– Сэр, по сигнатурам импеллеров БИЦ идентифицировал минимум шесть тех самых их больших линейных крейсеров. Похоже, их сопровождение представляет собой ещё четыре тяжёлых крейсера и не менее четырёх лёгких крейсеров – или, может быть, эсминцев-переростков – поддержки.
– Ясно.
Таргуд оглянулся на неё на мгновение, затем сложил руки за спиной и медленно подошёл к секции связи. Он остановился позади лейтенанта-коммандера Листер, ожидая того, что, как он знал, должно сейчас произойти.
«Неудивительно, что они не преследовали нас», – его мысли текли удивительно спокойно, учитывая несомненно полный крах его надежд. – «Им и не надо было это делать. Всё, что им было нужно – послать кого-нибудь обратно в гипер, чтобы дать сообщить профиль нашего курса ждущим там кораблям. И всё, что мне удалось сделать, это набрать достаточную скорость, чтобы я уже не мог избежать прохода прямо через зону поражения этих их грёбанных дальнобойных ракет!»
Он почувствовал, как заболели мышцы челюсти от давления стиснутых зубов и заставил себя расслабиться. Без сомнения, бежавших торговцев тоже перехватят, решил он. А это в конце концов означало, что Веррочио и Хонгбо не смогут отвертеться от собственных неприятностей. По крайней мере, хоть что-то приятное.
– Входящий вызов, коммодор, – тихо сказал Листер. – От вице-адмирала Оверстигена.
– Я ждал его, Олаф, – с лёгкой улыбкой отозвался Таргуд. – Полагаю, стоит ответить на звонок.
Глава 34
Система Мейерс: новое начало
Мишель Хенке, увидев как открывается дверь её рабочего кабинета, встала из-за письменного стола. Вошедший человек был среднего роста, с темноволосый и темноглазый – типичная внешность для обитателей системы Мейерс. Он был хорошо одет, хотя покрой его костюма по меркам нынешней моды Центральных Миров устарел на пару Т-лет. Подойдя к столу, мужчина протянул для приветствия тщательно ухоженную руку.
– Премьер-министр Монтевью, – поприветствовала Мишель вошедшего, в свою очередь протягивая руку. Его пожатие было удивительно твёрдым – не просто характерное для большинства политиков, за многие годы во власти отточивших искусство рукопожатий с избирателями до совершенства, обнимание ладони – а его тёмные глаза смотрели прямо на неё.
– Адмирал Золотой Пик, – ответил он.
– Пожалуйста, присаживайтесь, – предложила она, высвободив свою руку и указав на пару кресел около кофейного столика.
– Благодарю Вас.
Монтевью воспользовался приглашением, и тут же, как по мановению волшебной палочки, появился Крис Биллингсли. Стюард Мишель был великолепен в отлично выглаженной униформе, с белым полотенцем на левом предплечье, что вроде бы должно было дисгармонировать со сломанным носом профессионального боксёра, но так почему-то не казалось. Он аккуратно расставил на столике поднос с сэндвичами, серебряный кофейник с выгравированными сжатыми в руке стрелами – эмблемой КЕВ «Артемида» – и две чашки.
– Желаете чего-либо ещё, миледи? – спросил он, наполнив чашки.
– Спасибо, Крис. Пожалуй, ничего. Просто убедись, что у Альфредо есть свежий сельдерей, – ответила Мишель.
– Разумеется, миледи.
Биллингсли слегка поклонился ей и её, затем вышел, задержавшись только, чтобы проверить, как устроился на насесте за столом Мишель древесный кот. Мастер-сержант Когнассо совершенно случайно именно сегодня заступил на пост у адмиральских апартаментов, а Альфредо – решивший провести время с большими удобствами – сжимая в руке стебель сельдерея, с внешним безразличием созерцал высокие договаривающиеся стороны.
Внешность, конечно, была обманчивой.
– Спасибо, что приняли моё приглашение, премьер-министр, – сказала Мишель, когда за Биллингсли закрылась дверь.
– Адмирал, этот приглашение не относится к тем, которые можно отклонить, – отметил Монтевью с обезоруживающей улыбкой. – Хотя, должен отметить, оно было сформулировано с завидной любезностью.
– Не было поводов быть невежливой, – вернула ему улыбку Мишель. И гораздо более серьёзно добавила, – Боюсь, правда, что мы были несколько менее вежливы с некоторыми другими людьми.
– Полагаю, это относится к комиссару Веррочио и вице-комиссару Хонгбо? – спросил Монтевью и она кивнула. – Вот как, – он наклонился, потом слегка пожал плечами. – Я так и думал.
