Нгеан. Здесь были созданы первые Советы, всколыхнувшие всю страну.
Документы музея рассказывают о рабочем и крестьянском движении. 12 сентября 1930 года у небольшого поселка Тхайлао самолеты французских колонизаторов обстреляли и сбросили бомбы на крестьян, вышедших на демонстрацию протеста против феодального гнета и ига чужеземных захватчиков. Сейчас эти же самые места подвергаются налетам американской авиации.
На столике листок бумаги. На нем выписка из решения VII конгресса Коммунистического Интернационала: «Коммунистическую партию Индокитая, являющуюся до сих пор секцией Коммунистической партии Франции, считать самостоятельной секцией Коммунистического Интернационала».
Улицы города чисто подметены. Сквозь раскрытые окна и двери видно, как в мастерских трудятся швеи, ткачи, сапожники. Заходим в магазин. На прилавках стоит посуда, лежат предметы домашнего обихода. Здесь же — чехословацкий и китайские радиоприемники, венгерские электротовары, вьетнамские и советские велосипеды, швейные машины «Тула». У стены стоят новенькие чешские мотоциклы «Ява».
Мы останавливаемся возле небольшого дома с широкими окнами. За стеклом витрины — модные мужские сорочки и легкие летние ситцевые платья. Это ателье. В комнате над швейными машинами склонились девушки. Многолюдно и в соседнем ателье фотографа. Вот пришла целая семья: мать, худенькая пожилая женщина в традиционном вьетнамском длинном платье, и трое сыновей. Один из них, парень лет двадцати, в форме бойца Народной армии. Пока он поправляет у зеркала форму, мать не сводит с него добрых, ласковых глаз...
Какое это звучное и певучее имя — Винь! Словно птица подала голос в джунглях, либо пуля пропела в горячем воздухе. Винь... Много ли раньше вы знали об этом городе, имя которого ныне то и дело мелькает в военных сводках беспокойной весны 1965 года?
Если вы захотите разыскать его на карте Вьетнама, опустите палец пониже девятнадцатой параллели. Там, в тесной горловине у самого моря, в устье широкой реки Лам, что значит «Синяя», вы заметите точку, которая так много говорит сердцу каждого вьетнамца.
Запомните: с тех пор как в августе 1945 года Вьетнам стал свободным, над провинцией Нгеан — а Винь ее главный город — ни разу не опускался алый, с большой золотой звездой вьетнамский флаг.
А ведь были чертовски трудные годы: колонизаторы снова ворвались тогда в Сайгон, они вновь захватили Хайфон, Ханой и многие другие города только что освободившегося Вьетнама. Но сюда, в центральную часть страны, в провинции Тханьхоа, Нгеан, Хатинь, даже отпетые эсэсовцы, продавшие свою шкуру французскому иностранному легиону, не смели сунуться. На протяжении всей войны Сопротивления тут действовали законы народной власти, готовили кадры специалистов институты. Все это как бы само собой разумелось: разве могло быть иначе на земле, которая еще в тридцатом году стала родиной первых Советов Индокитая?
Но вот Виню совсем в другой ситуации вновь довелось стать городом-солдатом: вооруженные силы далекой отсюда страны — Соединенных Штатов Америки — атаковали его без предупреждения в памятный день 5 августа 1964 года, и с той поры — вот уж девять месяцев! — он живет по-военному.
Только в апреле провинция Нгеан пережила двести военных тревог; на нее было совершено 1906 групповых авиационных налетов. Бомбы и ракеты сыплются с неба в любое время дня и ночи. Летчики Макнамары не утруждают себя выбором цели, для них годится любая: казармы или жилой дом, мост или школа, база или завод, буйвол на рисовом поле или грузовик на шоссе. Лишь бы быстрее освободиться от груза бомб и удрать: ведь с каждым днем, по мере того как Вьетнам наращивает свою современную противовоздушную оборону, вторжения в его воздушное пространство становятся все более опасными.
Ну, а как живет Винь? Что ж, он полностью доверяет своим неутомимым защитникам, прикрывающим его огненным щитом. Да и сам город активно участвует в обороне. Когда вражеский бомбардировщик вдруг врывается в воздушное пространство Виня (а это бывает иногда до десяти раз в день!), навстречу ему из траншей, с крыш, из любых укрытий устремляются струи горячего металла. Стреляют не только артиллеристы. Стреляют ополченцы и бойцы отрядов самообороны. А те, что не стреляют? Те, у кого нет в руках оружия, помогают своим товарищам. Город живет и работает все в том же размеренном темпе. Послышалось тревожное пение сирены, застучали зенитки — люди точными движениями останавливают станки, деловито закрывают магазины и парикмахерские, покидают учреждения и уходят по извилистым ходам сообщения в надежные, выложенные кирпичом убежища. Женщины несут свое вязанье, портные — недошитые рубашки, парикмахер — бритву и зеркальце. После отбоя все быстро возвращаются к своим делам.
Вечером мы пошли в кино. Огромный, недавно выстроенный зал кинотеатра был переполнен. Показывали новый вьетнамский фильм «Молодой солдат». Вдруг сквозь распахнутые настежь в черную тропическую ночь двери блеснул на какую-то тысячную долю секунды ослепительный свет. В тот же миг разом загрохотали зенитки. Экран погас, и люди быстро, но без всякой излишней спешки направились в убежище. Наш сосед деловито пояснил:
— Это американский разведчик. Дает с борта сверхсильный световой импульс и фотографирует. Сейчас зенитчики его прогонят...
Прошло полчаса. Отбой. Зрители вернулись в зал. Говорят, иногда случаются за вечер три-четыре таких вынужденных антракта. Если тревога затягивается, билеты объявляются действительными назавтра. Кинотеатр всегда полон.
А как обстоит дело на предприятиях?
В поисках ответа на этот вопрос мы отправились на маслодельный завод, построенный в 1959 году с помощью ГДР. Нас радушно встретил директор товарищ Нго Май, седой коренастый человек с выдубленным солнцем морщинистым лицом. Только мы уселись за стол, только началась беседа о том, как коллектив завода ухитряется в условиях почти непрерывных воздушных тревог выполнять план, как нам тут же представился случай увидеть эту сложную реальность своими глазами.
Вот это утро, проведенное нами с рабочими завода, минута за минутой, час за часом. Быть может, наши заметки, сделанные по горячим следам событий, помогут читателю зримо предоставить себе атмосферу Виня.
7 часов 30 минут. Директор заканчивает свое приветствие:
— Советский народ, КПСС, Советское правительство оказывают активную поддержку, искреннюю помощь Вьетнаму. Это воодушевляет рабочих. Люди трудятся, не считаясь со временем: поскольку тревоги вызывают перебои в работе, приходится оставаться допоздна, чтобы выполнить план. Во время тревог у основных агрегатов остаются дежурные, а остальные с винтовками в руках занимают боевые позиции. У кого оружия нет, те идут в убежища...
И тут же, совсем как в кино, не успел директор закончить фразу, раздался сигнал тревоги, и мы увидели в окно, как по длинным, глубоким ходам сообщения быстрым шагом идут рабочие в пробковых шлемах, накрытых маскировочной сеткой. Мы присоединяемся к ним и выходим на
