Крайне невероятно, что Ральфа повесят, но подсудимый не мог избавиться от этих мыслей. Говорили, будто Роланд не может допустить, чтобы по обвинению виллана казнили одного из его лордов, однако до сих пор граф и мизинцем не пошевелил.
После предварительного слушания жюри присяжных передало обвинение против лорда Вигли мировому судье Ширинга. Как и все подобные жюри, оно состояло в основном из рыцарей графства, но вассалы графа Роланда, несмотря ни на что, вынесли решение на основании показаний крестьян Вигли. Мужчины — а присяжными, разумеется, были только мужчины — не дрогнули осудить одного из своих. Их вопросы на слушании свидетельствовали об отвращении к поступку Ральфа, и некоторые теперь даже не подавали ему руки.
Фитцджеральд хотел помешать Аннет выступить на суде, посадив ее в Вигли под замок, однако, придя к ней домой, обнаружил, что крестьянка уже уехала. Должно быть, предугадала ход мыслей лорда.
Сегодня дело будет слушать другое жюри, но, к крайней досаде Ральфа, по меньшей мере четверо присяжных входили в состав прежнего. Поскольку показания обеих сторон не очень разнились, насильник не видел причин, по которым эти присяжные должны вынести иной вердикт. Если только на них не надавят, для чего как будто уже поздно.
Он встал с рассветом, спустился на первый этаж постоялого двора «Суд», что располагался на рыночной площади, нашел трясущегося от холода мальчишку, который на заднем дворе разбивал лед в колодце, и велел ему принести хлеба и эля. Затем прошел в общую спальню и разбудил Мерфина. Братья сели в холодном зале с затхлым запахом эля и вина, и Ральф буркнул:
— Боюсь, меня повесят.
— Я тоже.
— Не знаю, что делать.
Мальчишка принес две кружки и полхлеба. Подсудимый дрожащей рукой поднял кружку и сделал большой глоток. Мерфин механически жевал хлеб, хмурясь и глядя исподлобья, что бывало, когда он напряженно думал.
— Единственное, что мне приходит в голову, это попытаться уговорить Аннет отозвать обвинение и договориться. Тебе придется предложить ей компенсацию.
Фитцджеральд-младший покачал головой:
— Не сможет. Незаконно. Если она это сделает, сама понесет наказание.
— Знаю. Но вилланка могла бы смягчить показания, дать повод для сомнений. Мне кажется, обычно так и делают.
Ральф приободрился.
— А вдруг не согласится?
Мальчишка принес несколько поленьев для камина. Мостник задумчиво спросил:
— Сколько денег ты можешь предложить Аннет?
— У меня двадцать флоринов.
Три фунта в английских серебряных пенни. Зодчий взъерошил нечесаные рыжие волосы.
— Немного.
— Для крестьянки целое состояние. Хотя ее семья богата.
— Неужели Вигли не приносит денег?
— Я недавно покупал доспехи, оружие. Лорд обязан быть готов к войне.
— Могу одолжить.
— А сколько у тебя?
— Тринадцать фунтов.
Ральф настолько оторопел, что на какое-то время даже забыл про свою беду.
— Откуда столько?
Мерфин слегка обиделся.
— Я много работаю, и мне хорошо платят.
— Но тебя вышвырнули, ты уже не строишь мост.
— Есть еще куча работы. Кроме того, сдаю землю на острове Прокаженных.
Фитцджеральд-младший возмутился:
— Так вот оно как, плотник богаче лорда.
— Судя по всему, к счастью для тебя. Как ты думаешь, сколько запросит Аннет?
Подсудимый вспомнил про суд и снова пал духом.
— Да она тут ни при чем. Там верховодит Вулфрик.
— Понятно. — Мерфин провел немало времени в Вигли, пока строил сукновальню, и знал, что Вулфрик женился на Гвенде только после того, как его бросила Аннет. — Так давай поговорим с ним.
Обвиняемый сомневался в удаче, но терять ему нечего. Братья вышли на бледную серую улицу, кутаясь в плащи от холодного февральского ветра, пересекли рыночную площадь и нырнули в «Колокол», где остановились жители Вигли. Как подозревал Ральф, за них платил лорд Уильям, без помощи которого они вообще не смогли бы начать процесс. Но истинным его врагом, молодчик не сомневался, являлась чувственная, но злая жена Кастера Филиппа, прямо-таки ненавидевшая его, несмотря, а может, именно потому, что он считал ее ослепительной и соблазнительной.
Вулфрик уже завтракал овсянкой с грудинкой. Увидев Ральфа, он в бешенстве вскочил. Лорд Вигли потянулся за мечом, готовый драться всегда и везде, но Мерфин быстро вышел вперед, выставив руки в знак того, что они пришли с миром.
