— Может, пока никого нет, слопаем по салатику, а?
— Ага, а потом весь вечер будем слушать, какие мы с тобой проглоты, — улыбаюсь в ответ. — Крепись, слабак!
Кто бы мог подумать ещё лет пять назад, что я буду делить крышу своего дома с Черниговским и радоваться его компании. Но оказывается, у нас с ним много общего, просто разглядеть это раньше было не под силу.
Девчонки вернулись ближе к вечеру цветущие и обворожительные, и спасли нас с Тимуром от бесконечных игр и капризов малышни. Хорошо быть папой, но брать на себя функции мамы — порой непосильная для мужика ноша!
Смотрю на Рину, ставшую за эти годы ещё более женственной и красивой, и с трудом верю своему счастью. Она моя! Самая сладкая и родная, самая чуткая и ласковая! Идеальная мать, восхитительная жена и просто ось всей моей жизни.
Удивительно, как сильно Рина и Ксюша сдружились за эти годы. Я даже думаю, что решение Черниговских вернуться в Россию насовсем было немало подогрето этой самой дружбой.
До Нового года несколько часов. За огромным столом шумно и весело. Дети галдят. Кшинский спорит с Черниговским о целесообразности постройки нового торгового центра. Люсия, пару лет назад официально тоже ставшая Кшинской, внимательно рассматривает на вилке салат, явно пытаясь угадать, из чего тот сделан. Арина и Ксюша то и дело снуют из гостиной на кухню, а затем обратно, весело щебеча между собой. Рина ловит мой взгляд и, закусив губу, хитро улыбается. Она, как и я, рада гостям, но не может дождаться, когда мы останемся наедине.
Наши гляделки прерывает громкий стук в дверь. На мгновение все смолкают и устремляют любопытные взгляды к двери.
Впуская клубы морозного воздуха, громко топая и охая, в дом вваливается огромная фигура в красном расписном полушубке с пышной белёсой бородой.
— Здравствуйте, ребятки! — басит Дед Мороз и пропускает перед собой в сияющем костюме Снегурочку. — Вы, верно, нас заждались!
Дети моментально вылетают из-за стола и полные воодушевления бегут навстречу сказочному волшебнику, окружая того восторженными взглядами и засыпая бесконечными вопросами. А я прижимаю к груди Рину и, зарывшись подбородком в её волосы, на миг встречаюсь с небесно-голубыми глазами старика, что с огромным мешком наперевес, под шумные детские возгласы заходит в гостиную. Сейчас, как никогда, я благодарен Горскому за всё. Мой преданный друг, названный отец, а теперь и настоящий дед для Машульки, сегодня в очередной раз заставил нас всех поверить в чудо и лишний раз улыбнуться. Вижу, как искрятся счастьем его глаза, как ласково он притягивает к себе свою Снегурку, что уже как пару лет не вспоминает про инвалидное кресло. Дети наперебой поют, выкрикивают ответы на смешные загадки, хохочут, а после и вовсе начинают водить хоровод. Рина в моих руках отчаянно подпевает. Черниговские от души хохочут. Кшинский подбадривает внучку, чтобы та не отставала от старших. А я смотрю на все происходящие и понимаю, что счастлив. По-настоящему.
Долгие годы я был уверен, что родился под несчастливой звездой. Пытался понять, почему оно — это глупое счастье — постоянно ускользает из моих рук. Я винил себя за грехи молодости, проклинал отца, в своё время лишившего меня нормального детства и шансов устроиться в этой жизни, как все. Искал в себе изъяны и всё чаще приходил к выводу, что просто не судьба. Не дано. Нашёл отраду в работе, пытался довольствоваться тем, что имел. А тем временем моё счастье просто потихоньку взрослело, превращаясь из маленькой девочки с плюшевым зайцем под мышкой в самую красивую, нежную, чуткую и трепетную девушку со сказочными изумрудными глазами и колким характером. Своим внезапным появлением Рина сумела перевернуть мой мир и доказать, что всё в этой жизни было не зря! Теперь знаю! Теперь счастлив!
Конец
