сияние.
Река разливалась и становилась похожа на озеро, а сводчатый потолок пещеры, освещенный фосфорическими скалами, сверкал алмазами, сапфирами, рубинами и всеми бесчисленными безымянными камнями Барсума. За освещенным озером стоял густой мрак. Что скрывалось за ним, я не мог догадаться.
Плыть прямо за лодкой жрецов и оказаться в освещенных водах было бы страшной неосторожностью. Поэтому, как ни боялся я хотя бы на минуту выпустить Турида из вида, я вынужден был переждать в тени, пока большая лодка не достигнет противоположного берега. Только тогда поплыл я по блестящей поверхности озера в том же направлении.
Это путешествие казалось мне вечностью. Наконец я доплыл до верхнего края озера и увидел, что река втекает через круглое отверстие в скале. Оно было так низко, что я должен был приказать Вуле улечься на дно челнока, а сам согнулся в три погибели, чтобы не удариться головой о скалу.
За входом потолок стал снова подниматься, но путь уже не был так ярко освещен, как на озере. Небольшие куски фосфорического камня, рассеянные кое-где, излучали слабое сияние. Я попал в небольшую пещеру, в которую река попадала через три сводчатых отверстия. Турида и жрецов нигде не было видно. В каком из этих темных отверстий они исчезли? Я никак не мог этого узнать и потому наобум выбрал среднее.
Путь шел теперь в полнейшем мраке. Поток был извилистый и узкий, такой узкий, что я постоянно натыкался то на одну, то на другую скалистую стену. Далеко впереди себя я услышал глухой рев, который усиливался по мере моего продвижения вперед и перешел в оглушительный грохот, когда я выплыл из-за крутого поворота. Прямо передо мной, с высоты нескольких сот футов, река низвергалась могучим водопадом, заполняя собой все низкое ущелье. О! Этот оглушительный рев падающей воды, отдающийся грохотом в скалистой пещере! Даже если бы водопад не преграждал мне дороги и не указывал, что я на ложном пути, мне кажется, я убежал бы отсюда только из-за этого адского шума!
Турид и жрецы не могли проехать здесь. Я потерял их след, и они теперь настолько опередили меня, что я смогу настигнуть их слишком поздно, если вообще разыщу их! Мое путешествие вверх по потоку заняло несколько часов; потребуется еще несколько часов для возвращения обратно, хотя путь вниз по течению, конечно, намного быстрее.
Со вздохом развернул я челн вниз и помчался по узкому извилистому каналу, пока не вынырнул в пещеру, в которую река вливалась тремя рукавами.
Оставалось еще два неисследованных пути. И снова я не знал, какой из них выбрать, какой приведет меня к заговорщикам. Насколько я себя помню, никогда в своей жизни не страдал я так от нерешительности, как в эту минуту!
Часы, которые я потерял, могли решить судьбу моей Деи Торис, если вообще она еще в живых. Потратить еще несколько часов, а может быть, дней на бесполезные исследования другого неверного пути! Новая ошибка, без сомнения, будет иметь роковые последствия.
Я несколько раз въезжал в правое отверстие и вновь возвращался обратно. Как будто какое-то чутье предостерегало меня от этого пути. Наконец я остановил свой выбор на левом канале. Однако перед тем, как повернуть лодку, я бросил последний нерешительный взгляд на темные воды, вытекающие из-под правого свода.
И тут я увидел, как из темноты канала потоком вынесло скорлупу большого сочного плода сорапуса.
Я едва сдержал громкий крик радости при виде этого молчаливого и безразличного вестника, проплывавшего мимо меня. Теперь я знал, что впереди меня есть люди! Кто-то ел чудесный плод и выбросил скорлупу за борт. Это могла быть только та компания, которую я искал!
Я отбросил всякую мысль о левом проходе и уверенно повернул направо. Поток вскоре расширился. Навстречу попадались фосфорические скалы, которые освещали мне путь.
Я очень спешил, потому что почти на день отстал от тех, кого преследовал. Вула и я не ели с предыдущего дня. Что касается собаки, то это не имело особого значения: все животные Марса, родина которых – высохшее дно моря, могут невероятно долго обходиться без пищи.
Я тоже не особенно страдал. Вода реки была холодная, вкусная и не зараженная разлагающимися трупами, подобно водам реки Исс. А что касается пищи, то одна мысль о том, как близок я к своей любимой Дее Торис, не давала мне думать ни о чем.
Река становилась все у´же, а течение – все быстрее и бурливее, так что я с трудом мог проталкивать свою лодку вперед. Думаю, что сделал не более двухсот футов в час, когда при повороте увидел перед собой пороги, через которые, бурля и пенясь, перекатывалась река!
Сердце мое похолодело. Ореховая скорлупа сорапуса обманула меня. Мое внутреннее чувство подсказывало мне верный путь. Мне следовало выбрать левый канал!
Будь я женщиной, заплакал бы. По правую руку от меня медленно вращался большой водоворот. Я пустил в него свой челнок, чтобы дать хоть немного отдохнуть моим усталым мускулам.
Я был совсем убит. Снова нужно было потерять полдня, чтобы вернуться назад и поехать по единственному оставшемуся неисследованному каналу! Какая дьявольская сила заставила меня выбрать из трех возможных путей два неправильных?!
Пока медленное течение тихо несло мой челн по периферии водоворота, он дважды ударился о скалистый берег. Когда он ударился опять, то звук был другой – это был удар дерева о дерево.
Я встрепенулся: в этой подпочвенной реке не могло быть дерева, кроме того, которое принесли сюда люди. Я протянул руку, и пальцы мои нащупали борт другого судна. Я весь окаменел и напряженно всмотрелся в темноту, стараясь разглядеть, занята ли лодка.
Возможно, что в лодке находились люди, которые не догадывались о моем присутствии. Лодка ударялась одной стороной о береговые скалы, и мягкий удар моего челнока мог пройти незамеченным.
Было так темно, что, несмотря на все мои старания, я не мог ничего разглядеть. Мне почудился было звук дыхания; я прислушивался, но нет, кроме шума воды и мягкого трения лодок, я не расслышал больше ничего.
Как обычно, у меня очень быстро созрел план действий. На дне моего челна лежала свернутая веревка. Я ее поднял, привязал одним концом к бронзовому кольцу на носу моего челнока и осторожно перелез в соседнюю лодку. В одной руке я держал меч, в другой веревку, чтобы лодка с Вулой вместе случайно не уплыла.
Лодка слегка качнулась под моей тяжестью, удар моего челна об ее борт мог вызвать тревогу у пассажиров. Но все было тихо, и
