поблагодарить, а не подшучивать.
– Я бы предпочла, чтобы ты лежал рядом, – как бы между делом сказала она.
Розали прошла мимо Аима, специально задев его руку. Осколок света внимательно проследил за ней, пока она шла к Энн и Жулли.
– Все готово, – раздался голос Дуайта над ухом.
– Тогда вперед.
Аим махнул сестрам Дютэ, чтобы они следовали за ним. Он надел рюкзак и повесил на правое плечо арбалет. Костер потушил Коум при помощи заклинания.
– Во сколько мы вернемся сюда? – спросил Дуайт.
Сестры подошли достаточно близко, чтобы слышать разговор.
– В смысле? – не понял Аим.
– Нам дали три дня, чтобы найти все травы. Каждый день мы будем возвращаться назад в лагерь, ночевать и снова отправляться в путь. Так во сколько мы вернемся сегодня?
– Солнце заходит примерно в полдевятого, а полная темнота наступает где-то в полдесятого, – дополнил Коум.
– Оу, нет, мы не вернемся сегодня.
Аим не видел Коума и Дуайта, так как те шли позади, но был абсолютно уверен, что они переглянулись между собой.
– Что значит не вернемся? – уточнила Энн.
– Мы переночуем в лесу. Так будет проще, поверьте. И если не будет никаких препятствий, то мы выберемся из леса через два дня со всеми травами.
– Но ведь ты не хотел идти туда ночью! – возмутился Дуайт.
– Одна дело – шататься по лесу в ночное время, когда хищники начеку, а другое – тихо замереть в укромном местечке.
Аим остановился перед туманным лесом.
– Все будет хорошо, – заверила Энн.
– Я так не думаю, – ответил Аим.
Хорошо – это было не про туманный лес. Аим развернулся к группе лицом и, идя спиной к лесу, перечислил правила:
– Никакой световой магии. Никаких криков и визгов. Услышите шорох – замрите. Никаких резких движений. Если увидите монстра или духа – даже не моргайте, не поворачивайтесь спиной. И не вздумайте моргать.
– Ты уже говорил, – подметила Энн.
– Помните: они очень быстрые.
Аим вновь повернулся к лесу лицом и уперся в колючие засохшие заросли. Он провел поздний вечер и ночь один на один с лесом, со своим злейшим врагом. Он готовился зайти туда вновь, представлял, как его руки снова дотронутся до шероховатых сухих деревьев. Но всего это оказалось ничтожно мало. Он, как и прежде, был не готов к роковой встрече с давним убийцей всего хорошего в нем.
Казалось, воздух покидал легкие и не собирался возвращаться. В висках застучала кровь, перед глазами поплыли тени от деревьев и смешались в сплошное черное пятно. В ушах зазвенел крик убитого духом Гианой отряда. Это произошло по его вине.
«Я мертвый, кто-нибудь, помогите мне вздохнуть», – возникла у него мысль, когда Кумо набросился на него и прокусил руку, оставив черный шрам. Тогда он был на волоске от смерти. Сейчас он ощущал себя так же, хотя Кумо скрывался где-то в глубине леса.
В горле пересохло, однако он заставил себя сказать:
– Вперед, у нас мало времени до рассвета.
– Вообще-то целый час, – поправил Коум.
«Он что, ходячие часы?», – недоумевал Аим.
Аим заставил себя двигаться вперед. Первые шаги давались совсем тяжело, будто на ноги повесили железные кандалы. Голые ветки цеплялись и царапали куртку и лицо. В каких-то местах были видны проломы – свидетельство, что здесь побывало чудовище, когда бежало в Виллдэпер. В лесу холодно, веяло влажной прохладой. И это место казалось совсем безжизненным. Но это только на первый взгляд.
Пройдя еще немного внутрь леса, Аим оглянулся и посмотрел на залитые тенью лица сестер Дютэ. Они держались вместе, шли стройно друг за другом. По бокам, сквозь ветки, пробирались Коум и Дуайт.
– Когда будем подходить ближе к полю, сядем передохнуть и заодно поищем асфодель.
Из-за холода из его рта вырвался пар.
– Асфодель – это что? – спросила Энн.
– В основном используется для заклинания забвения. Оно стирает воспоминания на короткое время. Чтобы стереть на долгое время, во все времена обращались к Хранителям тайн.
Розали догнала Аима. Здесь лес стал реже, поэтому они смогли идти рядом.
– Как он выглядит?
– Темно-зеленый безлистый стебель, на конце крупные белые или желтые цветы с пурпуровыми полосами, собранные в колос.
Аим достал дневник, открыл страницу и показал Розали зарисовку.
– Ты нарисовал?
– Вот этот рисунок не мой, он Корин. У него получается рисовать… Точнее получалось. – Аим захлопнул дневник и вернул его на прежнее место.
Его смутило, что он заговорил о Кори, как о живом. Здесь, в лесу, воспоминания об отряде оживали, и казалось, что они до сих пор были где-то рядом, просто заблудились в полях и рощах… Вечные заложники леса. Возможно, это от того, что их духи до сих пор витали где-то в лесу, и Аим это прекрасно чувствовал.
Шипящий голос Дуайта раздался неподалеку:
– Темно, хоть глаз выколи, – ругался он. – Как нам увидеть асфодель? Может, фонарики включим?
– Плохая идея. Привлечем живность. Дальше мы выйдем в поле, там будем искать асфодель под лунным светом. И не вдыхайте его запах.
– Почему? – полюбопытствовала Жулли.
– Вызовет временную амнезию.
– Занятное растение, – прокомментировала Розали.
– У него есть легенда.
Ее глаза засверкали сильнее в отблеске луны.
– Расскажи, – с нетерпением попросила она.
Аим не мог не заметить, как ей нравилось все, что было связано с магией и магическим миром. Она принадлежала этому миру, не Франции, не Лиону, а именно этому миру.
– По легенде асфодель рос на лугах подземного мира, где блуждали тени умерших – заблудшие души. Они не доходили до Врат в иной мир, предпочитали остаться из-за своих неоконченных дел и случайно забредали на луг, где рос асфодель, и подвергались забвению прежней жизни. Его запах распространился на весь луг, поэтому каждый призрак, который ступал на поле, оказывался обреченным на потерю памяти и вечное скитание по земле. Без памяти они не могли завершить дела и, соответственно, не могли отправиться в иной мир через Врата. Заблудшие души ходили по земле, пока их личность не стиралась в пыль, а от них не оставались лишь тени. Говорят, там, где растет асфодель, находится целое живое кладбище из призраков.
– А нет в запасе историй пожизнерадостней? – поинтересовался Дуайт. – Или тот, кто живет с хромым, сам научится хромать? – припомнил он пословицу.
– К чему это?
– Ну, ты постоянно проводишь время с ночными.
– А ты разве не ночной?
– Только маленькая часть меня! И она не в счет, – огрызнулся он в ответ.
Можно было бы уступить и продолжить идти в тишине, но Аиму стало интересно, как Дуайт ответит на следующий вопрос:
– Допустим. А что насчет Коума? В нем
