— Ну, это уже ни в какие ворота! — воскликнул Адам, подходя к женщине — Госпожа, я прошу прощения за манеры моего брата. Вы имеет полное право встать и покинуть нас.
Женщина на столе всё также хрипела при каждом вздохе.
— Как знаете — пожал плечами Адам.
Он обвел взглядом комнату. Из всех бандитов признаки жизни подавали лишь двое — один с распоротым животом громко и часто дышал, зажимая рану руками, второй, в дальнем конце, тихонько скулил, глядя на свои переломанные ноги. Шевалье кивнул Мириам, но та, потрясенно оглядывая место побоища, молчала. Адам похлопал сестру по плечу, и лишь тогда она пришла в себя.
— Вот — миледи впихнула в руку Валери изящный маленький пистолет, один из тех, что висел у него на поясе — Перед тобой тот, кто заслужил смерти. Докажи, что ты можешь это сделать — дрожащим голосом проговорила Мириам — И мы уйдём отсюда равными друг другу. А если нет…
— Если нет — вмешался Адам — То мы отвезём тебя домой, и вашей дружбе с Мириам настанет конец.
Валентина взяла пистолет и оглядела его.
— А вы сами когда-нибудь убивали, миледи? — внезапно спросила она.
— А, вот куда она клонит, — воскликнул Адам — Сестра, не дай ей одурачить себя.
— Не волнуйся. Нет, я никогда не убивала.
— Ещё вопрос — так же спокойно спросила Валери — Если я решу не убивать этого человека, вы его отпустите, или убьете?
— Тебе-то что за дело? — ухмыльнулся сверху Виктор.
— Хочу понять, будут ли мои решения иметь последствия.
— Отпустим, — воскликнула Мириам — Всё будет так, как ты решишь. Жизнь или смерть.
Валентина, выслушав ответ, удовлетворенно кивнула и прошла к указанному месту. Адам, подскочив к главарю, с легкостью поднял его и усадил на стул. Затем взял одну из бутылок со стола и поднял над бесчувственным телом. Одетая в дорогую кожу ладонь напряглась, и бутылка треснула. На голову пленника полилось вонючее пойло вперемежку с осколками стекла. Адам энергично растер получившееся крошево по лицу пленника, и тот застонал от боли, приходя в себя.
— А! — воскликнул Адам, хлопнут бандита по макушке — Какая же славная крыса нам попалась! Просто загляденье, до чего же он мерзкий.
Пленник и впрямь выглядел ужасающе. Разлепив залитые кровью глаза, он обвел взглядом комнату, а затем уставился на сидевшую напротив Валери.
— Сука, — простонал он сквозь стиснутые зубы — Сдохните… и всё одно… попадёте к Изнанке.
— Вы напрасно обвиняете в этом меня, — мягко ответил Валери — А вам самому доводилось убивать?
Бандит лишь жутко оскалился.
— А сможете убить своих товарищей? Тех, кто ещё жив?
В комнате воцарилась тишина. Все с изумлением смотрели на Валентину.
— Ты что, спятила? — хрипло сказал мужчина
— А всё же, сможете их добить?
— Зачем … тебе это зачем?
— Что с ними станет? — словно бы не слыша бандита, произнесла Валери — Они будут умирать долго и в мучениях. Может, даже доживут до утра. Стражники будут ходить среди тел, осматривать их, переворачивать. Ругаться и брезгливо вытирать руки. Когда прикажут, они выволокут тела наружу, прямо в грязь, загрузят в повозки — и скинут в общую яму на кладбище. Приспят землей, а через несколько дней черви и насекомые доберутся до их лиц. Будут выедать глаза, щеки, прогрызать себе норы в мышцах. Впрочем, мертвецам плевать, они не чувствуют.
Миледи, замерев у стены, с напряженным лицом слушала речь Валери. Адам, увлеченный, подошёл ближе. Но больше всех был потрясен пленник — он слушал Валери, впитывая каждое её слово.
— А может, первыми придут скрабы? Отгрызут лицо, глаза, губы, выпотрошат живот и доберутся до внутренностей…
— Довольно! — закричал пленный — Хватит!
— А мы будем жить дальше. Ведь это так прекрасно — жить. Ходить по улицам, дышать воздухом, разговаривать. Есть. Пить. Сидеть с друзьями. Любить. А впереди — вся жизнь! И если ты выберешься отсюда — голос Валери окутывал пленника — То забудешь всё, и продолжишь жить. Жить. Жить. Клянусь — громко и четко сказала Валери — Ты еще можешь выжить. Ты уйдешь отсюда и проживешь еще долгие годы. Хочешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да — кивнул главарь, не отрывая взгляда от девочки. Мягким движением Валери сняла маску и посмотрела пленнику прямо в глаза.
