— Извини, — кивнул Ханок. — Мне непривычно разговаривать с орками. Обычно я им головы рубил.
— О, спасибо, это так вежливо, — фыркнул Гарэл.
— А наши деды и прадеды любили фаршировать людей стрелами, — колко заметила Нинель. — Не будем сейчас предаваться шаблонам прошлого. Они неуместны.
Ханок искоса глянул на этих двоих. Ему было весьма любопытно, что же произошло с эльфийкой за десять лет и что она успела повидать. Вспоминая, какой наивной простотой блестели ее глаза раньше, Ханок беспокоился, глядя на тот холод, что был сейчас. Да и в голосе и в словах скользили неприветливые нотки сарказма. Но вела она себя вполне дружелюбно, хоть и прятала свою внешность под капюшоном плаща. Гарэл тоже старался не открывать свое происхождение, нацепив маску на лицо — оно и понятно, его клыки и зеленая кожа выдавали в нем орочью кровь.
Троица вошла в таверну, залитую тусклым светом свечей и запахом разлитого пива. Сидя на бочке, на лютне играл музыкант, распевая песни о подвигах королей и рыцарей.
— Ханок! Привет! Присоединяйся! — воскликнул один из сидящих за столом мужчин.
— Эйнур? — удивленно прошептала Нинель, разглядывая его.
Ханок улыбнулся и потянул девушку и орка в ту сторону. За столом сидели Эйнур и еще пара мужчин в возрасте. Эйнур отрастил бороду, потолстел, постарел.
— Сегодня задержался на службе? — спросил один из сидящих людей.
— Да, караульные привели вот этих двоих, — махнув на брата и сестру, ответил Ханок. — Не знали, что с ними делать, вызвали меня.
— Кто это? — заинтересовались мужчины, вглядываясь в лица приведенной парочки, спрятанные в тени капюшонов.
— Это, — похлопав Нинель по плечу, заулыбался Ханок, — моя старая знакомая. А это, — Ханок указал на высокого широкоплечего незнакомца, — ее брат.
Нинель вздохнула и скинула капюшон.
Мужчины сначала удивленно на нее посмотрели, а потом начали весело подначивать Ханока.
— Смотри-ка, эльфиечку себе завел в знакомых! — ерничали они. — Не зря ходил к Одрелоуну полжизни. Не оставил ее равнодушной к себе, любовничек?
Но внезапно они смолкли. Нинель криво усмехнулась. Она поняла, что это реакция на Гарэла, который снял капюшон и маску.
Нинель перешагнула через скамейку и села за стол, отодвинув незнакомого мужчину на край.
— Ну, рассказывайте веселые истории, — нагло потребовала она, — и угостите меня кружечкой сидра.
Ханок расхохотался и, подойдя сзади к эльфийке, положил руки ей на плечи.
— Ребята, пожалуйста, будьте радушны с моей знакомой, — произнес он, когда среди мужчин пробежались усмешки от поведения девушки. — Она проделала долгий путь и очень устала.
— С орком тоже быть радушными? — спросил один из мужчин, недоброжелательно глядя на Гарэла.
Тот фыркнул и сел рядом с сестрой.
— Если хотите подраться — милости прошу, — скрестив руки на груди, промолвил орк. — Посмотрим, насколько крепки кости у людишек.
Мужчины удивленно переглянулись, поражаясь чистой речи орка на всеобщем языке. Это было настолько неожиданно, что они пропустили мимо ушей его грубость.
— Вечер долгий, подраться всегда успеете, — заметила Нинель. — Лучше давайте выпьем и отдохнем за рассказами интересных историй.
Ханок сел по правую руку от девушки. Стол для шестерых был немного тесноват, и Нинель невольно соприкасалась плечами с Гарэлом и Ханоком. Она вновь чувствовала себя неуютно, оказавшись с людьми в такой близости. Только присутствие брата добавляло ей уверенности и спокойствия.
— Борис, вели-ка принести нам сидра и пива! — окликнул Ханок хозяина, а затем обратился к эльфийке: — Сегодня посиделки за мой счет. Я хочу угостить вас и послушать твою историю.
— Я бы послушал, как ты познакомился с этой девчонкой, — подмигнул один из мужчин Ханоку, намекая на пикантные подробности знакомства.
— Эйнур вообще-то тоже меня знает, — заметила Нинель, глядя в глаза человеку. Эйнур в это время разглядывал эльфийку, показавшуюся ему знакомой.
