Следующие два месяца Энгельбарт усердно искал себе достойное дело жизни, присматривался к самым разным проблемам и задачам и все думал, чему стоило бы еще поучиться. Его неприятно удивило, что любая попытка изменить мир требует комплексного подхода. Неважно, борются ли люди с малярией или пытаются увеличить производство продовольствия в бедных регионах — этому всегда сопутствует масса смежных проблем, например перенаселение или эрозия почвы. Для реализации любого масштабного проекта необходимо просчитать самые неожиданные последствия наших действий и варианты развития ситуации, также важны отлаженная коммуникация, умелая организация процесса и так далее. “И однажды меня осенило, что загвоздка именно в комплексности задач, — вспоминает Энгельбарт. — В голове что-то как будто переключилось: ЩЕЛК. Можно же помочь людям быстрее и эффективнее справляться со сложными задачами — так я бы помог всему человечеству”27. Он хотел заниматься не одной проблемой, а дать людям инструмент для решения любой из них.
Энгельбарт решил развивать идеи Буша. Знания о радарах помогли ему придумать, как графически отображать информацию в реальном времени: “Уже через час я представлял себе, как сижу перед большим экраном со всевозможными символами на нем. А команды компьютеру можно посылать самыми разными способами”28. В тот день Энгельбарт задался целью придумать, как можно графически выражать человеческие мысли и как облегчить людям совместную работу. Иными словами, Энгельбарт задумал создать сеть интерактивных компьютеров с мониторами.
Шел 1950 год. Билл Гейтс и Стив Джобс родятся только через пять лет. Людям еще не были доступны первые коммерческие компьютеры вроде UNIVAC, а Энгельбарт и Буш уже предвидели, что в будущем у каждого человека будет личное устройство для хранения информации и передачи ее на расстоянии. Этой смелой концепции нужно было придумать соответствующее имя, и Энгельбарт назвал ее “усилением интеллекта”. Чтобы реализовать свой замысел, он поступил в Беркли, где изучал компьютерные технологии и в 1955-м получил ученую степень.
Энгельбарт был из тех, у кого получалось говорить тихо и монотонно, но при этом звучать убедительно и завораживать слушателей. Один из его лучших друзей так о нем вспоминает: “Когда он улыбается, то кажется мечтательным мальчишкой, но стоило его мысли замереть, а генератору идей остановиться, как в его светлоголубых глазах появляются грусть и одиночество. Когда он с вами здоровается, его тихий и мягкий голос доносится как будто издалека. Он был одновременно робким и энергичным, сочетал в себе спокойствие и настойчивость”29.
Откровенно говоря, Энгельбарт производил впечатление человека, прилетевшего с Марса, поэтому найти спонсоров для своего проекта ему было трудновато. Однако в 1957 году он все же получил место в Стэнфордском научно-исследовательском институте (СНИИ), некоммерческой организации, основанной в 1946 году. Энгельбарт тогда занимался магнитными запоминающими устройствами, а передовые разработки СНИИ касались искусственного интеллекта, главным образом воссоздания нейросети человеческого мозга.
Энгельбарта эти вопросы несильно волновали, он никогда не отступал от своей цели — усилить интеллект человека — и продолжал разрабатывать личное устройство для работы с информацией вроде мемекса Вэнивара Буша. Позднее Энгельбарт признается, что взялся за эту задачу из уважения к “самому хитроумному изобретению на свете” — человеческому мозгу. Он не хотел искусственно его копировать, он хотел изобрести способы взаимодействия между компьютером и нашим разумом30.
Энгельбарт несколько лет записывал свои идеи и в итоге получил небольшую книжку на 45 тысяч слов. В октябре 1962 года он опубликовал свой манифест “Усиление человеческого интеллекта”, где объяснял, что не пытался создать искусственный разум, а искал, как эффективно скрестить нашу интуицию и вычислительную мощь компьютеров. Его задачей было построить интегрированную среду, где бы догадка, метод проб и ошибок, понимание контекста и прочие нематериальные вещи сосуществовали c упорядоченной терминологией и системой записи, с прогрессивными идеями, современными методами и мощными электронными устройствами. Он подробно описал примеры такого симбиоза между человеком и компьютером, например, как архитектор сможет проектировать здания в графических программах, а специалисты всех областей — создавать иллюстрированные отчеты31.
Во время работы над манифестом Энгельбарт написал письмо своему кумиру Вэнивару Бушу, а целая глава его исследования была посвящена мемексу32. Прошло семнадцать лет с выхода статьи Буша “Как мы можем мыслить”, но все еще свежо звучали его идеи о том, что человек сможет в реальном времени работать на компьютере при помощи интерфейса, графического экрана, курсора и устройства ввода данных. Энгельбарт подчеркивал, что его система годится не только для вычислений, а может упростить жизнь каждому, кто использует символы, будь то английский язык, пиктография, формальная логика или математика. Ада Лавлейс была бы в восторге.
За пару лет до Энгельбарта Ликлайдер описал схожие идеи в работе “Симбиоз человека и компьютера”. Исследование же Энгельбарта было опубликовано примерно тогда, когда Ликлайдер возглавил Бюро вычислительных расчетов и обработки информации при ARPA. Его задачей было выдавать федеральные гранты многообещающим проектам, и Энгельбарт подался на один из этих грантов. Он отправился к Ликлайдеру со своим исследованием 1962 года и коммерческим предложением и с тревогой надеялся, что тот ему не откажет, ведь они оба мыслят в одном направлении33. И Ликлайдер не отказал: Энгельбарт получил грант ARPA. Его также профинансировал Боб Тейлор, тогда еще работавший в НАСА. В итоге у Энгельбарта хватило средств на открытие собственного Исследовательского центра аугментации при СНИИ. Это можно считать очередным примером того, как государство сэкономило огромные средства на будущих практических разработках, профинансировав теоретическое исследование.
Мышь и NLS
Грант НАСА можно было потратить только на небольшой автономный проект, и Энгельбарт решил упростить людям работу на компьютере34. Он предложил своему коллеге Биллу Инглишу придумать устройство для выделения объектов и областей на экране35. Приятели рассмотрели десяток способов перемещать курсор, включая световые перья, джойстики, трекболы, сенсорные панели, планшеты с пером и даже устройство, управляемое коленями. Тестируя каждый вариант, Энгельбарт и Инглиш засекали, сколько времени нужно пользователю, чтобы навести курсор на объект36. Лучше всего себя показали световые перья, но всякий раз их нужно было брать в руку и класть обратно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