— Тогда помоги своим товарищам. Избавь их от мучений. Для них уже всё кончено — но не для тебя. Слышишь? Они же проклинают Свет и Сотворенных! Может, именно сейчас их души клонятся к Изнанке? Смотри. Смотри! — Валери вытянула руку, указывая на лежавшую на столе женщину, и пленник, поддаваясь её словам, повернул голову — Ей уже ничем не поможешь! Сам Свет её не спасёт. А они? — девушка указала на лежащих у стены — Они всё равно что мертвы. Посмотри на них! Посмотри! Чувствуешь, как им страшно! Как им больно! Как жалобно они стонут. Смотри! Ты видишь?
— Да, — весь дрожа, произнёс бандит.
— Вот и славно, — мягко сказала Валери, и, нагнувшись, достала спрятанный кинжал. А затем, положив на стол, подтолкнула к пленнику
— Спаси их. Спаси себя. Сделай это — и уйдешь, и забудешь, и будто бы ничего не было. Помоги им — и живи сам!
Мужчина трясущимися руками потянулся к оружию.
— У тебя всё ещё впереди — проникновенно говорил Валери — Никто не узнает, а ты — забудешь. Ты будто бы обманул саму смерть, каждый последующий день будет сверх того, что тебе отмерено. Ты проживешь долгие, долгие годы. Просто помоги своим друзьям, — проникновенно шептала она, глядя, как мужчина берет нож — Подойди к этой бедной женщине, посмотри на неё. Посмотри же, — настойчиво повторила она, видя, как поднимается пленник — Выбери для неё лучшую судьбу.
Спутники Валери, не двигаясь, смотрели, как их пленник, пошатываясь и сжимая кинжал в руке, подходит к столу, на котором распласталась неподвижная женщина.
— Посмотри на неё, — продолжал наполнять комнату нежный голос, — Каждый миг её — боль. Посмотри, сколько страха в её глазах. Сколько страдания.
В глазах у женщины и впрямь застыл ужас. Она попыталась повернуть голову, найти взглядом убийцу, но всё, что смогла — лишь вращать глазами. Её лицо напряглось, задергалось в попытке сказать хоть слова, но из горла вырвался лишь короткий всхлип. И пленник занёс руку над ней, помедлил — и ударил ножом в грудь. Долгий выдох разнесся по комнате, и женщина замерла, испустив дух.
— Ты помог ей. Теперь посмотри на своего товарища.
Следующим был тот, которому распороли живот. Он с яростью смотрел на приближающегося к нему убийцу. Одной рукой держась за распоротый живот, вторую он выставил, защищаясь от приближавшегося «товарища».
— Ты что, спятил, Брайн? Ты что творишь?! Ты что ей, веришь?! Не подходи… Только … только попробуй!
Угрозы распалили убийцу, и он, не колеблясь, наклонился над жертвой. Раненый схватился рукой за лезвие, пытаясь удержать кинжал. Ругаясь, оставляя на одежде и лице убийцы кровавые отпечатки, раненый яростно отбивался, но, пропуская удар за ударом, слабел и в конце концов затих, истыканный десяток раз.
Последний уцелевший лежал в дальнем конце комнаты. Ему Виктор сломал обе ноги, и он, откинувшись на спину, старался сохранять неподвижность. Почувствовав, как прогибаются половицы под шагами, он поднял голову.
Увидев главаря с клинком в руке, бандит жалобно заплакал.
— Не надо, Брайн! Ну пожалуйста! — скулил он, отползая в угол — Ну не надо! Ну вспомни же, Брайн, мы же как братья! Ну пожалуйста! Ну я ведь еще поживу!
Главарь заколебался, не приближаясь к жертве.
— Тебе остался последний шаг, — раздался глубокий голос Валентины — Сделай его.
Убийца на мгновении остановился, нависнув над сломленным товарищем, а затем, стиснув зубы и издав вой отчаяния, полоснул уцелевшего по горлу. Тот захрипел и схватился рукой за порез, содрогаясь в предсмертных конвульсиях. А убийца, поднявшись, безумным взглядом посмотрел на Валери. Его била крупная дрожь, в глазах стояли слезы, и рот и все лицо кривила судорога. Адам невольно вскинул оружие, а Мириам отсутпила, ожидая нападения.
