Глава 14
Начало штурма
– Помогите! – донесся звонкий женский крик. – На помощь, люди! Тону!
Арамис вздрогнул. Кричали совсем рядом. Может, метрах в ста.
– Что это? – вскинула брови Марьяна и невольно зашагала на крик.
Чукча остановил ее:
– Ты прям, как девочка. Непонятно, что ли: мимикрант заманивает…
Дым и его мутант, стоявшие неподвижно, рванули вперед, туда, где редел лес.
– Скорее, – проговорил Дым на бегу. – Это человек, ему нужна помощь.
Арамис не стал задавать вопросов: Дыму виднее, он ведь телепат. Помчал вслед за ним и кукловодом, съехал на заднице с глинистого обрыва. К тому времени Дым уже спустился, достиг мшистой кочки и сиганул в воду, где надувались пузыри. Вынырнул, помахал рукой. Мутант Нико сломал длинный прут и протянул напарнику, лег на живот, упершись ногами в мох.
Дым снова погрузился под воду и вынырнул – мокрый, с гнилой травой на голове – ухватился за прут. Арамис уселся на ноги мутанта, чтоб его не затянуло в болото. Нико тащил прут, Дым за ворот поднимал над водой обмякшую девушку с розовой челкой.
– Черт, не успели, – заполошно дыша, над ухом проговорила Марьяна. – Она тины нахлебалась, легкие забились.
– Тина ниже, наверху – вода, – проговорил Дым, одной рукой вцепился в рогоз, второй подал девушку Арамису.
Вместе с Моджахедом он вытащил ее на бугор. Марьяна тотчас всех разогнала, оставила только Арамиса, встала на одно колено и велела:
– Подними ее, положи солнечным сплетением на мою коленку.
Арамис исполнил приказ, Марьяна надавила на спину девушки, и из ее рта хлынула вода.
– Хорошо, – проговорила она, перевернула утопленницу на спину, запрокинула ее голову и принялась делать искусственное дыхание, надавливая на грудную клетку в области сердца.
Не прошло и минуты, как девушка захрипела, закашлялась, выплевывая остатки воды, перевернулась на бок и открыла глаза.
Чукча шумно поскреб в затылке и сказал:
– Откуда в Зоне ребенок?
– Все оттуда же, из концлагеря, – проговорила Марьяна, склонилась над девочкой: – Ты как, живая?
– Хэ зэ, – прохрипела спасенная, пытаясь уползти в рогоз.
– Не бойся, мы не причиним тебе зла, – продолжила Марьяна.
Девочка, наконец, сообразила, что чуть не умерла, всхлипнула и разрыдалась.
– Отпустите меня, – прорывалось между рыданиями. – Я не хочу на опыты. Я никому ничего не скажу! Люди вы или нет?
– Они мучают даже детей? – возмутился Боров. – У меня дочка такая же, черт, сволочи.
Марьяна уложила девочку на колени, пока та рыдала, гладила ее по голове и объясняла:
– Понимаешь, натовцы отбирают сотрудников, у которых, как бы это сказать… В общем, обиженных на весь мир. Мы для них не люди – просто инструмент, объекты. Самое мерзкое, что натовцы не отсвечивают, всю грязную работу делают их верные псы. Кстати, граждан России среди них почти нет: грузины, украинцы, прибалты.
Арамису вспомнилась Пани Яна. Она украинка, вот, откуда акцент! Панночка – не простой сталкер, а натовский сотрудник, который поставляет амерам биологический материал, и Сокол так попался! Интересно, он еще жив?
Дым, который топтался неподалеку, уселся рядом с девушкой, тронул ее за плечо:
– Извини, мне очень нужно знать. Ты видела других заключенных?
Вытирая нос предплечьем, спасенная села, судорожно вздохнула и пролепетала:
– Да, но не всех, некоторых держат в закрытых боксах. Мужчин отдельно от женщин.
Встав на четвереньки, она задрала мокрую пижаму. И Арамис невольно сжал кулаки: всю ее спину покрывали розовые шрамы.
– Еще на животе есть, – сказала девочка. – Печенку резали, смотрели, отрастет ли назад, если дать мне какую-то фигню. Отросла.
– Убивать, – прорычал Боров, вцепился в автомат.
Дым продолжил допрос:
– У меня там сестра, попытайся вспомнить молодую женщину лет тридцати, кареглазую блондинку…
– Это ж Анька, – бесцветно улыбнулась девочка. – Мы в одной камере сидели, она помогла мне сбежать, но у самой начался приступ… – она схватила Дыма за руку и затараторила: – Ее убьют за то, что случилось… А ведь она была права, ты за ней идешь! Надо торопиться. Убьют же ведь!
