Дессилин попыталась заставить свое колотящееся сердце биться не так громко, а лихорадочное дыхание успокоиться. Она могла видеть застывшего в тени гобелена Маврсала. Казалось невозможным, что он сумеет подкрасться еще ближе, прежде чем сверхъестественное чутье Кейна обнаружит его. Спрятанный дирк обжигал ей бедро, словно ножнами ему служила ее плоть. Она потихоньку придвинулась поближе к Кейну, надеясь открыть Маврсалу его спину.
— Я вижу, эликсир готов, — объявил Кейн, выходя из своей задумчивости.
Добавив несколько янтарных капель в жидкость, он осторожно поднял чашу со светящимся напитком.
— Выпей это побыстрее, — приказал он, протягивая ей сосуд.
— Я не буду больше пить твое отравленное зелье.
— Выпей его, Дессилин. — Он не сводил с нее глаз.
И словно в повторяющемся кошмаре — а были и другие кошмары, — Дессилин приняла кубок. Она поднесла его к губам, ощутила, как коснулась языка горькая жидкость.
Через покои пролетел нож. Выбитый из ее вялых пальцев хрустальный кубок рассыпался о камень тысячью светящихся осколков.
— Нет! — вскричал Кейн страшным голосом. — Нет! Нет! — Он уставился на лужицу угасающего свечения, онемев от ужаса.
Выпрыгнув из укрытия, Маврсал кинулся к Кейну в надежде вонзить свою абордажную саблю в сердце врага, прежде чем колдун придет в себя. Но он не принял в расчет сверхъестественной реакции Кейна.
С нечеловеческой яростью Кейн бросился на капитана. Маврсал нанес клинком заурядный удар сверху вниз, не церемонясь перед лицом невооруженного противника.
С неуловимой для глаз быстротой Кейн шагнул под удар и перехватил опускающуюся кисть противника левой рукой. Маврсал услышал собственный крик, когда движение его руки было остановлено в воздухе сомкнувшейся вокруг запястья и ломающей кости мощной левой рукой Кейна. Сабля отлетела прочь и упала на камни.
С искаженным от звериной ярости лицом, Кейн схватился с морским капитаном. Маврсал, опытный боец в рукопашной, почувствовал себя хрупким ребенком. Пальцы другой руки Кейна сомкнулись на его горле. Капитан в отчаянии пытался ослабить хватку Кейна, ударить его изуродованным запястьем, но Кейн со свирепым смехом понес его назад, к стене, ухватив за шею, подобно сломанной кукле.
Красный туман застилал глаза… Кейн медленно душил своего противника, намеренно, откровенно наслаждаясь его беспомощностью.
Затем пришло ощущение падения.
Кейн ахнул, когда Дессилин вонзила свой кинжал ему в плечо. Кровь обрызгала ее скользкий от пота кулак. Когда Кейн повернулся к ней, тонкое лезвие застряло в лопатке и переломилось у рукояти.
Дессилин вскрикнула от удара наотмашь, повергшего ее на камни. Она лихорадочно подползла к Маврсалу, который лежал плашмя на полу — оглушенный, но все еще в сознании.
Кейн выругался и откинулся на свой верстак, опрокидывая перегонный куб, лопнувший подобно гнилой тыкве.
— Дессилин! — простонал он, не веря. Кровь струилась из раны. Левое плечо Кейна было изуродовано, но он стал теперь опасен, как раненый тигр. — Дессилин!
— Чего ты ожидал? — огрызнулась она, пытаясь поднять Маврсала на ноги.
Из окна внутрь устремились клубы тумана. Кейн что-то прокричал на нечеловеческом языке.
— Если ты убьешь Маврсала, лучше убей заодно и меня! — воскликнула Дессилин, прижимаясь к поднимающемуся на колени капитану.
Он бросил оценивающий взгляд на свою саблю. Слишком далеко.
— Оставь ее в покое, колдун! — прохрипел Маврсал. — Она виновна лишь в том, что ненавидит тебя и любит меня! Ты можешь сейчас покончить со мной, но тебе никогда не изменить ее волю!
— И кажется, ты любишь ее тоже, — мучительно произнес Кейн. — Ты глупец. Знаешь, скольких я убил прежде — других глупцов, думающих, будто они спасают Дессилин из зловещих объятий колдуна? Это ее старая игра. Еще с той поры, когда первый глупец… всего лишь игра. Ее забавляет дразнить меня своими изменами, своими планами покинуть меня с другим мужчиной. Поскольку это забавляет ее, я позволяю ей это. Но она не любит тебя.
— Тогда почему она вонзила сталь в твою спину? — Отчаяние сделало Маврсала безрассудным. — Она ненавидит тебя, колдун, и любит меня! Оставь при себе свои басни, чтобы утешаться ими в безумии. Твои чары не изменят чувств Дессилин ко мне, не изменят они также истину, которую ты не хочешь видеть! Так что убей меня — и будь проклят. Тебе не дано изменить мир, и Дессилин тебе не удержать!
