почувствовал то же, что и я, и запомнил те несколько часов навсегда, пронеся через все невзгоды и трудности этот маленький огонек, которым поделились с ним все остальные. И чтобы в самую темную ночь, в период невзгод и трудностей, когда кажется, что уже нет сил бороться и идти дальше, он вспомнил эти минуты, и маленький огонек вновь зажегся бы внутри, придавая сил. Мне хотелось, чтобы каждый зарядился от того тепла и уюта, получив силы бороться с кознями зла, поджидающего нас в ночи, и со своими собственными демонами.
Когда это небольшое застолье подходило к концу, Джим спросил не без столь любимого им артистизма:
– Уважаемые хозяева. После столь прекрасного ужина, где человек с дурными привычками может выкурить пару сигарет?
– Ты невыносим, – Джулия закатила глаза, но, конечно же, в шутку. – Вон лестница. Поднимайся на крышу.
– Вас понял, – кивнул Джим, поднявшись с дивана. – Клайд, составишь компанию? Кажется, нам пора обсудить пару жизненно важных аспектов.
Я взглянул на Лилит, и та лишь кивнула в знак согласия.
«Иди», – сказал мне ее понимающий взгляд. – «Вам нужно обсудить всё наедине». Вслух же она обратилась к Джулии:
– Давай помогу, – и, взяв из ее рук кипу грязных тарелок, понесла в сторону раковины.
Ален и Кирк, словно и не обратив внимания на то, что мы с Джимом покинули стол, продолжили обсуждать что-то понятное только им двоим, армейским людям.
Мы поднялись на крышу. Здесь было прохладно, и дул временами набирающий силу ветер. Оказалось, что снаружи не так темно, как мне казалось, пока мы ужинали. Да, ночь опустилась на пыльную дорогу, но вперед и назад тянулись вереницы огней каравана. Свет из окон падал на обочину, выхватывая из мрака редкие деревца и кусты. В целом наш путь все еще пролегал через равнину. Над головой же сияли другие огни – звезды. Тучи, заслонявшие небо днем, ветер унес на запад, и ничем не преграждаемый свет десятков тысяч звезд из глубин черной вселенной добирался до земли тонкими иглами.
Джим закурил сигарету и махнул рукой в ответ на приветствие ещё какого-то любителя вечерних перекуров на свежем воздухе, стоявшего на крыше через пару машин от нас.
– Я так и не поблагодарил тебя, Джим, – начал я. – За то, что спас нас из той заварушки.
– А разве могло быть иначе?
– Ну-у-у, я думал, что...
– Да знаю я всё, что ты думал, – отмахнулся он и оперся на невысокие металлические перила, обрамляющие крышу, вперив свой взгляд в темноту ночи.
– Наломал я дров, знаю, – продолжил он, не глядя на меня.
– Мы оба хороши, – я встал рядом, так же сложив руки на перилах.
– Пожалуй. Так что, давай не будем об этом вспоминать.
– Как скажешь. И все же, я рад, что ты вернулся.
– Вернулся, – повторил он в темноту. – К чему вернулся?
– Я не знаю. К себе самому, наверное.
– Забавно, – маленький красный огонек его сигареты становился чуть ярче с каждой затяжкой, и этот огонёк отражался в его глазах, блестящих, словно две искорки, в темноте.
Некоторое время мы постояли молча, вглядываясь в ночь. Ему, как и мне, наверное, много всего захотелось сказать и обсудить, однако, он, как и я, не знал с чего начать.
– Значит, эти двое – твоя команда? Когти? – спросил он, и я насторожился. Раньше все разговоры о новой команде кончались тем, что Джим наставлял на меня пушку.
– Да. Ален – отличный снайпер. Бывший военный. А Лилит – мой врач.
– Твой врач? – Джим рассмеялся и пихнул меня в плечо.
– Наш врач, – поправился я, тоже рассмеявшись.
– Она красавица. Завидую.
Я не нашелся, что на это ответить, и перевел тему:
– Как ты вышел на нас?
– Это было несложно. У Грешников было много связей в различных сферах управления Филином. Вам тоже советую обзавестись. Без подобных связей – никуда.
– У нас есть нечто, вроде покровителя.
– Ты про Патрика? Он мужик, конечно, неплохой и при деньгах, но Клайд, в его руках нет никакой власти. По сути, он – пустое место.
Собственно, я рассуждал так же, когда раздумывал над тем, стоит ли ему рассказывать про угрозы Роланда. Вспомнив про Койотов, я ощутил, как тревога зашевелилась в груди.
– Что там с Роландом? – спросил я. – Как ты узнал, что он замышляет нас прикончить?
– Большую часть информации я получил от одного заинтересованного лица в Горизонте. К ней мы, собственно, сейчас и направляемся.
– К ней? – удивился я. – Интересно, к кому?
– К дочери нашего Хирурга, – Джим выкинул окурок в ночной мрак и тут же достал из помятой пачки новую сигарету.
– У Хирурга есть дочь? – удивился я.
– Представь себе, – он прикурил и, втянув легкими табачным дым, выпустил его через ноздри. – Я и сам не знал. После той, нашей с тобой встречи, я задумался о твоих словах. Ну и решил найти Хирурга. Задать ему вопрос о Койотах, да и спросить, где он, вообще, шляется.
- И что?
- И оказалось, что нет больше Хирурга.
- Как? – выдохнул я.
- Это конечно не точно, но я думаю, что он мертв.
- С чего ты это взял?
- Есть несколько фактов. Похоже, что вся эта канитель с Койотами была ему известна задолго до нас. И он видимо сразу просек, что во всем случившемся виноват Роланд.
- И ничего нам не сказал?
- Ну, ты же его знаешь. Человек-могила. Но может он и собирался, после того как все уточнит. Вот только я пустился во все тяжкие, а ты увлекся собственным бизнесом, так что он остался один.
- Хреново… - сказал я, чувствуя как к горлу подступила горечь. «Если Джим прав, то выходит, что из Грешников нас осталось только двое» - от этой мысли сильно защемило в груди.
- Да уж – Джим развернулся и теперь уже оперся спиной о перила.
-
