сверлил пол под ногами и о чём-то раздумывал, о том свидетельствовали раздувающиеся ноздри.
— Капитаны с Гловиль не хотели, чтобы это дошло до тебя сейчас, особенно, когда ты всё ещё в таком состоянии. Они решили, что разобраться с этим вопросом нужно как можно быстрее. — Стушевался Бонстек, проводя рукой по коротким волосам-ёжикам.
— О чём идёт речь? Какое решение, что у вас происходит? — От слов товарища, Вэдпрум напрягся так, что повреждённые в плече мышцы заболели ещё сильнее, как и на груди.
— Сегодня вечером они собираются убрать Эпкальма с поста лидера, путём открытого собрания. — С горечью выдохнул Бонстек, хватаясь за переносицу.
— Что? Какого Тёмного! — яростно воскликнул потрясённый Глорас, тело которого заполнилось дрожью, сводящей мышцы на руках и ногах.
Он так разозлился, что готов был подорваться с кровати в этот же миг, наплевав на все раны и броситься на выручку сына, за которого не жалко и скандал устроить, и пойти против всей верхушки штаба. Прежде таких решений никто не смел принимать без его ведома, а потому к неистовому негодованию прибавилась ещё и раскалившая тело неукротимая ярость. Скинув с себя одеяло, он уже начал свешивать ноги с кровати, как к нему подскочил Бонстек и постарался успокоить.
— Глорас, это нецелесообразно! Что ты творишь! Мы все решили, что Эпкальм уже изжил себя в этой роли. Это не первый раз, когда он подвергает опасности других, сам подумай! — Глаза капитана нервно забегали. — Я сказал тебе это не для того, чтобы ты подорвался и побежал разбираться, а потому что не хотел оставлять тебя в неведении.
— Что ты несёшь? — угрожающе зарычал Глорас. — Ещё немного и все вы изживёте себя в своих должностях, отойди с дороги! Ты же знал, что будет, когда я узнаю об этом, так что нечего теперь удивляться. — Его глаза угрожающе мерцали, мышцы напряглись до предела. — Эпкальм не виноват в том, что я взял его с собой.
— А как же Сэлд? Он тоже не виноват в том, что Эпкальм послал его в тыл к врагу? Он же чуть не погиб! Потом ещё и ты вернулся в полуобморочном состоянии! Слишком много ошибок для одного парнишки за месяц.
— Я это так не оставлю! — Глорас с силой сдавил челюсть. — Вы просто не имеете никакого права, решать подобные вещи без меня.
Бонстек тяжело выдохнул.
— Вообще-то имеем, — уже спокойнее продолжил он. — Согласно правилам, если один из глав серьёзно ранен, то его часть обязанностей, ответственности и влияния переходит на второго главу. И вообще, тебе положен постельный режим!
— Бонстек, отойди, — исступлённо, но тихо проревел Вэдпрум.
Капитан и не шевельнулся. Он заметил, как товарищ скривился от боли в плече, когда тот уперся ему в здоровое. Ослабил натиск.
— Сядь и послушай меня, я ещё не закончил. Мне нужно сказать тебе ещё кое-что. — Серьёзнее сказал капитан, отпуская главу сопротивления и выпрямляясь. Он выдержал испытующий взгляд, прочистил горло и немного замявшись, продолжил.
Если предыдущие слова ввергли Глораса в бешенство, то последующие вывели его из и без того шаткого равновесия. Казалось, словно у него из под ног резко вырвали землю. От потрясения, глава осел на кровать с мрачным видом, бессмысленно заглядывая завитушки на ковре, пытался собраться с мыслями и понять, что же ему делать.
Комментарий к Глава 20. Слабость, приравненная к пороку. Часть 2
С возвращением в реальность, надеюсь путешествие было увлекательным(„֊ „)
Глава 21. Гром молота правосудия. Часть 1
Комментарий к Глава 21. Гром молота правосудия. Часть 1
Вот и выходит первая часть последней главы первого тома(´｡ ω ｡`) Приятного путешествия, дорогие мироходцы! Да прибудет с вами благословение Светлой Девы!＼(≧▽≦)／
Штаб сопротивления, река Светлой Девы
У бурно журчащей и обдающей прохладой широкой реки, сидел сопротивленец и бессмысленно смотрел в воду, точно стараясь найти в ней утешение, ответы или помощь. Со стороны казалось, что он ждёт, что кто-то или что-то, вот-вот вынырнет из её глубин и окажет ему поддержку.
Одно из её многочисленных русел тянулось на многие километры. Воды Светлой Девы появились в Зазавесье с незапамятных времён.
Существует множество легенд сложенных о появлении водных потоков, однако самой верной считается та, что рассказывает о том, как Светлая Дева, некогда ступавшая по зачарованным магией землям, помогла людям справиться с тьмой в душах, вылечила их недуги и защищала от мрака Итенедонимуса.
Легенда так же гласила, что юная, невероятной красоты, источающая молочный свет — дева, с длинными до пят белокурыми волосами, состояла из него целиком и полностью, за исключением белков глаз, — они являлись чёрными, — была повержена Тёмным Властителем. На исходе своих сил, переполненная желанием помочь народу, она обратилась в реку, растёкшуюся по землям волшебного мира. Наблюдая за руслами вод с высоты, можно увидеть в её очертаниях россыпь извилистых длинных прядей волос Светлой Девы. Благодаря своей жертве, она подарила людям воды, в которые тёмные твари ступить не могли, а сама жидкость, наполненная её светом, стала целебной. В подлинности последних двух фактов у ныне живущих в Зазавесье закрадывались большие сомнения, поскольку все знали, что не лечить людей, не убивать тебрарумов, реки не могли. Кто-то полагал, что сила иссякла, кто-то думал, что её никогда и не было, и лишь малая часть кувелов и оставшихся этвахаумов, верила в то, что воды способны вылечить, что угодно, придать сил и осветить мрак.
Оторвав травинку с синими переливами, Эпкальм принялся крутить её в пальцах и отрывать по небольшому кусочку. Он думал, как бы было здорово, появись Светлая Дева и спасти всех от тирании Тёмного Властителя. Конечно, он сомневался, что такое возможно, ведь, даже если допустить, что она действительно существовала, то можно прийти к выводу о том, что сил её не хватило для схватки с Итенедонимусом. Раздумывая над этим, сопротивленец удивлялся, насколько древнее существо их враг и как долго существует. Он не совсем понимал его целей, но знал, то если тьма действительно поглотит мир, то рано или поздно исчезнут все люди.
Прогоняя в голове эти надоедливые мысли, он надеялся, что хоть в какой-то мере отвлечётся от близящегося собрания, на котором у него, наверняка, заберут лидерство. Утешало лишь то, что он останется со своим отрядом, может и не как командир, но как друг и товарищ. Пусть сопротивленца и удручал факт того, что песенка его спета, Эпкальм старался мыслить позитивно, потому как знал, что иначе просто сойдёт с ума, изводя себя мрачными мыслями.
Всю прошлую неделю он ходил, как на
