Она добилась желаемого ими обоими, придя к Джонатану тайно, так, чтобы даже он не мог точно сказать, что это была именно она.
Джонатану оставалось на данный момент согласиться с тем, как она решила поступить с их отношениями. Только когда он получит согласие ее отца жениться на ней, согласие, которого пока нет, да и будет ли оно вообще дано, только в этом случае он сможет признаться в том, что знает, что именно с ней он предавался любви.
И тем не менее ему нужно было показать Лайцзе-лу, как он к ней относится. Он не мог допустить, чтобы она подумала, что он доволен тем, что развлекался в постели с женщиной легкого поведения и что произошедшее не имело для него никакого значения.
Джонатан протянул руку и накрыл ею руку Лайцзе-лу. Затем он медленно проговорил, запинаясь, но все же достаточно членораздельно, на мандаринском наречии: — Есть нечто, что вы должны знать, — сказал он внезапно осевшим голосом. — Из всех женщин, живущих на этом свете, вы самая необыкновенная.
Она не ответила, голова ее была опущена.
Но Джонатан был уверен, что видел слезы счастья в ее глазах. Его решимость окрепла. Препятствия, стоявшие на пути их союза, были огромными, но он должен был преодолеть их. Различие в расах и происхождении не имели для него никакого значения, как и для нее, это было очевидно. Каким-то образом надо убедить ее отца и Сару Эплгейт, что он подходит для нее в качестве мужа, что он будет любить ее и дорожить ею всю жизнь.
Вечерние часы стали особым временем в доме Джеримайи Рейкхелла в Нью-Лондоне. К тому времени, как он возвращался с верфи, его внук уже просыпался после обеда и был готов поиграть. Чаще всего к ним присоединялся и доктор Грейвс, который тоже наслаждался этими вечерами. Оба деда по очереди брали внука на руки, качали его на коленях. Маленький Джулиан захлебывался от восторга, а оба деда громко смеялись.
Луиза как-то сказала матери, что шум, который они создавали своей возней, был просто оглушающим. Она считала, что они невозможно балуют ребенка, принося ему столько игрушек. И все же она не хотела укорачивать эти вечерние часы, потому что это были единственные мужчины в жизни Джулиана. При отсутствии отца он нуждался в замене.
Луизе было непросто присутствовать при этих сценах, но она заставляла себя сидеть даже в такие дни, как сегодня, когда она страдала от такой головной боли, что казалось, будто ей в затылок ударили топориком. Она больше не упоминала о своей головной боли, потому что средство, выписанное ее отцом, не принесло облегчения, и она устала слушать его нравоучения о том, что у нее все пройдет, когда вернется Джонатан.
В душе она считала, что Джонатан не вернется.
— Джулиан, — сказал Джеримайя, — если дедушка Грейвс будет так добр и подержит тебя у меня на спине, я прокачу тебя как на пони.
И вновь довольное гуканье ребенка вызвало громкий смех обоих дедушек.
Луиза решила, что пора обуздать их энтузиазм. Прижав на секунду руки к вискам, она сказала:
— Вы его перевозбудите.
— Чепуха, — сказал доктор Грейвс. — Никогда не слышал, чтобы немного возбуждения могло повредить ребенку.
— Может, и нет, — ответила Луиза, — но его мать это, несомненно, расстраивает.
Джеримайя и Мартин быстро переглянулись.
— Луиза, — сказал ее отец, — хочу дать тебе совет, совет профессионала. Тебе нужно уехать и немного отдохнуть.
— Я предложил отвезти ее за покупками в Нью-Йорк или Бостон, но она и слышать об этом не хочет, — сказал Джеримайя.
— Мне не нужны новые платья, — ответила Луиза вяло. — Я никогда никуда не выхожу, да и нет такого места, куда бы я хотела пойти.
— Я уверен, что твоя мать была бы рада поехать с тобой на курорт, — сказал Мартин.
— Спасибо, папа, но мне будет скучно.
Джулиан дотянулся до цепочки часов из тяжелых золотых звеньев и засунул часть ее в рот.
— У него уже режутся зубы, — довольно сказал доктор Грейвс.
Медленный вздох Луизы как бы повис в воздухе.
И опять мужчины посмотрели друг на друга, и доктор Грейвс откашлялся.
— Дорогая, — сказал он, — ты должна сделать то, что никто не сможет сделать за тебя. Возьми себя в руки и встряхнись.
— Это легко сказать, папа. Я в очень деликатном, скомпрометированном положении, и это невозможно изменить.
— Мы обсуждали это уже много раз, — сказал Джеримайя. — Джонатан женится на тебе. Он захочет жениться на тебе в тот самый момент, когда он появится дома.
— Если он появится.
— Не вижу причины, которая помешала бы ему сделать это, — заявил Джеримайя.
— У каждой семьи в этом городе есть родные, чьи корабли затонули в море. Не вижу, почему так уж необычно мне предположить, что что-то ужасное случилось и с «Летучим драконом».
— Это очень маловероятно.
— Не вижу почему. Одно то, что он Рейкхелл, не делает его неуязвимым перед стихией моря. И никто не знает, как может повести себя в шторм один из этих новых клиперов.
— У тебя развилось болезненное воображение, — строго сказал ее отец.
— Прошло столько времени, — сказала она, — что уже следовало бы получить от него весточку.
Оба мужчины, чувствуя свою вину, старательно смотрели в сторону. Никогда не смогли бы они сообщить Луизе, что уничтожили письмо, в котором Джонатан просил ее разорвать их помолвку.
— Очень мало кораблей из Соединенных Штатов плавает на Восток, — сказал наконец Джеримайя. — А те, что все же ходят туда, остаются там очень надолго, как Джонатан. Понимаешь, доходы могут быть очень высоки.
— Мне это кажется разумным, — доктор Грейвс пытался не быть чересчур словоохотливым. — И потом, мне кажется, я прав, говоря, что большинство американских кораблей, занимающихся торговлей с Востоком, в наши дни приходят в Нью-Йорк или Чарлстон.
— Это верно, — сказал Джеримайя.
— Ну вот видишь, Луиза. Капитаны этих кораблей, может, и не хотят брать почту для жителей Новой Англии. Мало того что им придется отвечать за эти письма в долгом плавании, но по возвращении им еще придется отправлять их почтой. Прошу тебя, будь терпеливее.
— Нелегко быть терпеливой месяц за месяцем, без конца, — возразила раздраженная молодая женщина.
— Ну, а я знаю, что Джонатан жив и здоров, — сказал решительно Джеримайя.
Луиза только посмотрела на него.
Испугавшись, что он высказался необдуманно, Джеримайя был вынужден пояснить:
— У капитанов кораблей есть свои методы поддерживать связь. Они передают новости друг другу, когда встречаются в различных портах, и один из капитанов наших кораблей передал мне, что Джонатана видели в Кантоне и у него все прекрасно.
