У палатки, где были выставлены все известные на земле настольные игры, Изабел выбрала шахматы, инкрустированные черным деревом и слоновой костью, потом заплатила огромные деньги за пару игральных костей, украшенных, как ей сказали, алмазами. Принцесса Джоанна выразила было сомнение в подлинности камней, но Изабел высокомерно объяснила:
— Конечно, они настоящие, иначе торговец не запросил бы так дорого!
Джоанна молча подняла глаза к небу, но тут остальные дамы начали восхищаться необыкновенными чулками и подвязками, привезенными из Франции. Торговец клялся всеми святыми, что поставляет такие же ко французскому двору. Подвязки оказались восхитительными вещичками из атласа и кружев, украшенными драгоценностями, бисером или вышивкой. Некоторые были отделаны мехом и перьями, выкрашенными во все цвета радуги. Никто из дам не смог устоять, чтобы не купить пару, а Изабел набрала целую дюжину.
Прилавки с мечами и оружием из толедской стали осаждали мужчины. А поблизости стоял испанец, выложивший напоказ стилеты и узорчатые кинжалы для женщин. Принцесса снова купила самый дорогой предмет — клинок с ножнами, украшенными драгоценными камнями. Многие леди в Европе носили такие, и Изабел решила ввести новую моду здесь, в Виндзоре.
Брайенна заинтересовалась ножом с изогнутым лезвием, похожим на маленький ятаган. Она скопила деньги на краски, но все же начала торговаться с испанцем, надеясь сбить цену. Наконец она сказала:
— Если я сегодня надену его на бал Победы, завтра все придворные дамы раскупят твой товар.
Испанец, сообразив, что девушка права, запросил только вдвое больше того, что сам отдал за нож, но Брайенна была счастлива, чувствуя себя хоть в какой-то мере защищенной. Если кто-то попытается силой увезти ее… придется пустить в ход клинок.
— Видите, — хвасталась Изабел, — Бедфорд уже подражает мне!
Принцессе понравился жаворонок в клетке. Жестокий торговец заверил ее, что птица будет петь в неволе. Но Изабел вскоре пожалела, что доверила жаворонка Брайенне, — та украдкой приоткрыла защелку, сочувствуя плененной птице. Она поклялась принцессе, что дверца неплотно закрывалась. А ее сердце воспарило от радости так же высоко, как и жаворонок, полетевший навстречу солнцу.
На балу Победы джентльмены разоделись в такие же яркие костюмы, как дамы. Большинство отказались от доходивших до середины бедра камзолов в пользу коротких, до пояса, дублетов, открывавших всю нижнюю часть тела и не оставлявших простора воображению. Очертания щиколоток, бедер и ягодиц были явственно видны но в первую очередь именно тугое мужское естество в обтягивающем трико заставляло священников рвать и метать против новой моды, как бесстыдной и непристойной.
Сидевшие на возвышении Плантагенеты притягивали взоры всех собравшихся. Король выглядел поистине великолепно в золотой парче и лазурном трико, таком тесном, что оно выглядело, как нарисованное на фигуре. Конечно, внешность монарха была не менее внушительной, чем у Черного Принца. Сегодня на наследнике был, как обычно, черный дублет, а трико поражало невиданным сочетанием черного с ослепительно белым.
Короткую модную тунику Джона Гента украшал рисунок в виде зеленых листьев, а сидевшая рядом хрупкая Бланш Ланкастер надела камзол, вышитый изумрудами, с облегающими рукавами. Отец ее, Генри Ланкастер, снова согласился стать главным церемониймейстером турнира. И в своей длинной мантии, отделанной мехом горностая, оставался единственным скромно одетым человеком в зале.
Живот королевы Филиппы был уже таким огромным, что придворные каждую минуту ожидали начала родов. Принцесса Изабел совсем не выглядела разочарованной и несчастной, а весело флиртовала с молодым гасконским дворянином, сражавшимся вместе с англичанами при Креси. Бернар Эзи был сыном лорда Альбре, союзника Англии. Изабел на протяжении всего ужина не сводила с него глаз, и Бернар отвечал пламенными взглядами.
Принцессе хотелось причинить кому-то боль. Луи отверг ее, впервые в жизни кто-то жестоко ранил Изабел в самое сердце. Единственным средством исцеления могла быть месть. Изабел выбрала жертву и решила пустить в ход все искусство обольщения.
Брайенна и Роберт сидели с принцем Лайонелом, который, как ни странно, был относительно трезв.
«Может, он наконец взрослеет» — подумала Брайенна.
Мужчины вели бесконечные разговоры об искусстве владения мечом и копьем, так что Брайенна могла без помех слушать трубадуров, ходивших между столами с лютнями и арфами. Молодой менестрель поклонился девушке и спел, песню, написанную специально для нее и прославляющую ее красоту и добродетель.
Брайенна вспыхнула от смущения и украдкой поглядела туда, где сидели Хоксблад и Уоррик. Лицо Кристиана оставалось бесстрастным, словно маска. На секунду у девушки перехватило дыхание. Нет, конечно, он не пошлет ей любовную песню, только чтобы подразнить Роберта! И тут, она внезапно поняла, что Хоксблад не имеет к этому никакого отношения. Никто и никогда не будет петь за него хвалу чужой невесте.
Брайенна благодарно улыбнулась Роберту, зная, что тот немало заплатил за написанную специально для нее балладу.
Когда складные столы убрали, чтобы освободить место для танцев, королева Филиппа подождала, пока король протанцует первый танец с принцессой Изабел, и немедленно удалилась. У нее начались схватки еще во время ужина, но ни за что на свете не смогла бы она испортить мужу бал Победы! Каждая придворная дама с нетерпением ждала возможности пройтись в танце с королем или, по крайней мере, с божественным принцем Эдуардом.
Брайенна приняла приглашение принца Лайонела на танец и тут же сообразила, почему его прозвали Быком. Какое облегчение охватило девушку, когда Роберт спас ее, можно сказать, из бычьих объятий, и, хотя он тоже двигался отнюдь не грациозно, Брайенна сочла очень трогательным, что жених сделал над собой усилие, чтобы угодить ей, несмотря на то что чувствовал себя более естественно на поле брани или на ристалище, чем на балу в роли кавалера.
Танцы были дозволенной формой ухаживания, поскольку допускали такие вольности, как прикосновения, шепоток на ушко и даже поцелуй. Не один дерзкий кавалер просил у дамы чулок или подвязку, чтобы носить на турнире знак ее благоволения на копье или рукоятке меча.
Брайенна уже успела отказать в подобной просьбе принцу Лайонелу и радовалась, что Роберт, поглощенный сложными фигурами танцев, забыл попросить у нее сувенир.
Танцуя с принцем Эдуардом, Брайенна с тревогой осведомилась о Джоан. Принц широко улыбнулся.
— Прекрасно себя чувствует. Мы с ней хотим, чтобы родилась девочка.
