Камера на компьютере показывала его лицо, а камера над ним снимала, как он использует мышь и клавиатуру. Билл Инглиш, создатель мыши, сидел в конце зала и подобно редактору новостей выбирал, что будет выведено на большой экран.
Стюарт Бранд находился в 50 километрах к югу от места проведения презентации, в лаборатории Энгельбарта неподалеку от Стэнфорда, оттуда он управлял камерами и посылал графические изображения. Связь обеспечивалась при помощи двух арендованных радиорелейных линий, подключенных к телефонам. Бранд получал данные о каждом нажатии на кнопку мыши или клавишу клавиатуры, которые делал Энгельбарт, а обратно отправлял картинки и прочую информацию. Зрители в зале недоверчиво смотрели, как приятели создавали общий документ на расстоянии, как два разных человека в реальном времени вносили правки, добавляли графику, аудио— и видеоэлементы, меняли структуру документа, составляли карту. Они даже могли вместе создавать гиперссылки. Одним словом, в 1968 году Энгельбарт продемонстрировал почти все, что мы сейчас делаем на компьютерах по сети. В тот день IT-боги были на его стороне — все прошло как по маслу. Зал аплодировал стоя, а некоторые слушатели даже ринулись к сцене, как если бы Энгельбарт был рок-звездой. В некотором смысле он ею и был41.
В другом конце зала шла презентация конкурента — Леса Эрнеста, который основал Стэнфордскую лабораторию искусственного интеллекта вместе с Джоном Маккарти из Массачусетского технологического института. Джон Маркоф в своей книге “Что сказала соня” упоминает, что Эрнест показал фильм о роботе, который мог слышать и видеть. Две презентации обрисовали разницу между усилением интеллекта и созданием искусственного разума. Поначалу разработки Энгельбарта казалась чудачеством, но в декабре 1968 года они произвели фурор, простой в использовании персональный компьютер и технология сетевого общения затмили робота. На следующий день в газете San Francisco Chronicle опубликовали статью с заголовком “Изумительные компьютеры будущего”, и она была об oNLine System Энгельбарта, а не о роботе42.
Бранд позвал Кена Кизи в лабораторию Энгельбарта, чтобы показать ему oNLine System, как будто хотел закрепить союз контркультуры и технологий. Благодаря роману Тома Вулфа “Электро-прохладительный кислотный тест” Кизи уже был знаменитостью, и ему продемонстрировали все возможности системы: как с ее помощью несколько людей могут редактировать текст и создавать книги и другие документы. Кизи был под впечатлением. “Это самое крутое, что есть, после кислоты”43, — сказал он.
Алан Кей
Алан Кей, учившийся в Юте, не мог пропустить “Мать всех презентаций” Энгельбарта, поэтому сел на самолет до Калифорнии, несмотря на ангину и высокую температуру: “Я был очень болен и едва мог ходить, меня сильно знобило, но я не мог это пропустить”44. Он уже был знаком с идеями Энгельбарта и восхищался ими, но желание посмотреть презентацию было слишком велико, ведь шоу обещало быть фантастическим. Кей видел в Энгельбарте Моисея, который ведет людей через Красное море: “Он показал нам нашу цель — землю обетованную — и указал, какие моря и реки нам придется пересечь, чтобы туда добраться”45.
Как и Моисей, Энгельбарт не попадет на эти желанные берега. Зато Кей и его развеселые товарищи из исследовательского центра компании Xerox встанут под знамена Ликлайдера и Энгельбарта и начнут строить райский мир, где персональные компьютеры — реальность.
Кей родился в 1940 году в штате Массачусетс. С самого детства он интересовался как техническими, так и гуманитарными дисциплинами. Его отец был врачом, разрабатывал протезы конечностей, и Кей заразился любовью к науке во время долгих прогулок с отцом. При этом ему была не чужда музыка, ведь его мать была человеком искусства, музыкантом, как и ее отец Клифтон Джонсон, известный иллюстратор и писатель, который к тому же играл на органе в местной церкви. Так что детство Кея прошло в доме, где всегда витало множество новых идей и все искали способы их выразить или реализовать. “Я не проводил границу между искусством и наукой ни тогда, ни сейчас”46, — признается Кей.
Он играл на гитаре и в семнадцать лет ездил на музыкальный фестиваль в составе джаз-группы. Как и дед, он любил органы и как-то помог одному мастеру собрать орган в испанском барочном стиле для одной лютеранской семинарии. Смекалки и эрудиции Кею было не занимать, но и проблем в школе хватало. Однажды его чуть не выгнали за постоянное нарушение разных правил (своенравие можно даже назвать отличительной чертой инноваторов), но он был звездой радиошоу Quiz Kids, “Юные знатоки”, и его оставили.
Кей поступил в колледж Бетани в Западной Вирджинии, где изучал математику и биологию, но его исключили со второго семестра первого курса из-за “многочисленных прогулов без уважительной причины”. Некоторое время он провел в Денвере, где один друг ему рассказал, что у авиакомпании United Airlines очень неэффективная компьютерная система бронирования билетов. Кея поразило, что компьютеры только замедляли и усложняли работу людей.
Получив повестку из военкомата, Кей пошел служить в ВВС. Он хорошо показал себя на распределительных тестах и был зачислен на курсы по программированию. Он работал на созданном для малого бизнеса компьютере IBM 1401. Это была первая ЭВМ, которая пошла в массы. “В то время разрабатывать программное обеспечение не считалось престижным, и в этой профессии было много женщин, — говорит Кей. — И они отлично справлялись. Моим начальником была женщина”47. После службы Кей поступил в Университет Колорадо, где с энтузиазмом изучал все, что так занимало его: биологию, математику, музыку и театр, а попутно писал программы для суперкомпьютеров в Национальном центре атмосферных исследований.
Осенью 1966 года Кей пошел в магистратуру Университета Юты, и позднее он признался, что так ему в жизни больше не везло. В то время там работал Дэвид Эванс, один из праотцов компьютерных технологий, который разрабатывал лучшую графическую программу своего времени. Не успел Кей начать учебу, как Эванс посадил его читать докторскую диссертацию Айвана Сазерленда из Массачусетского технологического института, тогда преподававшего в Гарварде, но собиравшегося переводиться в Юту. Научным руководителем диссертации был компьютерный теоретик Клод Шеннон, а называлась она “Sketchpad: графическая программа для работы на компьютере”48.
Sketchpad была одной из первых программ с графическим интерфейсом пользователя, который позволял взаимодействовать с компьютером посредством графических элементов, отображаемых на экране. Без этого трудно себе представить современные компьютеры. Управлять объектами нужно было при помощи светового пера. Это был новый увлекательный способ коммуникации между человеком и машиной. “Sketchpad позволяла людям общаться с компьютерами при помощи рисунков”, — писал Сазерленд. Интерфейс пользователя, созданный на границе искусства и техники, завораживал Кея, ведь он по-настоящему горел желанием сделать наше будущее увлекательным и даже захватывающим. Он признается, что идеи Сазерленда стали для него “истинным откровением” и вдохновили на создание персональных компьютеров, которые были бы просты и понятны49.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
