— Да, да, — кивнул довольно Федя. — Все они существуют. Но не каждому дано их видеть.
— Я бы хотела увидеть, — проговорила Марина, когда Федя вдруг застыл, уставившись в пространство остекленевшим взглядом. Первой мыслью Кузьминой было, что домовой подавился пряником. Она подскочила к нему, положила руки на плечи Федора и слегка встряхнула его, но домовой продолжал сидеть тихо.
«Федя!» — прозвучал в ушах маленького мужчины отчаянный крик хозяйки. Он моргнул и пришел в себя, сразу же спрыгнув со стула на пол.
— Что случилось? — взволнованно спросила женщина.
Домовой вскинул взгляд и как-то криво улыбнулся.
— Ты подавился? — спросила Марина Александровна, лелея надежду, что такая реакция Федора на еду. Что с ее дочерью ничего не случилось. Да только сердце сжалось от волнения. Страх липкой змеей пополз по спине.
— Что с Ладой? — спросила она, когда Федор стер с губ улыбку.
— О, ничего такого. Я отлучусь. Там нужна моя помощь, — быстро произнес он. Но голос домового, его глаза, все выдавало тревогу и панику.
— Федя, я…
— Оставайтесь в доме. Я вернусь, как только смогу. Пейте чай и ложитесь спать, — велел Федор. Он не стал говорить о том, что слышал зов Лады. Не сказал и о том, что в голосе хозяйки звучал отчаянный страх. Он просто переместился в академию, надеясь, что Кузьмина-старшая не станет паниковать. И при этом сильно сомневался, что женщина не ощутила опасности.
Она мать. А материнское сердце — особенная магия.
Впрочем, долго размышлять по этому поводу времени не было. Федя выпрыгнул из пустоты прямо посередине комнаты в общежитии, едва не натолкнувшись на Серафиму, которая оказалась на его пути.
— Ой! — вскрикнула рыжая девушка.
Федя отряхнулся после перемещения и сразу спросил:
— Где Лада?
— Понятия не имею! Тут несколько минут назад ее Северский искал. Тоже ворвался без спросу и без стука, а я…
Федя не стал слушать, чем закончится поток слов рыжей. Ринулся прочь, переместившись сразу в фойе главного здания академии и сразу понял, что попал по адресу.
Здесь происходило нечто непонятное. Толпа кураторов, несколько профессоров во главе с темным деканом Ядвигой, старшей бабой-ягой, строились в две шеренги перед распахнутыми глазницами черных порталов.
— Давайте, поспешим! — командовала яга.
Федор подпрыгнул и бросился к ней.
— Я домовой Кузьминой! — выпалил он, уже предчувствуя недоброе. — Что происходит?
— А, — яга обернулась, смерив Федора пристальным взглядом. Она почти физически ощутил, как он проверяет его привязку к Ладе. Затем со вздохом женщина произнесла:
— Беда у нас, мягко говоря, господин домовой, — и добавила, уже обращаясь к правому строю, состоящему из одних кураторов, — ну, вперед и с песней. И да помогут нам все боги! А ты, — ее взор снова опустился к домовому, — можешь тоже помочь.
— Она там? — уточнил Федя, глядя, как первые кураторы исчезают в портале.
— Надеюсь, — ответила яга и прежде, чем успела хоть что-то добавить, домовой подпрыгнул на месте, словно резиновый мячик, и обратившись в огромного филина, полетел в темноту портала, а миг спустя исчез в его поглощающей бездне.
* * *
То, что я чувствовала, было невозможно описать одними словами. Страх? Предвкушение чего-то великого и темного? Меня отчаянно тянуло к этому темному гробу, а когда вампирша вышла вперед и, оскалив острые клыки в жуткой улыбке, произнесла:
— Ну же, просто открой замок, — я попятилась назад, пытаясь бороться с непонятным влиянием того, кто находился внутри гроба.
— Давай я просто убью ее и получу ее силу, — прошипел рядом с ухом Базиль.
— Идиот, не лезь туда, куда не просят, — тут же раздраженно осадила его Холодная и приблизилась ко мне.
