только в корпоративных нишах, вроде K-pop[126], потому что деньги остались только там.
Возродить экономику искусства нельзя, не восстановив эти экосистемы. Но они не существуют сами по себе. Проблемы этого мира – по крайней мере, многие их тех, которые я описал в книге, – хорошо знакомы людям, не имеющим к искусству никакого отношения. Любые сообщества – это экосистемы, как и экономика в целом. И в масштабе этой общей экосистемы происходит то же самое: киты толстеют, а планктон голодает. Укрепление монополий затронуло практически каждую отрасль и стало основной причиной падения заработной платы. Низкооплачиваемая работа по контракту, подработки, сдельная или временная работа – таковы сегодня тенденции на рынке труда, и так происходит повсеместно. По мере того как небольшие компании сдают позиции, профессионалы всех направлений лишаются независимости, достоинства и места. Пока богатые богатеют, средний класс постепенно исчезает.
Некоторые из моих собеседников считают, что спасением для искусства станет государственное финансирование. Другие полагают, что мы нуждаемся в безусловном базовом доходе. Обе идеи, возможно, неплохи, но я не думаю, что они решат проблему. Нам самим следует сосредоточиться – крепко сосредоточиться! – на поддержке творчества в этой стране. Несколько музыкантов признались мне, что выжили только благодаря гонорарам за выступления в Европе – причем на мероприятиях, которые существуют благодаря общественной поддержке. Все знают, что в Европе искусство финансируется лучше, но я не уверен, что каждый понимает, насколько лучше. В 2017 году Евросоюз потратил на поддержку искусства 0,4 % ВВП – примерно в 60 раз больше, чем Соединенные Штаты. Если бы мы выделили искусству такую же долю ВВП, итоговая сумма составила бы 86 миллиардов долларов.
Однако нельзя полагаться исключительно – и даже в значительной степени – на государственную поддержку. Как я отметил в двенадцатой главе, так мы просто заменим одну проблему другой.
Кто-то, в конце концов, должен выбрать, кому достанутся деньги. Если это решение возложить на комиссии или чиновников, преимущество получат люди со связями. Но если мы хотим сохранить право голоса, значит, выбирать должен рынок. А мы-то хотим, чтобы наш голос был решающим! Критик Дэйв Хики верит в могущественный союз «уважения» и «желания», мнения экспертов и инстинкта публики. А ведь именно рынок, если он работает как надо, становится выразителем наших желаний – то есть объясняет (в том числе нам самим), чего мы хотим. Чего мы не хотим, нам и так известно, – чтобы искусство игнорировало наши запросы, чтобы наши желания трактовал какой-нибудь бюрократ.
Но рынок, повторяю, должен работать как следует. Универсальный базовый доход – это неправильный ответ на уместный вопрос. Да, нам нужно, чтобы деньги доходили до наших карманов. Но это должно происходить естественным образом, а не по указке. Иными словами, мы обязаны исцелить экосистему, возродить средний класс. Это значит, что нам придется исправить много ошибок прошлого: разрушить монополии, повысить минимальную заработную плату, компенсировать десятилетия налоговых вычетов; восстановить бесплатное – или, по крайней мере, доступное высшее образование; наконец, присоединиться к рабочим, борющимся за достойные условия, – вместо того, чтобы критиковать их. Нам также придется пересмотреть законы, разработанные для экономики минувшей эпохи, привести их в соответствие с современной действительностью. Прежде всего, это касается распространения гарантий, которыми пользуются наемные работники (медицинской страховки, субсидий, защиты от дискриминации и домогательств, права объединяться в профсоюзы) на растущую армию фрилансеров и контрактников. Никто не должен оказываться на обочине просто оттого, что не желает участвовать в гонке.
Я с самого начала понимал, что в этой книге приду к тем же выводам, что и в предыдущей. В банкротстве искусства, как и в деградации профессионального образования повинно растущее неравенство, это проклятие современной Америки. Когда представитель среднего класса, то есть человек, располагающий деньгами сверх необходимого минимума, тратит их на искусство, он подпитывает целое творческое сообщество. Но это невозможно, если подпитывать нечем.
