Бранд родился в 1938 году в городе Рокфорд в штате Иллинойс. Его отец был совладельцем рекламного агентства и радиолюбителем, как и отцы многих IT-предпринимателей. Бранд изучал биологию в Стэнфорде и посещал курсы вневойсковой подготовки офицеров запаса США, а после окончания университета два года служил в армии пехотным офицером, где прошел курс воздушного десантника, а также работал армейским фотографом. После этого Бранд жил беззаботной жизнью, порхая между разными культурными течениями, которые существовали на пересечении искусства и технологий13.
Неудивительно, что жизнь на границе творчества и науки привела Бранда к ЛСД. Впервые он попробовал психоделик в 1962 году в рамках медицинских экспериментов, что проводились недалеко от Стэнфорда. После этого он стал частым гостем на встречах “Веселых проказников” Кена Кизи. Бранд увлекался техникой и фотографией, а также помогал арт-группе USCO организовывать концерты, где сочетались психоделическая рок-музыка и самые современные технологии, использовались световые эффекты, стробоскопы и проекции изображений, а иногда предполагалось участие зрителей. На таких мероприятиях время от времени выступали Маршалл Маклюэн, Дик Алперт и другие пророки того времени. В рекламе арт-группы говорилось, что USCO призвана “объединить технологии с мистическим началом и сделать этот союз основой для самоанализа и коммуникации”. На этом будет основана идеология технического спиритуализма. Технологии стали средством самовыражения, позволяли расширять границы творческих возможностей, а также бунтовать — обычно за этим обращались к рок-музыке и наркотикам.
Бранду казалось, что протестный слоган 1960-х “Власть — людям” в устах “новых левых” отдает фальшью, а вот компьютеры действительно могут раскрыть потенциал каждого человека. “Идея передачи власти людям — романтический обман. Компьютеры меняли общество сильнее, чем политика”14, — позднее заявил Бранд. Он посетил Стэнфордскую лабораторию искусственного интеллекта (SAIL — Stanford Artificial Intelligence Laboratory) и в 1972 году написал о ней в статье для Rolling Stone: “Не считая кислотные тесты «Веселых проказников», это самое бурно бурлящее место из всех, что я посетил”. Бранд понял, что рецепт цифровой революции — это союз IT и контркультур и что компьютерным энтузиастам суждено вырвать власть из рук богатых и могущественных корпораций. “Так или иначе, компьютеры идут к людям. И это хорошая новость, лучшая после прихода психоделиков, — писал Бранд. — Такое утопическое видение сродни романтическим фантазиям прародителей кибернетики — Норберта Винера, Дж. К. Р. Ликлайдера, Джона фон Неймана и Вэнивара Буша”15.
ЛСД-приключения Бранда вдохновили его на организацию одного из самых знаковых контркультурных мероприятий 1960-х — “Трип-фестиваль”, прошедший в январе 1966 года в Портовом зале в Сан-Франциско. Перед этим, в течение всего декабря, Кен Кизи еженедельно устраивал свои “кислотные тесты”, и Бранд предложил ему провести грандиозную трехдневную версию такого “теста”. Первой на ЛСД-феерии выступала группа Бранда America Needs Indians. В их шоу “Сенсориум”, шоу “на стыке пяти чувств”, использовались ультрасовременные световые эффекты, проецировались слайды и танцевали североамериканские индейцы. Далее в программе значились: шоу “Откровения” от Open Theater, выступления групп Endless Explosion и Congress of Wonders, “жидкие проекции”[67] и группа Jazz Mice. И это только в первый день фестиваля. Второй день был ознаменован выходом Кена Кизи из тюрьмы. За пару дней до фестиваля Кизи был арестован во время очередного наркотрипа на крыше дома Стюарта Бранда в районе Норт-Бич. Кизи выпустили под залог, и он дирижировал концертом на фестивале со специального помоста. В программе значились “Веселые проказники” со своей “Психоделической симфонией”, группы Big Brother и Holding Company, Grateful Dead и участники мотоклуба Hells Angels. Писатель Том Вулф попытался отразить техноделический дух фестиваля в своей знаковой книге “Электропрохладительный кислотный тест”:
По залу мечутся лучи прожекторов и кинопроекторов; работают пять кинопроекторов и бог знает сколько осветительной аппаратуры, интерферометров, все стены залиты межгалактическими научно-фантастическими морями, зал напичкан громкоговорителями, напоминающими горящие люстры, вспыхивают стробоскопы, источники инфракрасного излучения направлены на выкрашенные светящейся краской предметы, а светящейся краски еще сколько угодно — раскрашивай все, что в голову взбредет, у каждого входа сверкают красные и желтые уличные фонари, два ансамбля — “Благодарные Мертвецы” и “Старший Брат и Компания-учредитель”, а также группа странных девиц в трико, скачущих по краям сцены и свистящих в собачьи свистульки[68].
Третий день стал настоящей одой технологическому прогрессу. “Поскольку ни одно шоу не возможно без ЭЛЕКТРИЧЕСТВА, сегодня наш фестиваль начнется по сигналу ПИНБОЛ-АВТОМАТА, — торжественно обещала программа. — Одевайтесь во все самое БЕЗУМНОЕ и приносите свои ГАДЖЕТЫ (в залах будут розетки)”16.
“Трип-фестиваль” объединил наркотики, рок и технологии — психоделики и электророзетки, — и это всех заводило. Особенно интересно, что на этом кислотном шабаше сложился набор факторов, которые определят развитие эпохи персональных компьютеров: это были технологии, контркультура, предпринимательство, гаджеты, музыка, искусство и технический прогресс. На этом коктейле вырастет целая плеяда новаторов — от Стюарта Бранда до Стива Джобса. Они с комфортом обосновались в Сан-Франциско, ведь от хиппового района Хейт-Эшбери рукой подать до Силиконовой долины. Историк Фред Тернер будет утверждать, что на “Трип-фестивале” Стюарт Бранд явился миру как бизнесмен от контркультуры, при этом с сильной технократической ноткой17.
В феврале 1966-го, через месяц после “Трип-фестиваля”, Стюарт Бранд сидел на крыше своего дома в районе Норт-Бич в Сан-Франциско и наслаждался эффектом от принятых 100 микрограммов ЛСД. Он смотрел на звездное небо и размышлял над словами Бакминстера Фуллера о том, что мы считаем наш мир плоским и бескрайним, а не круглым и маленьким, потому что никогда не видели его из космоса. Разогретый кислотой Бранд глубоко проникся мыслью, что Земля действительно небольшая, и жаждал поделиться этим откровением со всеми, считая его панацеей от всех человеческих несчастий. “Достаточно одной фотографии — цветной фотографии Земли из космоса. И тогда все смогут увидеть нашу планету целиком, этот крошечный дрейфующий в вакууме шарик. И люди взглянут на мир по-новому”18. Он верил, что все начнут шире смотреть на вещи, станут отзывчивее и почувствуют всеобщее единение со всеми жителями Земли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
