class="p1">— Да уж конечно, с тобой всяко будет надёжнее. — Голос его заполнился сарказмом и последовала новая усмешка. — Дуй-ка ты учиться, я и без тебя разберусь.
О развернулся и махнул ей на прощание, предварительно выцепив «гостинцы» медитрии их её рук. Ведомая странным порывом, Калеса кинулась за ним и осторожно схватила его ладонь. По пальцам побежало что-то очень приятное и тёплое.
— Я вообще-то волновалась за тебя. — Поджав губы, она серьёзно посмотрела ему в глаза вновь.
Малер остановился, на лице у него явно отплясывало удивление, даже брови медленно поползли вверх.
— У тебя температуры случаем нет? — Он деловито приложил пальцы к её лбу, когда Амкапир отмахнулась от него, состроив недовольную гримасу.
— Нет у меня температуры, — забурчала в ответ. — А что это так странно? Да, я чуть душу Тёмному не отдала, когда узнала, что на тебя тебрарум напал.
Присфидум снова замер в изумлении, а после на его губы скользнула лёгкая, даже радостная улыбка. Калеса набрала побольше воздуха в грудь, неосознанно сжала его ладонь и заговорила, чтобы он не перебил её, как это обычно случалось:
— Иди отдыхай и не смей никуда шляться, понял? Я попозже зайду к тебе. — Выпустив тёплую ладонь из пальцев, академка молилась лишь о том, чтобы он не услышал, как ненормально участилось у неё сердцебиение. Затем развернулась и стремительно пошла в сторону библиотеки, готовая поклясться, что на его губах, всё ещё сияла та красивая улыбка, которая заставила её желудок сделать сальто назад.
Глава 20. Слабость, приравненная к пороку. Часть 2
Академия кувелов, кабинет истории Зазавесья
Бурные разговоры заполнили аудиторию. За окном природа начала постепенно распускаться, деревья заметно принарядились, выпустив бирюзово-синеватые листья, колышущиеся на ветру.
У академии росла масса деревьев разных пород, наблюдая за ними из окна можно различить множество разных оттенков: от всех цветов зелёного с разнообразными отливами до рыжевато-лазурных с кобальтовым. Лучики солнца скользнули через стекло, падая на парты и слепя некоторых студентов, сидящих у окон, от чего те постоянно жмурились.
В здании стало значительно теплее, как и на улице, многие студенты уже успели перейти на летний вариант формы, девушки на юбки, сделанные из более тонкого и дышащего материала, блузки с коротким рукавом и все те же пурпурно-сиреневые пиджаки с чёрными вставками; кто сидел без них, а кто-то просто закатывал рукава. У парней форма была идентична, разве что вместо юбки — бриджи по колено.
Лаура наблюдала за сокурсниками и крутила ручку. Её взгляд блуждал по партам в поисках одних и тех же лиц. Сначала она смотрела на Калесу, пристроившуюся на место у окна с кучерявым отщепенцем, который вернулся к учёбе лишь спустя неделю. Они беспечно разговаривали и то и дело посмеивались или кривились. Со своего места Тэнкальт хорошо их видела и слышала, даже если сидела рядом выше. Затем побежала глазами вверх и задержалась на, сидящем в привычном одиночестве, Ингелео, что-то черкающим на полях тетради. Через две парты от него расположился Флатэс, рядом с ним сидела девушка, которую Лаура в их компании не видела. Волосы соседки притворщика заделаны в незатейливый пучок, от чего пылающие насыщенно-бардовым пряди волос, струились по затылку, привлекая взгляд. Отметив, плавные черты лица и приятную внешность студентки, Лаура с некоторой завистью посмотрела на то, как те двое смеялись и улыбались друг другу, пока в глазах обоих сияли озорные огоньки. Что-то ещё было в их взглядах, но разглядывать это что-то не было никакого интереса.
Когда в кабинет зашли две академки, Тэнкальт заметно оживилась, наблюдая за рыжеволосой студенткой, чьи волосы оказались заделаны в высокий хвост, а вьющиеся локоны водопадом спадали вниз. Она шла в компании такой же скованной подружки. Перед глазами снова встала хрупкая фигура Лании, алые следы и яркий свет, проходящий в тело неподвижно лежащего отщепенца. Воспоминания, вырвавшиеся в ту ночь, всё ещё давали о себе знать, они вспышками то появлялись в памяти, то снова исчезали, контролировать их удавалось с большим трудом. Лаура не понимала, что происходит с её способностью, но в одном была уверена точно — чтобы не произошло, к этому как-то причастна Лания.
Подруги прошли в кабинет. Взгляд рыжеволосой академки упал на парту Малера и Калесы, она пару секунд смотрела на них, как вдруг покачнулась и взгляд её стал чумным. Подружка её придержала, чтобы та не повалилась.
— Ты чего? — хоть студентка, походящая на мышку, и говорила тихо, Лаура, сидящая неподалёку, могла их расслышать.
Лания помотала головой, потерла виски и странно улыбнулась, точно хотела показать, что всё в порядке.
— Голова немного закружилась, пустяки. В последнее время такое часто происходит, наверное, я не до конца ещё восстановилась.
Они прошли к первому длинному ряду и сели. Лаура не сводила с них взгляд и даже чуть подалась вперёд, чтобы лучше их слышать.
— Ты в эти выходные остаёшься?
Лания повременила с ответом, доставая тетради из сумки.
— Нет, больше нельзя бегать. Я и так пропустила тренировку в те выходные, — сухо проговорила она, чуть понизив голос.
— Но ты же сказала, что твоя мама против ваших с Валтисом тренировок. Разве ты не боишься, что твой отец, будет действовать открыто, как и сам Валтис? Теперь-то им скрываться незачем, — испуганно протараторила девушка-мышка.
— Ну и что мне теперь, всю жизнь от них бегать? Я не для того начала бороться с собой, чтобы при виде брата и отца снова прятаться обратно в кокон.
— Плохая это идея. Может бороться ты и начала, но всё ещё шарахаешься по коридорам, при виде Валтиса. Не ты ли с утра развернулась и пошла по другой лестнице?
Лания напряглась, было видно, как она сжала кулаки под партой.
— Я над этим работаю, не всё и сразу! Можно подумать, будто мне удастся так просто отделаться от психологических проблем. Панические атаки, только по одному моему хотению не исчезнут, как и страх. — Голос её заметно поробел. — Мне друг часто говорил, что нужно смотреть страхам в лицо, вот я и пытаюсь этим заняться.
— Безумие какое-то, — так же тихо ответила соседка. — Не слишком ли резко ты решила все поменять? Сначала факультатив, теперь и поездка домой. Не думаешь, что слишком много на себя взваливаешь за раз?
— Нужно привыкать, иначе я никогда не выберусь из этого болота. И так тошнит от того, что никак не могу отделаться от привычек бегать и прятаться, ещё и ты мне палки в колёса суёшь.
Хоть она и говорила дельные вещи, Лаура хорошо слышала ноты