Голос Кейна звучал странно, его лицо отражало мучительное отчаяние.
— Убери ее с глаз моих долой! — проскрежетал он. — Убирайтесь отсюда, оба! Дессилин, я даю тебе свободу. Маврсал, я даю тебе любовь Дессилин. Забери свою красотку и покинь Карсультьял! Думаю, у тебя будет мало поводов благодарить меня!
Когда они, пошатываясь, направились к потайной двери, капитан сорвал украшенную изумрудом брошь Дессилин и швырнул ее Кейну.
— Оставь себе свой рабский ошейник! — проворчал он.
— Ты глупец, — тихо произнес Кейн.
— Как далеко мы от Карсультьяла? — прошептала Дессилин.
— В нескольких лигах — мы едва еще отплыли, — ответил Маврсал дрожащей рядом с ним девушке.
— Я боюсь.
— Тс-с. Ты покончила с Кейном и всем его колдовством. Скоро наступит рассвет, а мы будем далеко от города и зла, которое в нем познали.
— Обними же меня крепче, любовь моя. Мне так холодно.
— Морской ветер холоден, но чист, — сказал он ей. — Он унесет нас к новой жизни.
— Я боюсь.
— Тогда обними меня крепче.
— Кажется, теперь я вспоминаю…
Но уставший капитан уже заснул. Глубоким, глубоким сном — последним неомраченным сном, которым ему довелось уснуть.
Ибо на рассвете он очнулся в объятиях трупа, покрытого пятнами разложения трупа давно умершей девушки, которая когда-то повесилась от отчаяния, не перенеся смерти своего любовника-варвара.
РОБЕРТА ЛЭННЕС
Совершенная Женщина
Роберта Лэннес родилась в Южной Калифорнии, где более двадцати лет преподавала английский язык, искусство и смежные дисциплины в средней школе. В начале 1970-х годов, непродолжительное время проработав в комеди-клубе, Лэннес стала писать для других комедийных актеров и литературных журналов.
В 1986 году она блистательно дебютировала в жанре хоррор, напечатав рассказ «Прощай, мрачная любовь» («Goodbye Dark Love») в антологии Денниса Этчисона «Острый край» («The Cutting Edge»). После этого оригинальные произведения Лэннес в жанре темное фэнтези появлялись в таких изданиях, как «Лорд Джон Десятый» («Lord John Теп»), «Fantasy Tales», «Грязные панки» («Splatterpunks») и «Грязные панки 2» («Splatterpunks II»), «Секс с чужаками» («Alien Sex»), «Хроники Брэдбери» («The Bradbury Chronicles»), «Все еще мертвый» («Still Dead»), «Темные голоса 5» («Dark Voices 5»), «Порт смерти» («Deathport»), «Оборотни» («Mammoth Book of Werewolves»), «Лучшие новые ужасы. Выпуск 3» («Best New Horror 3»), «Лучшее за год. Фэнтези» («The Year's Best Fantasy») и «Ужасы. Седьмой ежегодный сборник» («Horror Seventh Annual Collection»). Помимо писательской деятельности, она вместе со Стивом Барнесом вела шоу на радиостанции «KPFK» в Лос-Анджелесе.
Лэннес рассказывает о том, как у нее родилась идея «Совершенной женщины»: «Шел жаркий спор о причинах возникновения гомосексуальности. Тогда я по наивности полагала, что сексуальная ориентация зависит от воспитания, окружения, обстоятельств и личных предпочтений. Защищая свою позицию, я попыталась сформулировать причины, определяющие предпочтения, и воспользовалась такими психологическими терминами, как „моделирование“ и „реактивное образование“. Меня сразу же обвинили в том, что я полагаюсь на аргументы неточной науки. И тогда я поняла, что мне недостает знаний (а всем нам хорошо известно, знание — сила).
Рассердившись, я отправилась домой и принялась читать. Появившиеся недавно научные теории о генетической предопределенности пола, которые тут же подхватили и широко разрекламировали гей-сообщества, позволили мне в более широком контексте посмотреть на проблему гомосексуальности. Сексуальные предпочтения определяются нашими клетками. Этот рассказ написан для тех невежд, которые продолжают с упорством идиотов верить, что гомосексуалисты и транссексуалы имеют возможность выбора».
Я слепая и немая. У меня еще нет рук и ног. И, просыпаясь, я, к сожалению, не могу потянуться и пошевелить пальцами. Мне еще так много не хватает, и всякий раз, когда возникает желание провести рукой по волосам или увидеть играющий красками закат, мне становится очень грустно. Но в конце концов я сама согласилась на это.
В шесть утра приезжает медсестра и сообщает мне о времени суток. Другого способа определить, который час, у меня нет, остается верить на слово. А я отлично знаю, как лживы могут быть слова. По ночам со мной сидит сестра доктора. Она говорит, что у нее бессонница и ей нравится сидеть и читать, когда я сплю. Я ей не верю. Пытаться определить правдивость слов этих двух женщин — единственное, чем я время от времени себя развлекаю. На данной стадии я фактически только мозг.
