— Эван…
— Тебе пора, — я встаю, Рози рядом со мной.
Моя мать колеблется, ее брови недоверчиво приподняты. Она хватает свою сумку и разглаживает свой топ, когда встает. Я провожаю ее к двери, чувствуя, что она неохотно следует за мной.
— Твой рейс улетает в два часа, а из отеля тебя выселят через час, так что на твоем месте я бы поторопился собрать твои вещи.
— Что? — она в шоке стоит в коридоре возле моей квартиры.
— Спасибо, что не любила меня настолько, чтобы остаться, мама. Мне стало намного легче узнавать людей, которые меня любят.
Я закрываю перед ней дверь, но передумываю.
— О, и тебе действительно следует выбросить эту сумку. Устарела, если хочешь знать мое мнение.
Ладно, это было мелочно, но я ничего не мог с собой поделать. Закрыв дверь, я прислоняюсь к ней, чувствуя себя свободным, как никогда за последние двенадцать лет.
Пройдя контроль, я, по сути, бегу по взлетно-посадочной полосе чикагского аэропорта О'Хара, направляясь к самолету. Я умирал от желания поговорить со Стиви, стараясь при этом уважать ее границы, когда ей нужно время.
Финал Кубка Стэнли начинается завтра с первой игры в Питтсбурге, и мне не терпелось начать эту поездку по причинам, не связанным с хоккеем. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не позвонить ей после вчерашнего ухода мамы, но у нас будет три дня в Питтсбурге вместе, и я в любом случае смогу лучше объяснить ей все лично.
Надеюсь, она будет гордиться мной. Уверен, Стиви будет гордиться.
Тренеры, персонал и мои товарищи по команде заполняют проход, пока я пробираюсь сквозь толпу к своему месту в аварийном ряду. Поднимаясь на носочки, смотрю поверх голов парней в заднюю часть самолета в поисках Стиви, но в проходе слишком много людей.
Занимаю свое место, мои колени подпрыгивают, когда с нетерпением жду, когда она придет и проведет демонстрацию техники безопасности. Все будет хорошо. Так и должно быть.
— Господи, — Мэддисон плюхается на свое место рядом со мной. — Ты, блядь, реально бежал сюда.
— Извини, — я снова смотрю в сторону задней кухни, но не нахожу никаких признаков Стиви. — Я должен поговорить с ней сегодня, так что просто волнуюсь.
— Не волнуйся, — успокаивает Мэддисон. — Она все поймет. Просто расскажи ей все.
После того как имя Стиви было обнародовано, я волновался, что ее уволят. Но она сказала бы мне, если бы это произошло, а я пока не слышал от нее ни слова.
— Вы двое готовы к тому, что я проинструктирую вас о выходе из окна?
Наконец-то.
Но, подняв глаза, я вижу, что нашего внимания добивается не моя кудрявая стюардесса. Это не Инди, и не та стерва.
— Кто ты? — резко спрашиваю я.
— Я Натали, — любезно улыбается девушка, от нее исходит невинность.
— А где Стиви?
Она хмурится.
— Кто такая Стиви?
Кто такая Стиви? Какого черта?
Мой взгляд устремляется на Мэддисона, но он в таком же замешательстве, как и я. Вскочив со своего места, я бросаюсь в сторону кухонного отсека, отпихивая своих товарищей по команде с дороги, когда приходится.
— Где она? — спрашиваю я Инди с отчаянием.
Она делает глубокий вдох, не в силах встретиться со мной взглядом.
— Инди, где она, черт возьми?
Наконец, девушка смотрит на меня, ее взгляд полон сочувствия. Не в силах ответить, она просто качает головой.
— Ее что, уволили? — судорожно спрашиваю я, мой голос повышается. — Эта стерва действительно уволила ее, когда стало известно ее имя?
Быстро разворачиваюсь к передней части самолета, готовый высказать этой ведущей стюардессе все, что думаю, но Инди хватает меня за руку, удерживая.
— Ее не уволили. Она сама уволилась после нашего последнего рейса. Еще до того, как ее имя обнародовали.
Что? Не может быть. Стиви обещала, что поговорит со мной сегодня. Она бы не стала мне врать.
