— А зачем вас вызывает Околович?
— Отчитаться надо, — сказал Сологубов.
— Я бы на вашем месте бросил работу в НТС. — Холлидз повернулся на вращающемся кресле, положил длинные ноги на батарею парового отопления. — Бесперспективное это дело.
— А у вас перспективная для меня работа?
Задавая этот вопрос, Сологубов рассчитывал, что капитан, быть может, проболтается в отношении его дальнейшего использования, приоткроет замысел шефа. Но Холлидз, видимо, был не так прост, как казалось. А может, он по-другому понял вопрос Сологубова и соответственно на него ответил:
— Служба у нас — это совсем иное. Мы в работе против красных стоим на реальных позициях... А что такое НТС? Кого они представляют? Это всего лишь жалкая кучка эмигрантов, которые безнадежно цепляются за прошлое. — Он помолчал, потом лениво добавил: — Я слышал, что у них там произошел раскол...
В НТС действительно произошел раскол. «Буря в стакане воды» — так охарактеризовал это событие Кантемиров в разговоре с Сологубовым, когда они в воскресенье встретились у Петра, чтобы обмыть сделанную им при посредничестве земляка покупку — серый подержанный «фольксваген».
Изрядно выпив, Савва Никитич не стеснялся в характеристиках главарей НТС, передравшихся между собой из-за тепленьких местечек в руководстве эмигрантским союзом. Впрочем, борьба за власть, за «портфели» была не единственной причиной давно назревавшего в НТС и окончательно завершившегося в январе 1955 года раскола. Захватившая руководство в союзе группа Поремского — Околовича обвиняла бывшего председателя НТС Байдалакова в неспособности возглавлять союз на современном этапе, «в связи с новыми задачами», имея в виду требования американской разведки усилить подрывную деятельность против СССР.
Когда Кантемиров рассказал обо всем этом, Сологубов спросил:
— Значит, верх взяли Поремский и Околович: активная служба американской разведке как средство выполнения своих, энтээсовских задач? Так, Савва Никитич?.. Теперь хотелось бы знать, в чем же конкретно заключаются эти задачи на данном этапе?
Притворяясь сильно пьяным, Сологубов взлохматил волосы, фамильярно пошлепал собеседника по плечу. После досадного случая с театральным билетом, о котором Кантемиров, видимо, никому не рассказал, Петр решил поближе присмотреться к нему. Сологубов давно замечал его недовольство своим положением — пребыванием в НТС и службой в американском разведцентре. Было похоже, что Кантемиров тяготится такой жизнью. Но насколько далеко это у него зашло? Встречаясь с ним в последнее время, Сологубов при удобных обстоятельствах старался навести Кантемирова на такой разговор, чтобы выявить его истинные настроения. Так было и на этот раз.
— Задачей НТС было и остается освобождение России от большевизма, — сказал опьяневший Савва Никитич заплетающимся языком.
— Другими словами — реставрация буржуазного строя.
— Объективно, реставрация... — Кантемиров часто поморгал глазами, пытаясь уяснить, куда клонит приятель.
— Но где у НТС силы для этого? — спросил Сологубов. — Ведь, если вдуматься, всю проводимую НТС подрывную работу против СССР и других социалистических стран нельзя сравнить даже с булавочными уколами. Понимают это наши боссы или нет, как вы считаете, Савва Никитич?
— Я думаю, что вполне понимают.
— Что же тогда получается: свою явную несостоятельность, выходит, осознают, а о походе против большевиков кричат?
— Ничего удивительного, батенька мой, — сказал Кантемиров. — Они отрабатывают получаемые от янки доллары, свой комфорт, обеспеченную, сытую жизнь. Такие, как Поремский, Околович, Романов и кое-кто еще из верхушки НТС, имеют свои личные счета в банке, автомашины, живут в богатых квартирах. В общем, не то, что наш брат, рядовой.
— Ну, вы-то, положим, не рядовой.
— Это, пожалуй, верно. Мы с вами продали свои души дьяволу по имени Генри Кларк. И потому кусок хлеба насущного для нас не проблема. Что же касается большинства эмигрантов, то им денег едва хватает на еду...
Этот воскресный разговор с Кантемировым Сологубову припомнился в дороге, когда он ехал на своей малолитражке во Франкфурт-на-Майне, к Околовичу.
По сторонам шоссе мелькали синие, красные, желтые бензоколонки различных фирм, настойчиво зазывая рекламными щитами проезжих заправляться только у них и нигде больше. В потоке встречных автомашин часто попадались американские темно-зеленые «джипы» с сидевшими в них военными в фуражках с высокими тульями. Солдатня в армейских беретах и пилотках распевала на открытых грузовиках и бронетранспортерах залихватские песни. Видимо, где-то поблизости происходили маневры американских оккупационных войск.
Когда казавшаяся бесконечной цепочка встречных военных автомашин оборвалась и на шоссе стало просторнее, Сологубов, внутренне готовя себя к предстоящему отчету в штаб-квартире НТС, вспомнил о своем последнем разговоре с Кантемировым. Много нового, интересного рассказал тот ему о главарях НТС, правдой и неправдой добивающихся, чтобы не иссякли для них подачки с хозяйского стола.
Одним из распространенных способов выкачивания денег из американской разведки является «липачество», которое, по выражению Кантемирова, в НТС стало системой. Однажды в интимной беседе за бутылкой «мартини» приятель Саввы Никитича бухгалтер НТС Веригоф рассказал ему, что ряд оперативных акций, якобы проведенных силами НТС, обошелся американцам в кругленькую сумму. В частности, акция «Поток» стоила 100 тысяч долларов, а под акцию «Епископ» НТС получил от ЦРУ 75 тысяч. В отчете, направленном в американскую разведку, было сказано, что в результате этих операций на территории СССР удалось создать несколько шпионских резидентур, от которых получена ценная экономическая информация. Но потом произошел конфуз. Анализируя эту «ценную информацию», американцы пришли к выводу, что она составлена путем вырезок из советских газет и журналов. В европейской штаб-квартире ЦРУ, находящейся во Франкфурте, вознегодовали. Туда немедленно были вызваны Околович и Романов, им устроили хорошую головомойку и пригрозили урезать кредиты НТС в связи с его «неэффективной работой».
— И вы думаете, «липачество» прекратилось после этой аферы? — спросил Кантемиров Сологубова. — Черта с два! Все продолжается по-прежнему, американцев надувают где только можно.
Он помолчал немного и потом рассказал о случае, частично уже известном Сологубову из какой-то газеты ГДР или откуда-то еще.
Чтобы похвастать перед американской разведкой своими успехами в создании агентурной сети из числа советских граждан на территории Германской Демократической Республики, член НТС Ольгский сфотографировал ряд портретов на кладбище с памятников погибших советских солдат и офицеров, снабдил эти снимки соответствующими характеристиками и передал американцам как вещественные доказательства создания новой резидентуры среди военнослужащих Советской Армии. Шпионские донесения от имени вымышленных агентов этой резидентуры Ольгский сочинял сам, пока об этом не узнали в западноберлинском филиале ЦРУ
