колёс, гудок, сверкнул прожектор на носу паровоза, и слегка сбавив ход эшелон вошёл в поворот. Паровоз уверенно наскочил на клин, который приподнял переднюю пару колёс и снял обод внешнего колеса с зацепа с рельсом. Дальше чудовищная инерция огромного состава двинула локомотив прямо, заваливая под откос, куда следом устремились вагоны с людьми и платформы с орудиями. Грохот, скрежет, пыль, крики, стоны, в общем, как обычно. Я не стал досматривать это зрелище, предупредил Макарова, что убываю в Клявлино, на контроль встречи, и уехал, – до рассвета мне нужно было успеть. Полковник оставался на месте, вести наблюдение. Если всё пойдёт по плану, я скоро вернусь. Когда я уже был далеко от места крушения, там гулко взорвался паровой котёл паровоза.
Вернулся я после полудня, везя с собой в бумажном кульке разные вкусности с рынка: полковники нуждаются в хорошем питании, особенно ежели сидят в дозоре столько времени. Встреча на станции прошла как по маслу, Ирма была принята в состав обоза и уже катила, где-то по ту сторону насыпи (я догадывался куда именно – Туманов вёл обоз к следующей станции, куда же ещё?). А тут царила суета, с двух сторон подъехали ремонтные поезда, усердно вытаскивали из под насыпи покорёженные орудия и вагоны, ставили их на ремонтные платформы и увозили к ближайшим разъездам. Прибывавшие с востока новые эшелоны организовано и деловито выгружали пехоту и артиллерию, которые продолжали движение своим ходом, вдоль пути в сторону Клявлино. Скоро со стороны Бугульмы подошёл небольшой бронепоезд, с витиеватой надписью по борту: «Солдатъ Отечества». Как напыщенно, а всего-то две бронеплощадки, бронепаровоз да штабной вагон с башенной пушкой. Не густо для фронта, а вот нам в самый раз. Я толкнул своего напарника в бок – вот она, наша следующая дичь. Макаров недоуменно посмотрел на меня, и я посвятил его в свой спонтанно родившийся замысел.
Следующим утром мы вдвоём уверенно шагали по насыпи к пыхтящему бронепоезду, одетые в гимнастерки, с погонами и в портупеях – пришлось поразбойничать в окрестностях, раздеть до исподнего двух офицеров-артиллеристов, опрометчиво отставших от своего дивизиона по нужде. Дивизион ушёл дальше, походной колонной, я засранцы остывали в кустах, без признаков жизни – война она такая. Зато Макаров стал на время ротмистром, а я поручиком. Действовали нахрапом и по ситуации, что крайне раздражало Макарова, но готовить операцию тщательнее не было времени. Я вальяжно и требовательно спросил у часового:
– Кто старший бронепозда, братец? – добавив мысленный посыл «Отвечать!».
– Капитан Тарасевич, ваше благородие!
Уверенно постучали в дверь штабного вагона, и когда она открылась вошли в проём, как к себе домой. Макаров уже освоившись, на правах старшего представился двум офицерам, капитану и прапорщику, находившимся в вагоне.
– Ротмистр Панин, контрразведка фронта.
Я тут же мысленно добавил установку: «Подчиняться, считать за начальство».
– Господа, у меня приказ высшего командования фронтом: бронепоезд поступает в моё распоряжение на эти сутки. Необходимо очистить путь и прилегающие территории от красных партизан. Сами видите, что творится, – он осуждающе кивнул в сторону затора, – прошу разводить пары, начинаем движение через десять минут.
Капитан дисциплинированно крутанул ручку телефонного аппарата и скомандовал в трубку:
– Логашкин, разводи пары, двигаемся!
А прапорщик ужом скользнул в боковую дверь, распоряжаться. Коротко говоря, сработало всё безукоризненно, я и не ожидал, что будет так. Готовил себя к тому, что придётся убирать почти всю команду, и управляться как-то самим, а вышло совсем просто.
Аккуратно выбрались на оперативный простор и покатили в сторону Бугульмы. Выбрав место, где с насыпи отлично просматривалась южная сторона дороги и бегущий по полю проселок, вернулись к ближайшему разъезду. Там постояли некоторое время, пока я сверялся с картой и определял местонахождение обоза. Наконец, закончив с расчётами я дал команду выдвигаться на прежний рубеж. Обоз увидели сразу, как бронепоезд проскочил лес. Я дал команду остановиться и развернуть орудия на цель. Целью обозначил обоз. Макаров азартно смотрел в бинокль, разглядывая казаков и Туманова. Деваться им, действительно, было некуда.
Я переключился на наводчиков орудий, беря их под контроль и заставляя навести на цель с недолётом (я рассчитывал заставить обозников залечь на поле, после чего высадить десант – не собирать же ошмётки груза от прямого попадания, в самом деле). Долго копались, паразиты, Туманов среагировал быстрее и обоз стал удаляться от насыпи, постепенно скрываясь – поле там шло под уклон.
– Залп!
Грохнули орудия, бронепоезд качнуло. Недолёт, молодцы. Но пока перезаряжались, Туманов сумел увезти обоз с прямой видимости.
– Десант, капитан! Вперёд! Живыми никого не брать!
Однако… Макаров азартно похлопывал по колену, продолжая наблюдать за развитием боя уже через смотровую щель. Едва загромыхали открывающиеся аппарели и прозвучал дробный топот десантного отделения, как снаружи застучал пулемёт и по броне зацокали пули. Сразу же, без всякой команды, в ответ заработали спаренные пулемёты бронепоезда. Макаров осторожно отпрянул в глубь вагона. Десант залёг. Орудия без команды повернулись в сторону тачанки и дали залп. Но чёртова упряжка непостижимым образом оказалась уже в другом месте, и едва десант поднялся в атаку, снова, длинной очередью, заставила его залечь. Ещё один залп, и снова мимо. Десант больше не поднимался, потеряв половину состава.
– Шрапнелью! Залп!
Очередной гром орудий был завершающим. Больше не стреляли, было видно, что обоз ушёл из-под обстрела: далеко вдали мелькнула тачанка и одна из подвод, скрывшись за склоном уходящей в южную сторону широкой долины. В общем, пока пушкари и пулемётчики воевали с тачанкой, обоз ускользнул.
– Возвращаемся, капитан, – с осуждением проговорил Макаров, – ваша боеспособность оставляет желать лучшего.
А мне понравился результат: Туманова заставили сойти с прежнего маршрута и держаться подальше от железной дороги. Остальное было делом не особо сложным.
Вы пробовали управлять тяжело гружёной подводой по пересечённой местности? И не пробуйте. Уверяю, тот ещё геморрой – боковые уклоны, овраги и сырые низменности, спуски и подъёмы. Местность, на которую мы загнали тумановский обоз, не позволит ему двигаться слишком быстро, а нам сейчас как раз нужно было время, чтобы решить важную задачу: где взять нормальных бойцов, человек хотя-бы десять? Вдвоём с полковником нам не справиться в бою с этими казаками, там один Туманов чего стоит. Я предложил поступить следующим образом – Макаров убывает за линию фронта просить подмоги для диверсий в тылу врага, хотя бы полувзвод, а я остаюсь тут и продолжаю отслеживать обоз, жду возвращения Макарова в условленном месте, после чего мы продолжим наше увлекательное занятие. Полковник поканючил малость (не хотелось ему мотаться через фронт, как мальчишке), но
