едой.
— В какой именно? Их было несколько.
Желая прикоснуться к ней, я провожу ладонью по ее бедру. Это действие, кажется, немного успокаивает ее, так как мышцы ее плеч расслабляются.
— В тот вечер, когда ты отдала Бинди свою пиццу.
Ее лицо очаровательно кривится.
— Тебя там даже не было.
Я поднимаю брови.
— Ты был там?
Я киваю.
— Я уже уходил, когда увидел тебя и Куинн, идущих с Джейком. — Я усмехаюсь при воспоминании о встрече с ней. Она выделялась, как экзотический цветок на поле сорняков. Ее волосы представляли собой буйную копну кудрей, глаза были широко раскрыты, когда она рассматривала грузовики с едой, как будто ее телепортировали с другой планеты. Она изучала цены и беспокойно сжимала руки. Эта девушка была голодна, и у нее было мало денег. — Ты отдала свою пиццу, и мне это не понравилось. Это странно? Мне было неприятно, что ты откладываешь свои собственные нужды ради незнакомца. — Я поднимаю руку и большим пальцем разглаживаю морщинку между ее бровями. — Но мне это также понравилось. — Я опускаю ладонь обратно на ее бедро и мягко сжимаю. — Думаю, что тогда я немного влюбился в тебя.
— Это был ты, — шепчет она, словно не желая, чтобы я услышал. — Ты купил мне пиццу. — Ее глаза широко раскрыты от шока, губы приоткрыты.
— Да, купил. — Я прищуриваюсь на нее. — Почему ты так удивлена?
Ее рот закрывается, губы сжимаются, челюсть твердеет.
— Вот ублюдок!
Мой пульс учащается, мое тело говорит мне, что существует угроза, хотя я знаю, что все, что вывело ее из себя, не может причинить ей вреда.
— Что?
— Грант. — Она произносит его имя так, что готов поклясться, что она дышит огнем. — Он сказал, что купил мне пиццу.
Этот звук — скрежет ее зубов?
Мне неприятен звук его имени на ее губах, но я отмахиваюсь от этого. Он больше не представляет для нее угрозы. И больше не профессиональный серфер. После того, как «Райкер Серф» расторгли с ним контракт, он попал в черный список в сообществе серферов. Последнее, что я слышал, он жил со своей мамой и работал в магазине серфинга.
— Все это время, — говорит она. — Это все время был ты. Почему ты мне не сказал?
— И раскрыть, что был жутким преследователем? — Я качаю головой. — Потом ты чуть не погибла, и я решил превратить все те сложные чувства, которые испытывал к тебе, во что-то более управляемое.
— Например, ненависть.
— Ну, — говорю я, пожимая плечами. — Это не сработало. — Я смотрю на простыню, которая соскользнула вниз, обнажив ее сосок. — Очевидно.
Элси бросается на меня, она сверху, и обнимает меня.
— Я люблю тебя.
— Значит, ты не считаешь меня жутким преследователем?
Она вздыхает, ее теплое дыхание проходит по коже у моего горла, заставляя меня дрожать.
— Может быть, немного. — Она вздыхает, ее теплое дыхание скользит по коже у моего горла, заставляя меня дрожать. — Есть кое-что, что я должна тебе сказать.
Мое сердце падает в желудок.
— Ты беременна.
— Что? — Она фыркает. — Нет.
— Черт. Я имею в виду… ай! — Я потираю место на груди, где она меня шлепнула.
— Матео!
— Извини, продолжай. Что ты хотела сказать?
Она выдыхает, но ее щеки раскраснелись, запылали, как будто упоминание о ребенке в нашем будущем заставило ее сердце биться быстрее.
— Я получила предложение о работе у очень успешного фотографа.
— Не знал, что ты не счастлива в «Басилио».
— Я счастлива, но у меня такое чувство, что ты скучаешь по Гавайям. Мое разрешение на работу почти закончилось, поэтому я решила подать заявление на несколько вакансий.
Что-то теплое и неустойчивое разливается у меня внутри. Как бабочки вперемешку с адреналином.
— Что скажешь насчет Мауи? — Ее улыбка яркая, сияющая, как солнце. Как в первый раз, когда я увидел ее напевающей на лестнице в Милане.
— Ты получила работу на Мауи? — Надежда взрывается в моей груди.
— Ага. И я знаю, что это сложно, и твоя история на островах болезненна, — торопится сказать она. — И все так запутано, и твоя семья, и «Райкер Серф», и все это полный отстой… — Ее слова растворяются, когда я прижимаюсь губами к ее губам, целуя ее со всем волнением, которое я испытываю.
Мне нравилось наше пребывание в Милане. Нравилось, потому что я люблю Элси. Но я скучаю по размеренной островной жизни. Мне не хватает прибоя у моего порога. Я готов отказаться от всего этого миллион раз, если Элси этого хочет, но она не хочет.
Она хочет Мауи.
— Это значит «да»? — говорит она мне в губы.
Я переворачиваю нас так, что оказываюсь на ней сверху. Ее бедра раздвигаются, принимая мой вес. Несмотря на то, что между нами простыня, я чувствую жар между ее бедер, крепко прижимающихся ко мне.
— Я скажу «да» при одном условии. — Я глажу ее по горлу и целую ключицы. — Выходи за меня замуж, Элси.
У нее перехватывает дыхание. Глаза широко раскрыты. Лицо побледнело.
Я собираюсь извиниться, взять свои слова обратно, сказать ей, что мы не обязаны жениться, если она не…
— Да! Я выйду за тебя замуж! — Она обхватывает меня руками и ногами.
Не знаю, кто двигается первым, но вскоре наши рты сливаются в головокружительном поцелуе. Затем наши тела сливаются, и я нежно раскачиваюсь между ее ног, пока мы говорим друг другу, как бесконечно любим, как сильно надеемся и как рады совместному будущему.
В нашем собственном маленьком испорченном раю…
КОНЕЦ
Notes
[←1]
Raw — можно перевести «грубо», «не пристойно», «секс без презерватива». Но в фотоделе есть понятие RAW — это формат цифровых файлов изображения, содержащий необработанные данные об электрических сигналах с фотоматрицы цифрового фотоаппарата, цифровой кинокамеры, а также сканеров неподвижных изображений или кинопленки.
[←2]
«Монолит: лицо Полукупола» — это черно-белая пленочная фотография,