— Да, — отозвался он. — Мне кажется, я тебя уже видел. Стой, откуда ты знаешь мое имя?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Эйнур, это Нарэл, — расхохотался Ханок. — Помнишь мальчишку-эльфа, который сбежал из Одрелоуна? Десять лет назад! Мы тогда у Джумлака служили!
— Что?!! — вскочил с места Эйнур, изумленно глядя на эльфийку. — Быть такого не может! Там же мальчишка был, а тут… Ах ты старый извращенец! Недаром ты с ним постоянно спал!
— Умерь свои фантазии, — холодно остановила его Нинель. — Извращенец здесь только ты!
Мужчины расхохотались, а Эйнур захлебнулся от возмущения и изумления.
— Хочешь сказать, ты не трахалась с Ханоком, когда на протяжении двух месяцев спала с ним под одним одеялом? — воскликнул он.
— Я была ребенком, — заметила Нинель, вскинув одну бровь. — Мне тогда едва стукнуло двадцать восемь.
— Да, и представь мое удивление и негодование, когда я узнаю, что с нами в караване девочка-эльфийка, — вмешался Ханок, — которая еще и не хочет возвращаться в родной лес. Думаешь, я бы позволил ей спать непонятно с кем? Если бы я не взял ее под опеку, подозреваю, что уже в первую ночь ее бы изнасиловали!
— Была ребенком, — заворчал Эйнур, опускаясь на скамейку. — Почти моя ровесница!
Им принесли выпивку и еду. Подавальщица даже вздрогнула, взглянув на Гарэла, но вид командира гарнизона рядом успокоил ее, и она, откланявшись, убежала на кухню.
— Не забывай, что эльфы долго формируются, — обронил Ханок Эйнуру, подав денег женщине и проследив за ее уходом.
— Я бы не упустил шанса поиметь эльфийку, — пробормотал один из мужчин, который с жадностью осматривал Нинель. Та пододвинула к себе похлебку из рыбы и задумчиво помешала ее ложкой.
— Брон, ты просто не видел ее десять лет назад, — нахмурился Ханок. — Она выглядела как ребенок.
— И груди у нее не было, — усмехнулся Эйнур.
— Хватит уже обсуждать меня! — прорычала Нинель, и ее голос понизился. Гарэл улыбнулся — ему уже было привычно слышать рычащий голос сестры, когда она злилась. А вот люди смолкли и настороженно на нее посмотрели.
— Неприлично при девушке говорить о том, кто бы ее трахал, а кто нет, — с усмешкой произнес Гарэл, пока царило молчание. — Вы, в конце концов, люди, а не гоблины. Больше учтивости, пожалуйста. Меня зовут Гарэл. Будем знакомы.
Осуждение орка сильно ударило по совести мужчин, и они смущенно пробормотали извинения и свои имена — Брон, Эйнур и Лотир.
— Нинель, — поджав губы и уняв свой гнев, произнесла Нинель.
Ханок облокотился на стол и наблюдал, как брат и сестра быстро поглощали принесенное угощение. Видимо, они довольно долго скитались и какое-то время голодали.
— Ну, Нинель, дочь Эвалиона, — улыбнувшись уголком рта, произнес Ханок, — расскажи, что с тобой случилось? Мы не заметили, в какой момент ты пропала, но мне всегда казалось, что это было во время нападения орков. Поведай мне свою историю.
— Я выпала из повозки и скатилась в овражек, — ответила Нинель, кусая лепешку. — Потом попала в плен. Была рабыней. Меня спасли из плена через десять лет. Совсем недавно. И я нашла брата орка.
— Вот это рассказ! Дух захватывает! — воскликнул Эйнур, но добавил более серьезным тоном: — Подробнее, девочка.
— Ты попала в плен к оркам? — спросил Ханок.
Нинель кивнула. Она не собиралась рассказывать про Сахан.
— Ты там нашла своего брата? Как это произошло?
— Мы с ней встретились после того, как она освободилась из рабства, — произнес Гарэл. Он быстро умял свою порцию еды и теперь сидел, скрестив руки на груди, всем своим видом показывая, что не доверяет людям. — Мой клан живет к востоку от Железного. Мы столкнулись по счастливой случайности, когда она проходила по торговому тракту неподалеку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Нинель кивнула и приложилась к кружке с сидром. Ханок нахмурился и вырвал кружку из ее рук.
— Эй! — возмутилась Нинель и потянулась к кружке.
— Пожалуй, я закажу тебе компота, — пробормотал Ханок и отошел к стойке.
Мужчины расхохотались. Нинель удивленно смотрела вслед бывшему командиру, не понимая, в чем дело.
