно, даже быстрее. Но, как и во все выходные дни, проводим с ним вместе каждую минуту. Наслаждаемся всем, что бы не делали. Много смеемся, подначиваем друг друга и часто целуемся. Последнее как-то на автомате уже получается. Между словами и бытовыми действиями. Просто на миг соприкасаемся губами и дальше продолжаем. В эти сладкие секунды в нашем мире такое счастье звенит, наполняемся им все.
– Мама Таня, – восклицаю радостно, едва уловив вибрации своего телефона и увидев ее фотографию на экране. Промокаю руки полотенцем и с улыбкой подхватываю аппарат. – Алло!
– Лизунь, здравствуй, милая, – доносится с того конца провода голос, от которого сразу тепло в груди становится, а через нос будто газировка выходит.
– Здравствуйте, мама.
– Вы как там? Нормально все? – и с ее стороны это не вежливое любопытство.
Она искренне заботится. Причем кажется, что обо мне и своем сыне одинаково сильно. Когда я в прошлом месяце ангину схватила, она, узнав про температуру, быстрее «скорой» примчалась. Артем как раз с отцом по работе в Киеве был, а я так испугалась, что одна бы не справилась.
– Да, все хорошо у нас. Готовим ужин. Все насквозь чесноком пропахло, но мы упорно доделываем все, что запланировали, – со смехом делюсь я.
Переглядываемся с Тёмой, он улыбкой своей сражает.
– А мы, собственно, заскочить в гости хотели. Едем с девчонками из Харькова. У тети Вали два дня гостили. Вы не против, если присоединимся за ужином? – легко, но ненавязчиво интересуется моя свекровь. – Соскучились по вам!
– Конечно, заезжайте, – приглашаю радушно. – Мы по вам тоже скучали. Как тетя Валя? Кашель прошел?
– Да. Вот этот чай, что ты передала в прошлый раз, помог.
– Ну, супер! Чудесные новости… Тём, загляни в духовку? – прерываюсь, заметив через стекло розоватую корочку. Чарушин перехватывает мой взгляд и тут же идет к духовому шкафу. – Извините, – бросаю спешно свекрови. – Мам, а сколько вам до нас?
– Папа говорит, минут пятнадцать осталось.
– Отлично, – выдыхаю и мысленно прикидываю, что еще можно успеть сделать. – Я тогда накрываю… В общем, ждем вас с нетерпением!
– Ну, тогда до встречи, – отражает мама Таня столь же радостно.
– Пусть Бог бережет вас в дороге, – вырывается у меня на автомате.
Благо моя новая настоящая родня спокойно относится к подобным вещам. Не считают меня, как некоторые более современные люди, странной.
– Спасибо, дочка.
Отключаю телефон, откладываю его на стойку, ловлю на себе взгляд мужа и машинально улыбаюсь.
– Как хорошо, что заедут, – вздыхаю прямо-таки счастливо.
Когда иду к шкафчику, чтобы достать салфетки, Чарушин перехватывает и, обнимая, нежно целует в висок. Поднимаю взгляд, и он свой задерживает.
– Что?
– Ничего, – тихо тянет он. – Просто нравится на тебя смотреть.
– Я бы с удовольствием с тобой постояла, – смеюсь немного смущенно. – Но тогда мы встретим родню с пустым столом… А мне еще накинуть что-то нужно, – указываю на свой голый живот.
– Справимся, Лиз, – значимо это сейчас звучит.
Впрочем, как и всегда, из уст Чарушина.
– Думаю, да, – вздыхаю я.
– Я тебя люблю, знаешь?
– Знаю… – улыбаюсь еще счастливее. – Чувствую. И тоже очень люблю тебя!
– Ладно, Лиз… Что дальше делаем?
– Ты следи за картошкой, чтобы не подгорела… Еще минут пять, думаю… А я пока побегу на террасу, накрывать.
– Ты давай не слишком беги, окей? Если что-то не успеем, все поймут.
– Ну, я образно, Тём… Куда я с этим животом побегу? – хохочу, забирая, наконец, салфетки и столовые приборы.
– Тарелки тебе принесу сейчас. Не нагружайся.
– Ага, супер… Спасибо!
В достаточно спокойном темпе выполняем всю работу, но успеваем. Когда родня заходит в дом, я уже в красивом платье чесночные гренки несу, а Артем фетаксу и вяленые помидоры к ним. Блюдо с дольками золотистого деревенского картофеля по моей просьбе выносит мама Таня. Девчонки малосольную рыбку разных видов и салатик подхватывают, а еще не выводящиеся из нашего дома блинчики с мясом. Свекор достает из холодильника вино.
Все, очевидно, с дороги голодные. Поэтому первые минут десять мало разговариваем. Как говорит Тёма, всем надо накидаться. Даже вино чуть позже открываем, когда, по словам того же Тёмы, основу в желудке чувствуем. Я, конечно, алкоголь не пью. Сок потягиваю. А вот подхмелевший мой муж, после первого бокала, таким взглядом сражает, что я невольно прыскаю смехом.
– Расслабился, Артем Артемович, – выдаю на одном дыхании. – Давно не пил. Не с кем было. Не хватало, что ли?
– Есть немного, – выдыхает Чарушин почти мне в ухо.
А потом влажно до звона чмокает, и я сама будто пьянею.
– Боже, Тёма… Погоди ты, голова от тебя кругом, – захожусь новым смехом я. – Закусывай лучше.
– Закусываю, Лиз. Закусываю. Все очень вкусно!
– Да, кстати, Лизунь, – присоединяется к похвале мама Таня. – Потрясающе вкусно!
– Поддерживаю, – как всегда емко резюмирует свекор. – В детской все закончили? Или, может, помочь чем?
Именно в детской мы с Артемом пожелали все сделать сами. И пусть ремонт затянулся, для нас было важно, чтобы своими руками. Даже стены вдвоем красили. С этими стенами – похоже, любимая шутка Тёминого отца. Чуть что, так он нам эту покраску и вспоминает. Задержимся, или на звонки не сразу ответим, так первый вопрос про стены. В какой, мол, цвет на этот раз перекрасили.
– Закончили, пап, – отвечает Артем с улыбкой. – И даже мебель собрали. Осталось что-то там по мелочи