Она коснулась моей руки, вкладывая в пальцы тяжелый ключ. На миг даже показалось, что холод металла опалил мою кожу. Я сдавленно выдохнула и Марго, зайдя мне за спину, с силой толкнула меня вперед шепнув:
— Просто открой замок. Возможно, тогда ты даже останешься жива и я не станут трогать никого из тех, кто тебе дорог.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она блефует. Я хотела в это верить и пыталась не думать о маме, о Федоре, о Демитре и даже о Грозе. Почему-то был страх, что вампирша сможет каким-то непостижимым образом прочесть мои мысли.
Интересно, знал ли Влад, что готовит его мать?
Я надеялась, что нет. Даже несмотря на наши с ним разногласия относительно симпатий и сердечных привязанностей, парень казался мне хорошим. Но матерей, как известно, не выбирают. Оставалось лишь надеяться, что он не имел никакого отношения к тому, что происходит и произойдет.
Сильный тычок в спину сократил расстояние между мной и гробом. Ящик внезапно дернулся, словно кто-то в нем пытался вырваться на свободу.
Я ахнула, но отступить не смогла.
— Иди, или я разорву твою глотку, — почти мило шепнула вампирша. — Ты не понимаешь, девочка, что я, так или иначе, получу то, чего хочу? Я даю тебе шанс остаться в живых, но если придется, то отниму твою силу. Да, кто-то из моих темных братьев поплатиться за это, ведь свет и тьма не уживаются в одном теле. Зато все будет сделано так, как надо.
Я сглотнула.
— Все будет так, как надо мне! — прозвучал голос Холодной совсем рядом.
— Ваш сын знает, какая вы на самом деле? — спросила, оглянувшись, но увидела лишь Базиля, который жутко скалил клыки.
— Госпожа, позволь я порву ей глотку. Она уже утомила меня своим трепом, — прорычал вампир.
— Захлопни пасть, — велела ему откуда-то Марго и стоило мне встать прямо, как вампирша оказалась рядом, передо мной. А за ее спиной гроб с темным магом снова задрожал. Я увидела, как последний замок приподнялся в воздухе. Показалось, что его держит чья-то невидимая рука.
Ключ в моей руке завибрировал. Какая-то сила толкнула вперед.
Где-то снизу раздались вопли, полные отчаяния и боли. По спине пробежали мурашки холода. Сглотнув, я разжала пальцы, роняя ключ, и произнесла:
— Нет.
Видит Бог, чего мне стоила эта храбрость! Внутри все переворачивалось от страха. Я заледенела, ноги отказывались слушаться. Тихий звук упавшего ключа словно отключил остальные шорохи, крики, голоса.
Холодная сократила расстояние между нами, встала так близко, что ее алые глаза показались мне крошечными кострами, пылающими яростью и гневом.
— Какая бесславная смерть ждет тебя, — спокойно произнесла она. — Мне даже жаль, зато, — она выдержала паузу, — я теперь, кажется, понимаю, что особенного нашел в тебе мой сын.
— Влад — хороший человек. Он все узнает. Он не простит вас, — шепнула я, не узнавая в противном скрипе звук собственного голоса.
— Он не человек, девочка. И он простит. Пусть через сто, или больше лет. Я награжу его властью, о которой можно только мечтать. У него будут самые красивые женщины. Что ему такая, как ты? Забудет со временем. А я позабочусь, чтобы это произошло как можно быстрее.
Крики снизу стали громче. Мне даже показалось, что я слышу какой-то топот.
По лицу Холодной промелькнула тень. Алые глаза стали еще ярче. Она едва повернула голову, словно прислушиваясь к тому, что происходит внизу. Я же, воспользовавшись моментом, решила атаковать.
Сила, подчиняясь моему приказу, отозвалась на зов, потекла по венам, наполняя их магией. Воспользовавшись замешательством вампирши, я нанесла удар, сконцентрировавшись на одной Марго. Отчего-то мне казалось, что ее смерть принесет победу.
В последний миг, словно почувствовав что-то, за долю секунды до того, как огонь вырвался из моих рук, вампирша просто исчезла, и сила удара ушла в пустоту, опалив пространство рядом с гробом темного мага, который оказался защищен. Было похоже, что его словно окутывает прозрачный кокон. Ни дерево гроба, ни треклятый замок, к моему огорчению, не пострадали.
Я резко развернулась и, скорее повинуясь какому-то предчувствию, выставила перед собой руки, собрав щит так быстро, как только смогла.
