Она почувствовала, как вышли ракеты, запрограммированные на взрыв, когда корабль засветится, обнаружив свое местонахождение. Ракеты в первую очередь уничтожат бридеры с синим эхом, а потом займутся остальными.
«Тут до хрена этой дряни с красным эхом, — транслировала Ауппи. — Давайте расстреляем все ракеты, покончим с этим как можно быстрее, а потом сразу же — на пополнение боеприпаса. Есть?»
«Есть. Распределите ракеты по этим точкам. Останется еще половина».
«О-кей. Ушли?»
«Ушли».
«Хорошее рассеяние».
«Спасибо».
«Ну, мы уже почти на месте?»
«Отцентрованы с точностью до одной десятой…»
«Разогрейте их, движение с вращением и кубарем, а там сожжем их к чертовой матери».
«Почти на месте…»
«Давай, давай!»
«Уже совсем близко. Ваша очередь».
«Опаньки!»
У Ауппи было такое ощущение, будто у нее стало больше пальцев и под каждым — спусковые крючки, словно все ее пальцы на руках и на ногах каким-то образом обвились вокруг маленького пучка пусковых нитей, каждая из которых срабатывала в зависимости от индивидуального давления на нее. Она дважды прошлась взглядом по множеству целей, наслаждаясь их количеством, ровно потянула на себя пусковые нити, паля по всем, расстреливая весь боезапас, одновременно поджигая все приоритетные цели.
Пространство вокруг нее вспыхивало бесконечным числом искр, словно усеянная алмазами шарообразная батисфера, опускаемая в некие планетные глубины, где каждый организм светился своим светом. Розетки, соцветия, односторонние разрывы, маленькие копья и грязные вихри света возникали со всех сторон, наполняя ее глаза искорками. Перемещаясь в этой зрительной какофонии, корабль, двигающийся с вращением и кубарем, уже выискивал следующий набор целей. Она летела кубарем и вращалась с кораблем, оставаясь неподвижной благодаря гироскопу, который вывернул бы все ее кишки наизнанку, если бы не подготовка.
«Что это за серые пузырьки?» — спросила она, когда лазеры и их оптические прицелы сомкнулись в прицельной сетке первичных сенсоров корабля.
«Указывает на неизвестный тип роильщиков», — ответил корабль.
«Черт», — выругалась она и тут же выпустила залп по еще сотне с лишним ярких царапинок на небе. Неизвестный тип? У них не было никаких «неизвестных» типов прежде. Что это еще за херня?
Она видела, как ракеты вскрывают собственные малые полости уничтожения, две ракеты двигались за ними в сторону, противоположную курсу корабля, устремляющегося к центру облака. Она видела и другие — еще дальше, некоторые только включали двигатели. Тем временем гоп-материя осознала, что эта выписывающая сумасшедшие кульбиты штуковина посреди нее появилась здесь с недобрыми намерениями, и некоторые из лазерных роильщиков размером с грузовик начали разворачивать свои разверстые в одну сторону удлиненные оси в сторону корабля, который почти тут же почувствовал удар — один из роильщиков обнаружил, что нацелен прямо на них в момент его оптимальной зарядки. Луч ударил по ним, соскользнул, был отведен в сторону зеркальным полем маленького корабля.
«Пропорция известна?» — транслировала она, когда в прицельную решетку попал следующий слой целей.
«Около одного процента. Часть поражена этим…»
Она/корабль/они выстрелили, осветив темноту вспышкой уничтожения.
«…залпом, — продолжил корабль. — Сенсорные ресурсы анализируют образовавшиеся обломки».
Они теперь находились довольно близко к фабрикарии, и потому им нужно было учитывать ее в ходе прицеливания. На таком малом расстоянии от целей, которые двигались с относительно низкой скоростью, вероятность промаха и шального попадания в фабрикацию сводилась практически к нулю, но не исключалась опасность того, что луч главного лазера пронзит насквозь какого-либо из роильщиков, а некоторые из их последних версий имели частично работоспособное антилазерное покрытие, способное отразить лучи вторичных или третичных лазеров. А кроме того, ты — вернее и к счастью, корабль — должна была учитывать векторы обломков главного тела и профили разброса мелких осколков.
Ауппи была рада, что ей не приходится думать о таких оборонительных глупостях — она уж лучше будет сосредоточиваться на стрельбе, они снова заложили вираж, выбрали новые цели. Корабль зарегистрировал еще несколько ударов — мелкокалиберные, словно комариные укусы для тяжелой брони реактивного зеркального поля корабля.