Правда?
— Ты знала? — Мое горло сжалось, глаза горят, когда я в отчаянии смотрю на коллегу Стиви.
Инди качает головой.
— Она сказала мне только после того, как мы приземлились. Я понятия не имела.
Я в недоумении вжимаюсь в стену позади себя. Это действительно происходит? Почему она не сказала мне? Почему позволила мне поверить, что у меня еще есть шанс?
Стиви была лучшей частью этого сезона, а теперь, в последние часы, ее нет.
Мне нужно увидеть ее. Нужно поговорить с ней и извиниться. Рассказать ей о разговоре с мамой. Взять на себя ответственность за расставание с ней, потому что испугался. Умолять ее понять.
Стиви нужна мне, но ее здесь нет, и я не уверен, что смогу ждать еще три дня, пока мы вернемся в Чикаго.
— Еще одна вещь, которую ты должен знать, — говорит Инди с сожалением в голосе. — Она нашла новую работу. И переезжает в Сиэтл.
ГЛАВА 49
СТИВИ
Прошло два дня, а поиски квартиры пока не увенчались успехом. Все, что есть хорошего и в приличном районе, находится за пределами моего ценового диапазона. Придется либо вечность добираться до работы, либо жить в помойке, а я не хочу ни того, ни другого. По правде говоря, я не хочу ничего из этого делать. Я не хочу быть здесь, и это еще больше затрудняет поиск жилья.
Мои мысли в Чикаго, а сердце — в Питтсбурге.
Зандерс и команда там, и не думала, что буду испытывать такое сильное разочарование от того, что пропускаю финал, но это так. Весь этот сезон, путешествуя с парнями, наблюдая, как они поднимаются по турнирной таблице и выигрывают серию за серией, я чувствовала себя частью этого. А сейчас, когда идет финальная серия, я на другом конце страны, за две тысячи километров от них, совершенно не в курсе событий.
Какой была атмосфера, когда парни поднялись на борт сегодня утром? Они нервничали? Волновались? Были сосредоточенными? Какую песню включил Рио, когда шел по проходу к своему месту?
Как себя чувствует Зандерс после вчерашней встречи с мамой?
Мне нужны все ответы, и я легко могла бы получить их, если бы ответила на одно из бесконечных сообщений или телефонных звонков Зандерса. Он ни разу не выходил на связь с тех пор, как порвал отношения, но могу предположить, что когда сегодня утром поднялся на борт самолета и понял, что меня там нет, хотя я обещала быть, его план сразу же вылетел в окно.
В моем гостиничном номере холодно, мрачно и темно, но город прямо за окном живой и яркий, наполненный людьми. Когда я вышла на улицу ранее, свежий океанский бриз наполнил мои ноздри своим соленым ароматом, а также запахом свежего кофе и цветов.
Я не хочу ничего из этого.
Я хочу почувствовать запах пентхауса Зандерса сразу после того, как доставили завтрак, потому что никто из нас не умеет готовить. Я скучаю по запаху собачьего приюта после еженедельного купания, когда в помещении пахнет шампунем. Я бы даже согласилась на отвратительный запах от моего брата, возвращающегося домой с тренировки.
Я хочу в Чикаго, но я здесь.
Наверное, мне стоит выйти на улицу и исследовать свой будущий город, но вместо этого я лежу в своей кровати в середине дня и смотрю на свой телефон, на который продолжают приходить сообщения от Зандерса.
Я слишком долго не видела его имя на своем экране, и мне этого не хватало.
Я скучаю по нему.
Зи (папочка) Зандерс: Стиви, пожалуйста, ответь.
Зи (папочка) Зандерс: Ты можешь позвонить мне?
Зи (папочка) Зандерс: Ви, я с ума схожу. Пожалуйста, поговори со мной.
И снова его имя вспыхивает на экране моего телефона. Красивое лицо Зандерса заполняет мой экран фотографией одного из наших ленивых утр вместе. Фотография сделана мной. Он лежит в постели, без рубашки, глаза закрыты, но он не спит, на его губах понимающая улыбка.
Каждая часть меня скучает по каждой частичке его и нашей совместной жизни.
