Крестьянка улыбнулась и помахала дочери рукой. Коруна направилась вниз по улице – стройная фигурка в темно-зеленой ферязи. Тасса побрела обратно к дому.
Ясек встретил Коруну у околицы. Паренек был высок и строен. Про таких говорят «кровь с молоком». Увидев девушку, он заулыбался.
– К ведьме идешь? – спросил он.
– Ну да, – ответила Коруна.
Девушка сама не смогла бы объяснить, почему последнее время при виде его румяного, чистого лица, в ней поднимается волна раздражения. Отцом Ясека был один из самых зажиточных крестьян в деревне, да и сам Ясек был не промах. Он был первым везде – и на охоте, и на пашне, и на посиделках. Коруна знала, что его отец не одобряет того, что Ясек путается с ученицей ведьмы. Но Ясек не побоялся пойти против слова отца. Девушки Пламенной заглядывались на видного жениха, а вслед Коруне часто летело завистливо-обидное: «приворожила…». Но это была неправда. Кертель научила девушку приворотным заклинаниям, но Коруна еще ни разу не пользовалась ими. Не видела надобности.
– Давай, я тебя провожу до полпути, – сказал Ясек. – Меня как раз за валежником послали.
Коруна пожала плечами:
– Проводи.
С этой стороны деревни не было расчищенных пашен, лес начинался сразу за высоким тыном. Тропинка была узкой, и подростки шли друг за другом – Коруна впереди, Ясек сзади. Алое зимнее солнце просвечивало сквозь голые ветви деревьев.
– Придешь на посиделки сегодня? – спросил Ясек. – У Маришки собираемся.
– Не знаю, – неохотно ответила девушка.
Иногда занятия у Кертель затягивались надолго. Летом Коруне было не до обучения хитрому искусству плетения заклинаний. А вот зимой обе ведьмы, старая и молодая, погружались в неиссякаемый кладезь познания с головой. В прошлый раз они приступили к свитку «Закрывая двери», где рассказывалось, как закрыть Дверь в Подземный мир. Дверь мог открыть только Музыкант или Танцор Смерти, и это занятие было у Коруны чисто теоретическим. Девушка успела прочесть свиток только до половины, где объяснялось, как войти в Дверь, оставаясь живым. Теперь Коруну мучило жгучее любопытство – а как же вернуться в мир людей после того, как Дверь захлопнется.
– Да что ты такая надутая сегодня. Дай-ка я тебя расшевелю, – сказал Ясек и обнял ее, крепко прижав к себе.
Коруна остановилась. Не отталкивая, но и помогая, она отстраненно наблюдала, как рука Ясека ползет по ее животу и ложится на грудь. Парень сильно стиснул грудь девушки, затем развернул к себе и стал целовать, торопливо расстегивая ферязь. Коруна отвечала на его поцелуи, пока ей не надоело. Она незаметно сложила пальцы для заклинания, но Ясек вдруг сильно стиснул ее руку.
– Нет уж, – сказал он.
Пару раз Коруна уже останавливала его напор направленным пучком Чи, и в этот раз парень оказался начеку.
– Обойдемся без твоей магии, – задыхаясь, прошипел парень и опрокинул Коруну прямо на снег.
От неожиданности девушка выронила корзинку, и та откатилась в сторону.
– Хватит, Ясек, перестань, – пробормотала Коруна.
Ясек оказался тяжелым. Сквозь мех полушубка ей в спину впились острые коренья, почти не присыпанные снегом. Парень уже рвал вверх тяжелый подол шерстяного сарафана. Холод потек по обнаженным ногам девушки.
– Ну перестань, у меня попа мерзнет, – пробормотала озадаченная таким нешуточным натиском Коруна. Ясек, увидев ее ноги, нечленораздельно зарычал.
Они сошлись на Перунов день прошлым летом, и Коруна с тех пор не раз успела побывать на сеновале вместе с другом, но так далеко он еще никогда не заходил. Тогда Ясек был нежен, и Коруне были приятны его осторожные ласки. Но почему-то, едва она пыталась представить себе их обоих, тесно сплетенными, нагими, к горлу девушки подступала тошнота.
Коруна воспользовалась моментом, когда Ясек перестал сжимать ее руку – паренек расстегивал свои штаны. Девушка втянула всю Чи, до которой смогла дотянуться. Коруна черпала Чи из Воздуха, и здесь, в лесу, воздух был густым и сильным. Ученица ведьмы ожгла Ясека плетью Симаргла, широко известным заклинанием, которое в народе еще называют Муравьиной Дорогой. Ясек взвыл и откатился от девушки. Коруна поднялась на ноги, отряхнула юбку. Девушка подняла корзинку. Слава богам, она была по обычаю завязана полотенцем, а не то пришлось бы собирать шанежки с ближайших кустов.
– Сука! – завопил Ясек, скручиваясь, как младенец в чреве матери.
Основной удар пришелся на самое чувствительное мужское место. Глаза Коруны сузились. Она промолчала, ожидая, что он еще скажет.
– А я-то сватов думал по осени засылать! – крикнул Ясек.
– Так засылай, – холодно ответила Коруна. – А то валять девок по сугробам да сеновалам вы все скоры.
Ясек уже справился с собой, поднялся на ноги.
– А зачем мне жена, холодная, как дерево? – спросил он, ухмыляясь. Глаза его еще были мутными от боли. – Маришка вон – ласковая, горячая.
Коруне стало больно, по-настоящему больно, но она не подала и виду. Заклинания были не единственным, чему учила девушку старая ведьма. Сдержанность и хладнокровие, по мнению Кертель, были для колдуньи не менее важны, чем талант к управлению Чи.
– Да, у таких ласковых да горячих в печи обычно по два ухвата, – сказала девушка. – На всех тепла хватает.
Ясек изменился в лице и хотел что-то сказать, но Коруна повернулась и пошла прочь.
– Прости! – крикнул он.
Паренек хотел догнать ее, кричал что-то еще. Юная ведьма, не оборачиваясь, бросила между ним и собой Гребенку – простейший магический барьер, названный так потому, что он не представлял собой единого поля, а являлся частоколом вертикальных силовых линий.
«Сама виновата», думала Коруна, испытвая жгучее отвращение к себе. – «Раздразнила парня, а не даю…».
И вдруг она поняла, в чем причина. С Ясеком ей было скучно. К старой ведьме частенько захаживали ее друзья, и эти люди – и не вполне люди, чего уж скрывать – были гораздо интереснее станичного парнишки.
Но, тем не менее, теперь ей предстояло остаться одной.
Словно отозвавшись на гадостное настроение Коруны, небо заволокло тучами. Девушка шагала по тропинке, заливаясь слезами и на ходу вытирая их. Вдруг впереди, за поворотом, вспыхнуло алое зарево и опало. Коруна вздрогнула. Ученица ведьмы вдруг сообразила, что насыщенность магического поля возрастает с того самого момента, как она прошлась по мужскому самолюбию Ясека частой Гребенкой. Коруна опомнилась от мрачных мыслей о Ясеке. Встреча с обычным голодным волком или медведем-шатуном в лесу не сулила ничего хорошего, но иногда к станице забредали и магические существа. Прошлой зимой Ясек вот так же пошел за валежником, а вернулся домой весь в крови. За собой он тащил змеедерево, уже мертвое, застывшее причудливым зигзагом предсмертной судороги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