«И что?» — транслировала она. Последние пораженные цели расцвели таким пышным цветом, что кораблю потребовалось некоторое время для анализа обломочных сигнатур.
«Стреляйте, — транслировал корабль. — Все на своем месте. Следующая цель — ближайший серый/неопределенный полной мощностью главного».
Не успел корабль транслировать это, как двадцать контактов, взятых под прицел, рассеялись, испарились в никуда.
«Черт».
Сила оружия была такова (вкупе с относительной уязвимостью роильщиков), что главный корабельный лазер обычно использовался для одновременной стрельбы разделенным лучом по множественным целям, число которых могло доходить до двадцати четырех. Сосредоточения всей мощности в одном луче для стрельбы по единичному объекту до этого момента ни разу не применялось — это было бы все равно, что стрелять из пушки по воробьям.
«Боезапас нанопушек исчерпан», — сказал корабль, подтверждая то, что она уже видела на своих дисплеях.
Она дала еще один залп по избранным целям. Луч главного бросался в глаза, образующаяся вспышка-выплеск освещала все рядом с пораженной целью, мельтешащие вокруг роильщики словно застывали в стоп-кадре. Корабль следил за этим внимательнее, чем Ауппи, но даже она видела бесчисленные тоненькие светящиеся следы, отскакивающие от точки прицеливания.
«Уничтожена», — сообщил корабль.
Все снова завертелось, корабль продолжил свои безумные кульбиты, постепенно увеличивая пустое пространство в центре облака роильщиков. Множество атакующих выстрелов были отражены полем зеркала — она слышала их как хлопки и щелчки. Ауппи отправляла снаряды в глубины роя, где они расцветали собственными цветами разрушения.
«Два серых — по половине главного?» — предложила она.
«Согласен», — подтвердил корабль, и погасшая сетка загорелась и замерла снова. Она нагнулась, распределяя невидимые лучи, как благословение, сосредоточилась на двух фокусах главного оружия. Единичные яркие вспышки мелькнули на каждом, а потом аккуратно сошли на нет. Другие роильщики поглощались мерцающими облаками обломков — это происходило повсюду и не стоило ее внимания. Впереди по полю закладывали виражи ракеты, выискивая собственные цели в небе, уничтожали все, что можно.
«Нет?» — спросила она.
«Нет!» — ответил корабль.
Еще один безумный кульбит в небе, и неожиданно появился газовый гигант Ражир, заполнил все поле зрения, на его полосчатом лике появилась сыпь точек прицеливания. Основное оружие корабля возобновило прицеливание полным лучом по отдельным серым целям.
«Мать их! Анализ?»
«Размер более среднего, неаблятирующая отражательная способность, более высокая скорость. Повышенная сложность. Много обломков. Причина снижения общего числа целей».
Вот оно, подумала она; она знала, что за общим числом роильщиков всего в девяносто тысяч единиц что-то кроется — ведь они ждали большего. Эта чертова вспышка снова меняет состав выброса — переходит к улучшению выживаемости за счет уменьшения количества.
«Силовые сигнатуры интенсифицируются», — продолжил корабль. Ауппи в это время сделала еще один залп. Атакующие лазерные лучи застучали, словно град по стеклянной крыше.
Еще один быстрый кульбит, еще один набор целей, пойманных в фокус решетки прицеливания. Даже в момент подготовки к выстрелу Ауппи смотрела, нет ли где поблизости серых — которые теперь стали приоритетной целью, она выхватывала их из метели красных точек, когда они там возникали.
Крохотные глазки видоискателей теперь стали временно слепнуть, поскольку количество атакующих лазерных лучей вынуждало зеркальное поле перекрывать сенсоры, что вызывало хаос маленьких шестиугольных пиксиляций. Они возникали и исчезали еще до того, как она успевала их фиксировать.
Она отмахнулась от последней безумной световой вспышки, словно стряхнула капли воды с пальцев.
Главное оружие теперь уничтожало по одной цели за раз, а потому появилась возможность ускорить выверку вторичных по ближним и средней дальности объектам, снова ведя залповый огонь. Возможно, в нескольких случаях вместо уничтожения наносились царапины, но на приемлемом уровне.
«Вот этот делает ноги, — сказал корабль, показывая на одну из двух серых целей, которую они пытались прижмурить двумя залпами ранее. — А вот и еще один».
