Его комната прекрасно просматривалась отсюда. Хотя, если подумать, отсюда просматривались почти все комнаты города.
Катапульта… Нет, вряд ли…
Так… По крайней мере, имеются свидетели происшедшего.
Он подошел к краю крыши и посмотрел вниз.
– Привет, – сказал он и прищурился.
Земля находилась шестью этажами ниже, и вид был не из приятных. Недавно опустошенный желудок опять запротестовал.
– Э-э… Не могла бы ты подняться сюда? – спросил он.
– Ечас ониусь.
Ваймс отошел от края. Заскрежетал камень, и горгулья с трудом перелезла через парапет, двигаясь рывками, как в низкобюджетном мультфильме.
Ваймс мало знал о горгульях. Моркоу как-то сказал, что эта городская разновидность троллей установила абсолютно поразительные симбиотические отношения с водостоками – собирая воду ушами, горгульи выпускают ее, предварительно пропустив через мелкое сито во рту. Вероятно, это был самый странный вид на всем Плоском мире[39]. Птицы никогда не гнездились на колонизированных горгульями зданиях, даже летучие мыши предпочитали облетать такие дома стороной.
– Как тебя зовут?
– Ариза-ад-род-авею.
Ваймс пошевелил губами, пытаясь вставить в слова звуки, не произносимые существом с постоянно открытым ртом. Карниза-Над-Брод-Авеню. Имя горгульи было неразрывно связано с местом, ею занимаемым.
– Итак, Карниза, – продолжил он. – Тебе известно, кто я такой?
– Ет, – неохотно ответила горгулья.
Ваймс кивнул. Она сидела здесь в любую погоду, пропуская воду через уши. В записных книжках таких созданий немного имен. Даже прыщи чаще выходят в люди.
– Я – капитан Ваймс из Ночной Стражи.
Огромные уши горгульи встали торчком.
– Ы о оподиа Оркоу?
Ваймс расшифровал услышанное и заморгал глазами.
– Ты знаешь капрала Моркоу?
– О а! Се нают оркоу.
Ваймс хмыкнул «Я здесь вырос, – подумал он. – Но люди, встречая меня на улице, все еще спрашивают друг у друга: „А это что за мрачный тип?“ Тогда как Моркоу появился в городе всего несколько месяцев назад, а его уже все знают. И он знает всех. И всем он нравится. Возможно, меня бы это даже раздражало – не будь он таким приятным человеком».
– Но ты же никуда отсюда не слазишь, – удивился капитан Ваймс, невольно заинтересовавшись, несмотря на более неотложные дела. – Как ты познакомилась с Орко… с Моркоу.
– О инода ониается юа, обы огооить ами.
– О?
– А.
– А они… а кто-нибудь еще поднимался сюда? Совсем недавно?
– А.
– И ты видела, кто это был?
– Е. О оялся с руой тороы. И тал ускать ейеерки. А отом утился а Ааотникоую уиу.
«На Папоротниковую улицу, – перевел про себя Ваймс. – Кем бы он ни был, он уже далеко».
– У ео ыла алка, – сообщила Карниза. – Алка ейеерком.
– Что у него было?
– Ейеерк. Онял? Ам! Ух! Океты. Ам!
– А, фейерверк.
– А. Алка.
– Палка с фейерверком? Похожая на обычную палку, к которой привязывают ракеты?
– Е, ииот! Ы риеиаешься, и алка еает АХ!
– Ты прицеливаешься, и палка делает БАХ?
– А.
Ваймс почесал затылок. Судя по описанию, похоже на посох волшебника. Который почему-то делает «бах».
– Ну, спасибо, – сказал он. – Ты мне… оень оогла.
Он направился к лестнице.
Кто-то пытался его убить.
А патриций предупредил, чтобы он не занимался расследованием кражи из Гильдии Наемных Убийц. Патриций совершенно точно упомянул кражу…
До настоящего момента Ваймс не был уверен, была ли это кража или нет.
Есть такая штука, как закон случайности. Он играет в работе стражника значительно б́ольшую роль, нежели поступки, обусловленные причинно-следственной связью. На каждое убийство, раскрытое при помощи обнаруженного в результате кропотливых поисков следа ноги или окурка, приходятся сотни нераскрытых преступлений – либо ветер унес листья не в ту сторону, либо в ночь убийства не шел дождь, либо еще что не так пошло. Таким образом, многие преступления раскрываются исключительно благодаря счастливой случайности – случайно остановленной машине, случайно услышанному замечанию. Благодаря тому, что человек нужной национальности оказался в пределах пяти миль от места преступления и у него не было алиби…
Даже Ваймс знал о могучей силе случайности.
Под его башмаком звякнуло что-то металлическое.
