ограды. Даниб и Джезебел уже были там; они кололи и рубили всех, кто посмел подойти слишком близко. Раз в пару секунд раздавался глухой стук – это стреляли арбалетчики Темсы.
Темса засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Мои чувства были притуплены, но даже мне свист показался громким. Я поковырял пальцами в ушах, и в процессе размешал еще и половину содержимого черепа.
Две массивные фигуры отделились от схватки и размашистым шагом подошли к нам. Темса упер руки в боки.
– Нам нужны следующие ворота! Ани, ты на карту не смотрела, что ли? – Не дожидаясь, он указал куда-то вдаль. – Вы двое. Вперед.
Тор терпеливо наблюдал за тем, как его солдаты делают вид, будто ведут осаду. Я тем временем смотрел на сову, у которой был только один глаз. Она сидела в одной из клеток поблизости и вообще не обращала внимания на бой. Глаз был непропорционально большим и занимал половину головы. Он сфокусировался на мне так, словно я – мышь. Глаз был похож на лужу масла с золотыми краями; по его черному дну кружились металлические блестки, они вращались, словно расплавленное золото, которое утекает в сливное отверстие. Я почувствовал, что падаю в центр глаза и тоже становлюсь жидким. Я увидел звезды, поблескивающие во тьме. Целое ночное небо, наполненное голубыми, красными и золотыми лентами, манило меня, и в огромных облаках взрывались бездумные звезды, чтобы возродиться из пепла. Я плыл по просторам, которые даже бог не мог бы…
– Келтро!
Крик Темсы вернул меня обратно в наш мир.
Я стряхнул с себя чары, чувствуя себя так, словно меня подстрелил один из арбалетчиков.
– Твою мать! В чем дело?!
Прутья решетки оказались прямо перед моим лицом. Сова сидела на ветке в опасной близости от меня. Я заметил, какие у нее когти, и отшатнулся. Но хотя я мечтал поскорее убраться подальше от хитроумной твари, мне было сложно не смотреть на нее.
– Твою мать! К-Кто… Как она… Я видел целый мир в этих глазах. Твою мать!
– Перестань. Это просто сова.
– Охренительно странная сова.
Я снова посмотрел на нее, выискивая признаки того, что она – не бог в чужом обличье. Мне даже показалось, что она может в любую минуту свалиться замертво. Но она всего лишь каркнула на меня и осторожными шажками ушла в тень. Я посмотрел на ее табличку
– «Чаросова». Хм…
Вздрогнув, я присоединился к Темсе и его солдатам, и мы стали ждать, когда Ани и Даниб разберутся со вторыми воротами. Долго ждать не пришлось. Воздух заполнили звуки ударов и вопли. Огромный топор развалил баррикаду; из облака обломков появилась Джезебел и за несколько секунд открыла ворота. Человек в коническом шлеме – точнее, торс человека в коническом шлеме – вылетел из ворот вместе со своим воплем, заливая кровью наемников Темсы. Но на кровь им было плевать; они прорывались сквозь отверстие в стене, словно захватчики, идущие вслед за тараном.
Мы пошли за солдатами, обходя лужи крови и отрубленные конечности. Вокруг нас лежал десяток тел. Животные трогали лапами тех, кто упал рядом с их клетками. Большой кошке – черной, с белыми пятнами, повезло: мертвец привалился к решетке ее клетки, и она уже жевала его плечо.
Вечер ускорился, когда мы поспешили за солдатами. Стук трости и когтей Темсы превратился в неловкий кентер. Клац. Тук. Клац. Тук. Снова и снова. Это было похоже на битву, а не на ограбление. Когда звуки боя начали соревноваться с усиливающимся ревом зоопарка, стало ясно, что бой будет продолжаться до тех пор, пока мы не доберемся до покоев Финела. Я не знал, радоваться ли мне или беспокоиться за свои пары – я ведь, в конце концов, был на стороне душекрадов. Но мне показалось, что радоваться за Темсу – значит предавать себя, поэтому я просто смотрел и ждал.
Началась осада очередных ворот. С помощью Острого Даниб рубил прутья решетки, один за другим. Стрелы отскакивали от его нагрудника и наголенников, но он не обращал на это внимания. Солдаты Темсы уже протискивались через дыры, которые он проделал. С противоположной стороны ворот росла гора окровавленных тел.
– Круто бьется, сволочь, – беспечно заметил я.
Спокойно, словно играя с тростинкой, Темса крутанул нож в руке и ткнул им меня в бедро. Из дыры в моей сорочке потек белый свет. Я зашипел, стиснув зубы, и захромал прочь. Отойдя от Темсы на несколько шагов, я решил убить время, разглядывая коллекцию Финела.
Здесь факелы были закрыты цветным стеклом и окрашивали обитателей зоопарка в странные оттенки. Над ними росли пальмы, которые отбрасывали тень и закрывали звезды.
В одной из клеток я увидел еще одну большую кошку. Она расхаживала взад-вперед и выла, глядя на царивший вокруг хаос. Из ее пасти торчали два огромных клыка, спускавшиеся ниже подбородка. Ее хребет был покрыт шипами, которые трещали при каждом движении, а ее хвост заканчивался жутким острым наконечником.
Чуть дальше сидели три белых волка, которых пугающий свет фонарей сделал зелеными. Они облизывались, глядя на ручьи крови, текущие по мостовой. В огромной клетке, которая находилась за пределами круга, оцепленного нашими солдатами, я заметил огромную фигуру, похожую на перевернутую рыбацкую лодку с толстыми ногами и копытами. Существо ковыряло землю и мычало, словно корова, и притом разъяренная. Я разглядел пластины брони на ее спине и шипы на вытянутой морде, которой оно тыкало в решетку. Железные прутья решетки уже начали гнуться.
Именно тогда появился какой-то новый шум, который перекрыл все остальные звуки. Резкий сигнал рога сначала прозвучал за стеной – а затем ему ответил второй рог, который находился где-то на улице позади нас. Я все понял еще до того, как Темса нашел нужные слова.
– Вот срань! – воскликнул Темса. – К ним пришло подкрепление. Шевелитесь, неблагодарные твари!
– Тор, они уже вошли! – крикнул кто-то, когда мы двинулись к следующей стене.
Я ожидал увидеть новые клетки, но мы обнаружили только траву и кусты. На расстоянии полета стрелы от нас паслось стадо скарабеев; насекомые в твердых панцирях общипывали кусты и о чем-то щебетали. За ними росли пальмы, между которыми невозмутимо разгуливало какое-то длинноногое существо; три его головы на змеиных шеях летали из стороны в сторону, поедая цветы.
Когда я окинул взглядом кусок стены, окружавшей этот луг, то быстро понял, что мы оказались не в саду Финела, а в огромной клетке. В ее центре стояла невысокая башня из черного кирпича и с верхушкой, похожей на луковицу. Она показалась мне слегка фаллической. В башне горели огни, но их затмевало пламя огромного числа факелов, установленных у ее основания – там, где нас поджидала роща острых копий. Я в отчаянии
