и тогда ни о каком облегчении речи быть не могло.
– Я не думаю, что ей всё равно, – сказал Джек, коротко взглянув на причину страданий друга. Самира ехала впереди вместе с Тарквином и увлечённо ему о чём-то рассказывала.
– Нет? – переспросил Тони.
– Нет.
Несмотря на противоречия и регулярное желание совершить умышленное убийство, Джеку почему-то казалось, что они с Самирой даже слишком хорошо понимают друг друга. Он сомневался в собственных чувствах, но поручился бы на медальон рассказчика, что Самира была далека от безмятежного равнодушия.
– И что теперь делать? – спросил Тони с таким безграничным доверием, будто Джек в похожих ситуациях всегда поступал правильно и знал единственный верный выход.
– Теперь тебе придётся делать вид, что ничего не произошло, – ответил он со всей ожидаемой от него авторитетностью.
– Вести себя непринуждённо?
– Именно так. Пусть Самира засомневается, случилось ли твоё признание на самом деле или же оно просто плод её воображения.
– Это заденет её чувства?
– Во всяком случае, это заденет её самолюбие, – заверил Джек. – Не уверен, что принцесса способна испытывать нормальные человеческие эмоции, но самомнение у неё завышенное.
Тони иначе оценивал девушку, которая ему нравилась, но решил промолчать.
– Я попробую, – кивнул он.
Джек знал, что задача будет выполнена. Как и все другие задачи, за которые когда-либо брался его друг. Тони подойдёт к ней добросовестно, со всей ответственностью, не чувствуя при этом того мстительного удовлетворения, каким Джек сам не преминул бы насладиться.
– Надеюсь, у тебя с Грэйс лучше получится, – добавил Тони.
– Да, я тоже, – ответил Джек.
Он вдруг так напрягся, что Лайс почувствовала это и недовольно дёрнула головой. Тони надеялся… Его участливое напутствие допускало вероятность неблагоприятного исхода, а Джек и думать об этом боялся.
Раньше только от его желания, вернее, нежелания зависело, случатся ли у них с Грэйс романтические отношения. Теперь Тони зачем-то выразил надежду и тем самым лишил Джека абсолютной власти.
Остаток пути прошёл в тишине. Никто специально не обозначил точку, после которой следовало молчать, но разговоры прекратились сами собой. Самира перестала рассказывать своему брату о путешествии в другой мир – она с трепетом ждала, когда окажется дома, тоску по которому осознавала всё сильнее. Тони, вероятно, обдумывал недавний разговор: он изредка поглядывал на Самиру и хмурился. Для Тарквина, наверное, не происходило ничего особенного, и он без всяких усилий молчал за компанию.
Скоро из широкой пещеры в основании горы вновь показалась река Орс. Ей пришлось пробивать себе путь через твёрдые породы, поэтому течение здесь было особенно сильным. На берегу раскинулась небольшая, похожая на яркий ковёр деревня. Являясь периферийной частью столицы, она тоже называлась Элмур и представлялась живописным уголком для жизни. Здесь было всё то, что трудно построить на горе: кузница, несколько конюшен на шестьдесят лошадей в общей сложности и большая молочная ферма. Вокруг деревни разными оттенками золотистой мозаики пестрели убранные поля. У подножья горы, где солнце не так палило, разрослись сады с поспевшими плодами, а дальше, на ещё одном пологом склоне, начинались виноградники.
Местные жители занимались повседневными делами и не баловали путников назойливым вниманием. Кто-то учтиво наклонял голову при виде короля, кто-то с интересом рассматривал Самиру, гадая, она ли это на самом деле. У многих любопытство вызывал Джек с его нетипичной в этих краях внешностью и медальоном рассказчика на груди.
Они оставили лошадей на попечение старого улыбчивого конюха и проделали остаток пути пешком. Он дался Джеку непросто. Стоило только подсчитать общее время путешествия и скудные часы сна, как организм воспротивился любой физической активности. Джек подозревал, что он держится исключительно на адреналине, страхе от необходимости подниматься на гору и предвкушении встречи с Грэйс.
Возможность для короткого отдыха представилась уже скоро. Уставшие путешественники добрались до шестиугольного дома, не окружённого забором. Дом был одноэтажным, но очень высоким. Окна и входную дверь, очевидно, изготовили по специальному эскизу гораздо длиннее, чем для других, обычных жилищ. Джеку не пришлось долго гадать, почему выбрали такой дизайн, – дверь отворилась, и оттуда тяжёлой поступью вышел подходящий по размеру человек.
– Горк! – взвизгнула Самира.
– Сбросьте меня в бездонную пропасть, – пролепетал Тони и невольно выпрямил спину, желая прибавить себе роста.
– Ну наконец-то, – громовым басом поприветствовал их встречающий, – я уже заждался!
А ведь недавно Джек считал Хауга самым высоким из своих знакомых. Рядом с этим человеком гончара можно было запросто причислить к людям среднего или даже низкого роста. Если бы в Марилии существовала игра в баскетбол, то Горк мог бы просто подходить к корзине и вкладывать в неё мяч.
– Он её раздавит, – прошептал Тони в ужасе, наблюдая, как великан подхватил Самиру и прижал к своей широкой груди.
Да уж, природа распорядилась не совсем разумно, одарив подобными габаритами человека с настолько добродушным выражением лица и мягким характером, – такой рост и объём мышц больше пригодились бы какому-нибудь кровожадному воину.
– Не волнуйся, – успокоил Тарквин. – Горк много лет тренировался бережно обращаться с хрупкими предметами и научился ничего не ломать.
Джек убедился в этом, когда после энергичного рукопожатия все его пальцы остались на месте и сохранили первоначальную форму.
– Где Грэйс? – озвучил Тарквин интересующий всех вопрос вместо приветствия.
– Наверху. – Горк посторонился, пропуская гостей в своё жилище. – Вчера вечером Саймак позвал её на ужин и пригласил дожидаться тебя в замке. Грэйс прислала мне записку утром, всё в порядке.
«Наверху», – повторил Джек мысленно и почувствовал себя вдруг очень тяжёлым.
Дом Горка оказался довольно уютным, хоть уборка тут явно не входила в список обязательных ежедневных дел. Вся мебель была деревянной и, Джек подозревал, изготовленной собственноручно хозяином дома. В центре комнаты стоял массивный стол с изогнутыми ножками; на четыре больших стула вокруг также ушло немало материала – на случай, если гости окажутся под стать хозяину. Все горизонтальные поверхности, будь то шкафы, полки или скамейки вдоль стен, были заставлены разными мелочами. В произвольном порядке и без удобной сортировки здесь хранились книги, пустые и полные бутылки, ящик для писчих принадлежностей, подзорные трубы разного диаметра и много старых подков. С потолка свисали лампы, причём Джеку так и не удалось найти двух одинаковых. На подоконниках, а кое-где и на полу стояли горшки с цветами и рассадой, сумки для покупок, вырезанные из дерева фигурки животных и людей; на криво вбитых в стену гвоздях висели пучки сушёных трав. Было здесь и одно недостаточно большое зеркало, которое позволяло хозяину наблюдать себя только от шеи до колен. А над столом вместо люстры раскачивалась большая клетка с юркими голубыми птичками.
– Могу