– А сейчас мы подходим, – сказал Моркоу, – к знаменитой триумфальной арке, воздвигнутой в честь Битвы при Крамхорне. Кажется, в той битве мы победили. На арке установлены статуи девяноста знаменитых воинов. Считается памятником архитектуры.
– Лучше бы поставили памятник бухгалтерам, – услышала Ангва за спиной собачий голос. – Это первая битва в истории вселенной, когда врага уговорили продать все свое оружие.
– Так где же арка? – спросила Ангва, по-прежнему игнорируя Гаспода.
– Ах да. Тут есть небольшая проблема, – Моркоу слегка засмущался. – Прошу прощения, господин Скуперд. Это – господин Скуперд, официальный хранитель памятников. В соответствии с древней традицией, его зарплата составляет один доллар в год и на каждый День Всех Пустых ему дарят новую жилетку.
На уличном перекрестке сидел какой-то старик в надвинутой на глаза шляпе. Услышав приближающиеся шаги, он слегка поднял шляпу.
– Добрый день, господин Моркоу. Пришли взглянуть на триумфальную арку?
– Да, мы были бы не против. – Моркоу повернулся к Ангве. – К сожалению, практическое воплощение проекта было поручено Тупице Джонсону.
Старик тем временем достал из кармана маленькую картонную коробочку и почтительно открыл ее.
– Я ничего не вижу, – заозиралась по сторонам Ангва.
– Арка вот здесь, – ткнул пальцам Моркоу. – За этим комочком ваты.
– О!
– К сожалению, точность не входила в число достоинств господина Джонсона.
Господин Скуперд закрыл коробочку.
– Он также построил Щеботанский мемориал, Висячие Сады Анка и Колосс Морпоркский, – сообщил Моркоу.
– Колосс Морпоркский? – переспросила Ангва.
Господин Скуперд поднял вверх костлявый палец.
– Не уходите. – Он похлопал себя по карманам. – Он у меня где-то здесь.
– Этот человек хоть что-нибудь полезное построил?
– Ну, он спроектировал декоративный судок для лорда Капканса Безумного, – пожал плечами Моркоу, когда они зашагали дальше.
– И у него получилось?
– Не совсем. Но вот интересный факт: четыре семьи живут в солонке, а в перечнице мы храним зерно.
Ангва улыбнулась. Интересный факт… Моркоу был доверху набит всякими интересными фактами, касающимися Анк-Морпорка. Ангве уже казалось, что она вот-вот утонет в этом море интересных фактов. Прогуляться по улице с Моркоу все равно что поучаствовать в трех экскурсиях одновременно…
– А это, – продолжал Моркоу, – Гильдия Попрошаек. Самая старая из всех Гильдий. Не многие это знают.
– В самом деле?
– Люди полагают, что самой старой является Гильдия Шутовских Дел и Баламутства или Гильдия Наемных Убийц. Спроси любого горожанина и услышишь ответ: «Самая старая в Анк-Морпорке – это определенно Гильдия Шутовских Дел и Баламутства или Гильдия Наемных Убийц». Но все совсем не так. Они как раз возникли недавно, а Гильдия Попрошаек существует уже много веков.
– Правда? – произнесла Ангва слабым голосом.
За последний час она узнала об Анк-Морпорке больше, чем хотел бы узнать любой разумный человек. Она смутно подозревала, что Моркоу пытается за ней ухаживать. Но вместо обычных цветов или шоколадных конфет он решил подарить ей весь город.
И, вопреки всем инстинктам, она чувствовала ревность. К городу! «О боги, я знакома с этим парнем всего пару дней!…»
Дело было в его преданности городу. Он словно был готов в любой момент запеть песню с сомнительными рифмами и строками типа «о мой любимый город» или «я твой, я твой навек». Под такие песни люди пляшут на улицах, дарят певцу яблоки и дюжина низкопробных танцовщиц вдруг начинает демонстрировать поразительные способности к хореографии; в общем, все ведут себя как милые и веселые горожане, а не злобные эгоистичные личности, каковыми они на самом деле являются. Но главным было то, что, если бы Моркоу внезапно пустился в пляс или запел, к нему бы присоединились многие и многие. Моркоу расшевелил бы даже древний круг камней, заставив их танцевать румбу.
– Во внутреннем дворике Гильдии стоит очень интересная старинная скульптурная группа, – продолжал Моркоу. – На статую Джими, Бога Попрошаек, стоит взглянуть, на диво хорошо сохранилась. Я ее тебе покажу. Не волнуйся, нам будут только рады.
Он постучался в дверь.
– Это вовсе не обязательно… – запротестовала Ангва.
– Что ты, мне несложно…
Дверь открылась.
Ноздри Ангвы раздулись. Этот запах…
Попрошайка осмотрел Моркоу с головы до ног. Его челюсть отвисла.