Дым встал и заходил взад-вперед вдоль берега, потирая белую щетину на подбородке. Увидев его на фотографии, Арамис подумал, что Дым – блондин, теперь же стало ясно, что в свои тридцать с небольшим он совершенно сед.
Арамис развел руками:
– И что делать будем, товарищи?
Мутант вполне по-человечески скрестил на груди когтистые лапы, уставился на Дыма, тот кивнул и проговорил:
– Что планировали, то и будем. Вы как хотите, мы с Нико пойдем на базу и попытаемся что-то сделать. Моей сестре действительно угрожает смертельная опасность. Она убила нескольких сотрудников, в общем, мутная история, я так толком и не понял, что там случилось, – он снова сел возле девочки, потрепал ее по плечу: – Спасибо, ты очень помогла, Римма.
Девочка вытаращила на него глаза:
– Откуда?…
Марьяна улыбнулась:
– Он мысли читает, так что поосторожнее.
Придерживаясь за Марьяну, Римма встала, шагнула вперед и шарахнулась от Нико. Он залился кудахтающим смехом и сделал «козу рогатую». На губах спасенной появилась бледная улыбка.
Не веря, что получит нужный ответ, Арамис спросил:
– Римма, ты случайно не видела там мужчину, молодого, темноволосого…
Девочка мотнула головой:
– Нет, мужчин держат отдельно.
– Она правда его не видела, – подтвердил Дым, и Арамис снова напомнил себе, что надо быть аккуратнее с мыслями: не думать о груди Марьяны…
Мутант опять раскудахтался, Дым с интересном посмотрел на грудь сотрудницы ФСБ и понимающе кивнул. Арамис цыкнул зубом и напомнил себе, что про грудь и круглую попу Марьяны… Покосился на Дыма, тот делал вид, что не слышал. Или он деликатничает и не подслушивает?
Мысли же, заразы, снова и снова возвращались к запретному. Это все равно, что детские байки «не думай о белой лошади – кошмар приснится».
– Давайте побыстрее определимся, – предложил Дым. – Я иду прямо сейчас. Кто со мной, кто остается?
– Мы с Чукчей идем, – прогудел Боров, его узкоглазый друг с готовностью кивнул.
Эта парочка напоминала Арамису суровую версию Винни-Пуха и Пятачка, только в роли медведя был Боров.
– Я с вами, – Римма вздернула голову. – У меня с ними свои счеты.
– Мужики, – вздохнула Марьяна. – Мы плохо вооружены, нас мало. Мне не составит труда связаться со своими сотрудниками и провести операцию…
– У нас нет времени, – оборвал ее Дым. – Совсем. Мы это уже обсуждали. Если хочешь, возвращайся и девочку забирай. Я ж вижу: ты боишься остаться одна, потому что окрестности кишат врагами, и пытаешься нас переубедить…
– С тобой бесполезно спорить, – сдалась она. – Я с вами. Только давайте продумаем, как будем действовать. Господи, мы безумны…
– Она права, – кивнул Моджахед. – Вот, поднимемся в лес, сядем и хорошенько подумаем. Только девочку я бы с собой не брал – жалко.
– Хе! – помотал головой мутант, топнул.
Дым донес его мысль:
– Нико был на базе давно, там многое изменилось, и свежие знания девочки пригодятся.
– Так что с планом? – спросила Марьяна, подбоченясь.
Арамис зашагал к склону, говоря:
– Сначала переместимся в более приятное место, там и обсудим.
Мокрая, всклокоченная девочка шагала рядом с Арамисом и, несмотря на произошедшее, вид имела решительный.
– За мной гонятся, – проговорила она. – Это точно, и они могут в любую секунду прийти.
– Не волнуйся, за нами тоже гонятся, – успокоил ее Дым. – Так что мы готовы.
Арамис давно наблюдал за ним. Удивительное дело, но, что бы ни случилось, его лицо оставалось будто высеченным из камня. В минуты сильных волнений лишь немного раздувались его ноздри и глаза чуть прищуривались. Почему-то он больше походил на мутанта, чем Нико. В конце концов, Арамис утешился тем, что у него и Дыма разные темпераменты, потому спецназовец ему и непонятен. Хуже было другое: Марьяна посматривала на него с нескрываемым любопытством, если не сказать – с жадностью. Женщин всегда тянет к мутным личностям. Или ее интерес в другом?
Сам же Дым бульдозером устремился к цели. Или своего добьется, или погибнет, причем последнее его не пугало.
Спустя пять минут заняли небольшую полянку в сосняке. Арамис и Боров стояли на стреме с автоматами наизготовку, остальные уселись прямо на землянику. Римму, которая была одного роста с Марьяной, переодели в сухое, только обувь агента ФСБ ей не подошла, и она задумчиво глядела на шевелящиеся поцарапанные пальцы.