Нам вовсе не нужно, чтобы искусство оплачивало государство или богатые благотворители. Мы и сами справимся – если нам не мешать.
Примечания
1. Введение
«Творческий апокалипсис, которого не было»: Steven Johnson, “The Creative Apocalypse That Wasn’t,” New York Times Magazine, 19 августа, 2015.
«отображать многообразие происходящего»: Kevin Erickson, “The Data Journalism That Wasn’t,” futureofmusic.org, 21 августа, 2015.
2. Искусство и деньги
«тема произведения, размер, краски»: Alison Gerber, The Work of Art: Value in Creative Careers (Stanford, Calif.: Stanford University Press, 2017), 14.
инди-код: см. также Matt LeMay, “Nina Nastasia,” Pitchfork, 1 апреля, 2008.
Хайд считает, что наука относится к экономике дарения: Lewis Hyde, The Gift: Creativity and the Artist in the Modern World, 2nd ed. (New York: Vintage, 2007), 100–101.
«Важно поддерживать иллюзию, что это не бизнес»: Paper Monument, ed., I Like Your Work (New York: Paper Monument, 2009), 9.
«Иронизируя о том, что лежит в основе искусства»: Hans Abbing, Why Are Artists Poor?: The Exceptional Economy of the Arts (Amsterdam: Amsterdam University Press, 2002), 49.
«тайным достатком»: Hannah Hurr, “Sarah Nicole Prickett,” Mask Magazine, ноябрь 2015.
«наследник грандиозного состояния»: Ann Bauer, “‘Sponsored’ by My Husband,” Salon, 25 января, 2015.
«Иногда прибыльно быть неприбыльным»: Abbing, Why Are Artists Poor? 48.
«стабильного и разумного дохода»: Lucy Bellwood, [без названия], XOXO Festival, November 23, 2016, Portland, Oregon, https://www.youtube.com/watch?v=pLveriJBHeU, 11:30.
«Слишком толстый, слишком худой, слишком высокий, слишком маленький»: там же, 22:00.
«Люди спрашивают, когда у человека появляется право называть себя писателем»: Nina MacLaughlin, “With Compliments,” in Manjula Martin, ed., Scratch: Writers, Money, and the Art of Making a Living (New York: Simon & Schuster, 2017), 13.
«уравниванию культурных ценностей»: “Womanifesto,” http://www.wageforwork.com/about/womanifesto#top.
«Умалчивание финансового вопроса»: Molly Crabapple, “Filthy Lucre,” Vice, 5 июня, 2013.
«Когда я занимаюсь бизнес-образованием художников»: Amy Whitaker, Art Thinking: How to Carve Out Creative Space in a World of Schedules, Budgets, and Bosses (New York: HarperCollins, 2016), 81.
«капиталисткой до мозга костей»: Emily Bazelon, “Elizabeth Warren Is Completely Serious,” New York Times Magazine, 17 июня, 2019.
«Эта книга по большей части предполагала»: Hyde, The Gift, 356–357.
3. Лучший момент из возможных (Техноутопия)
«лучший момент из возможных»: Johnson, “The Creative Apocalypse That Wasn’t.”
«о юмористе, который взорвал Twitter»: Jesse Lichtenstein, “A Whimsical Wordsmith Charts a Course Beyond Twitter,” New York Times Magazine, 15 июня, 2017.
«о поэте, который стал звездой в Instagram»: Shannon Carlin, “Meet Rupi Kaur, Queen of the ’Instapoets,’” Rolling Stone, 21 декабря, 2017.
«о певце, который зарабатывает шестизначные суммы»: Audie Cornish, “A Cappella Singer Defends Proliferation of Music Online,” npr.org, 8 августа, 2016.
Йохай Бенклер: см. Астра Тейлор, The People’s Platform: Taking Back Power and Culture in the Digital Age (New York: Metropolitan Books, 2014), 47.
Клэй Ширки: там же.
«творческие парадигмы нового века»: фраза принадлежит Астре Тейлор, там же, 53.
«стерта с лица Земли»: Matthew Yglesias, “Amazon Is Doing the World a Favor by Crushing Book Publishers,” Vox, 22 октября, 2014.
Николас Негропонте: M. G.