Мишель баюкала в руках свою чашку с кофе и задумчиво изучала своего гостя. Томас Монтевью официально являлся премьер-министром короля Лоуренса IX, номинального правителя Королевства Мейерс, чья власть простиралась практически над тремя четвертями поверхности планеты Мейерс. Реально Лоуренс Томас и его семья после прибытия в Систему Мейерс Пограничной Безопасности превратились из номинальных правителей фактически в марионеток. Тем не менее, Дом Томасов был сохранён как удобная вывеска, и его члены приспособились к реальности лучше, чем большинство местных династий оказавшихся охваченных системой протекторатов. Они сохранили значительную часть реального благосостояния семьи, и всё, что сама Мишель и Синтия Лектер были в состоянии найти в локальных базах данных системы, свидетельствовало, что сам Лоуренс, его отец и дед делали всё возможное, чтобы смягчить давление ига УПБ на граждан Мейерса. Они принимали активное участие в благотворительных акциях и оказывали большую поддержку общедоступным программам образованию из своей личной казны.
Что вовсе не означало, будто они не имели собственных договорённостей с окопавшимися в системе чиновниками Пограничной Безопасности, а сам Монтевью – как премьер-министр Лоуренса – являлся подставной фигурой для администрации Лоркана Веррочио. Похоже, своё положение он занимал не даром, но оставался загадкой, которую Мишель и Лектер ещё предстояло разгадать.
– Я боюсь, что эта парочка – особенно Комиссар Веррочио – отнеслись к этому несколько менее философски, – заметила она.
–Не сомневаюсь, – Монтевью сделал глоток кофе. – Им было что терять. И я уверен, что их высокопоставленные покровители на Старой Земле ещё скажут не мало резких слов в их адрес, – он улыбнулся. – Единственное, в чём можно быть уверенным – каждый в УПБ понимает, что в любой момент может стать козлом отпущения и ожидает, что такая нужда вот-вот возникнет.
– Должна ли я понимать это так, что Вы не слишком любите Пограничную Безопасность? – беспечным тоном задала Мишель прямой вопрос, краешком глаза наблюдая за Альфредо.
– Никто из когда-либо имевших сомнительную привилегию быть принятым под защиту Пограничной Безопасности их «не слишком любит», – тон Монтевью был столь же легкомысленным, как и у Мишель, но под ним скрывался леденящий холод. – Чем плотнее с ними ты вынужден работать, тем меньше поводов для любви у тебя остаётся.
Альфредо слегка помахал стеблем сельдерея, подтверждая искренность Монтевью. Тот факт, что премьер–министр не любил Пограничную Безопасность, не делал его автоматически образцом добродетели, но однозначно добавлял очко в его пользу.
– Так уж случилось, господин премьер-министр, что в текущий момент мы тоже не слишком довольны Пограничной Безопасностью – или Солнечной Лигой в целом, – Мишель пожала плечами. – Думаю, можно принять как данность, что отношения между Звёздной Империей и Лигой станут ещё хуже прежде, чем начнут улучшаться [Хенке цитирует один из законов Мерфи].
– Надеюсь, адмирал Золотой Пик, Вы не сильно расстроитесь, если я скажу, что это не стало для меня большим откровением? – поинтересовался Монтевью, и Мишель фыркнула.
– Вовсе нет, господин премьер министр. Я упомянула об этом только в качестве предисловия к тому, о чем я на самом деле хотела с Вами поговорить.
Она сделала паузу, наклонив голову, и он задумчиво нахмурился. Затем пожал плечами.
– Рискну предположить, что речь пойдёт о долговременной политической ситуации здесь, на Мейерсе, – сказал он, и Мишель кивнула. Её не особо удивил его комментарий – она уже успела прийти к выводу, что он не был дураком – но её приятно удивила его прямота.
– Совершенно верно, – согласилась она. – В настоящее время у меня нет определённых инструкций по поводу политического управления захваченных – или освобождённых – территорий Солнечной Лиги, – она не стала упоминать, что их не было по причине того, что не существовало и самих инструкций по захвату или освобождению этих территорий. – По этой причине, – продолжала она, – боюсь мне самой придётся принимать решения. Это даёт мне определённую степень свободы, хотя, разумеется, это означает, что любые принятые мной решения будут дополнительно рассматриваться на более высоком уровне. С другой стороны, – она прямо взглянула в глаза Монтевью, – в Звёздной Империи для меня существует не так много «более высоких уровней».