— Я пришел как друг, Вулфрик. Не заводись, иначе попадешь на скамью подсудимых вместо моего брата.
Виллан упер руки в бока. Ральф расстроился: драка скрасила бы мучительное ожидание. Батрак сплюнул на пол кусок свиной кожи и спросил:
— Чего вы хотите, если не неприятностей?
— Договориться. Мой брат хочет загладить свою вину и заплатить Аннет десять фунтов.
Ральфа изумила названная сумма. Большую ее часть придется выложить Мерфину, но он, похоже, не жался. Вулфрик усмехнулся:
— Аннет не может отозвать обвинение, это незаконно.
— Но может изменить свои показания. Если скажет, что сначала согласилась, а потом, когда уже было поздно, передумала, то присяжные не осудят Ральфа.
Лорд искал в лице своею врага признаки согласия, но оно осталось каменным.
— Так вы предлагаете ей взятку за нарушение присяги?
Фитцджеральда-младшего накрыло отчаяние. Вулфрик не хочет, чтобы Аннет брала деньги. Его цель — месть, а не золото. Он хочет казни. Мерфин нашел другую формулировку:
— Я просто предлагаю иной вид справедливости.
— Ты пытаешься спасти своего брата от петли.
— А ты поступил бы иначе? Ведь у тебя тоже был брат. — Лорд Вигли вспомнил, что брат Вулфрика вместе с родителями погиб при крушении моста. — Ты не пытался бы спасти ему жизнь, даже если бы он совершил что-то недостойное?
Напоминание о родных застало парня врасплох. Ему просто не приходило в голову, что у Ральфа тоже есть близкие, которые его любят. Но крестьянин быстро взял себя в руки:
— Дэвид никогда такого не сделал бы.
— Несомненно, — кивнул Мерфин и мягко продолжил: — И все-таки ты не можешь обвинять меня за то, что я пытаюсь спасти родного мне человека, особенно если при этом можно избежать несправедливости по отношению к Аннет.
Ральф был восхищен умением брата разговаривать. Старший уговорит и птицу на дереве, подумал он. Но Вулфрика оказалось убедить сложнее.
— Сельчане хотят, чтобы негодяя повесили. Боятся, что он опять…
Это Мерфин пропустил мимо ушей.
— Может, ты передашь наше предложение Аннет? Все-таки решать ей.
Вулфрик задумался.
— А как мы можем быть уверены, что вы заплатите?
Сердце Ральфа подпрыгнуло. Вулфрик сдавался. Мерфин ответил:
— Перед заседанием отдадим деньги Керис Суконщице. После того как моего брата признают невиновным, она передаст их Аннет. Ты доверяешь Керис, мы тоже.
Крестьянин кивнул.
— Но, как ты сам сказал, решать не мне. Я передам.
Глава делегации Вигли поднялся по лестнице. Мерфин глубоко вздохнул.
— Ей-богу, вот злюка.
— И все-таки ты его уговорил, — восхищенно отозвался Ральф.
— Он согласился только передать предложение.
Фитцджеральды сели за стол, за которым завтракал Вулфрик. Мальчишка спросил, будут ли они есть, но братья отказались. В зал набился народ, все громко требовали окорока, сыра, эля. На постоялых дворах остановились люди, ожидавшие суда. На слушание должны были явиться все рыцари графства и большинство его знатных жителей: сановные клирики, богатые купцы и все с доходом больше сорока фунтов в год. К таким людям относились лорд Уильям, аббат Годвин и Эдмунд Суконщик. До разорения к ним относился и сэр Джеральд. В обязанности этих людей входило участие в судебных заседаниях в качестве присяжных, уплата налогов и избрание членов парламента. Кроме того, вердикта ожидали множество обвиняемых, пострадавших, свидетелей и гарантов. Суд нередко проводил заседания на постоялых дворах города.
Вулфрик заставил себя ждать. Ральф спросил:
— Как ты думаешь, о чем они говорят там, наверху?
— Скорее всего Аннет готова взять деньги. В этом ее поддержит отец и, может быть, муж, но Вулфрик из тех, кто считает, что правда важнее денег. Гвенда поддержит его из верности, а отец Гаспар из принципа. Однако самое главное: им нужно поговорить с лордом Уильямом, а он сделает то, чего хочет леди Филиппа. А она тебя почему-то ненавидит. С другой стороны, женщина всегда предпочтет мир войне.
— Так что может выйти по-всякому.
— Именно.
Позавтракав, обитатели «Колокола» потянулись через площадь к постоялому двору «Суд», где должно было состояться заседание. Времени оставалось в обрез. Наконец появился Вулфрик.
— Она говорит «нет», — резко бросил мститель и отвернулся.
