– Прекратите!
Гилмер поглядывал с нарастающим нетерпением на стол защиты.
– Лейтенант Тайсон, удостоюсь ли я вашего внимания?
– Так точно.
– Хорошо. Ваш защитник мистер Корва и государственные прокуроры полковник Пирс, майор Вейнрот и капитан Лонго перед судом получили копии вашего досье. В нем имеются заявления, данные доктором Стивеном Брандтом под присягой...
Корва встал.
– Возражаю.
Полковник Гилмер недоуменно наморщил лоб.
– С чемвы не согласны, мистер Корва?
– Я возражаю против употребления слова «врач» в отношении Стивена Брандта.
– Разве... Стивен Брандт не является медицинским работником?
– Может быть, и является, полковник. Но это не относится к данному делу. Во время предполагаемого инцидента, который произошел почти двадцать лет назад, Стивен Брандт был младшим сержантом. Если мы заморозили лейтенантское звание моего клиента, мы с таким же успехом можем обращаться к Брандту по его армейскому званию. Или же мы можем называть его «мистер» на этом и последующих судебных разбирательствах. Я думаю, вы понимаете мою точку зрения.
Полковник Гилмер, казалось, пытался это сделать, сосредоточенно глядя на адвоката.
Встал полковник Пирс.
– Мистер Корва... правильно я к вам обращаюсь? МистерКорва? Или же вы предпочитаете называться синьором?
Вейнрот и Лонго засмеялись. Невозмутимый Корва ответил:
– Ты можешь называть меня Винс, Грэм.
Стенографистка невольно прыснула от смеха.
Гилмер выглядел так, словно порывался ударить молоточком по гонгу, но, увы, гонга у него не было, равно как и молоточка.
– Думаю, джентльмены, – сказал он, – это не играет роли в слушании дела, проходящего по статье 32-й. Что вы скажете на этот счет, полковник Пирс?
– Считаю возражения мистера Корвы беспочвенными и маловажными. Если он видит нечто предосудительное в подобном обращении к мистеру Стивену Брандту из-за своего клиента, тогда я смею предположить, что он проявляет излишний пиетет по отношению к медицинскому персоналу. Я, например, считаю этих Гиппократов напыщенными, равнодушными и корыстолюбивыми типами.
Гилмер повернулся к Корве.
– Интересно, повторил бы это полковник Пирс в присутствии главного свидетеля? – спросил тот.
На этот раз улыбнулся и Гилмер. Карен Харпер встала и тихо подошла к нему сзади. Они о чем-то посовещались вполголоса.
– Майор Харпер сообщает мне, – сказал Гилмер, – что лейтенант Тайсон не раз обращал на это внимание во время предварительного расследования. Поэтому мы признаем, что у обвиняемого есть основания возражать против того, чтобы Стивена Брандта называли доктором в последующие дни слушания. Следовательно, с этого момента мы будем обращаться к Стивену Брандту не иначе, как «мистер». Вопрос закрыт.
Полковник Гилмер старался казаться невозмутимым.
– В деле по расследованию вышеуказанного инцидента содержатся данные под присягой заявления мистера Стивена Брандта, мистера Ричарда Фарли, мистера Пола Садовски, мистера Энтони Скорелло, мистера Фернандо Белтрана, мистера Ли Уолкера и мистера Луиса Калана. В дело также подшито заявление неприсягавшего мистера Эндрю Пикара. Здесь представлены относящиеся к делу документы, письма и другие материалы по имевшему место инциденту. – Гилмер вопросительно посмотрел на Корву. – Вы согласны?
– Да, сэр.
– Я не намереваюсь вызывать в качестве свидетелей мистера Брандта и мистера Фарли, – продолжал Гилмер, – скорее, я приму во внимание заявления, данные ими под присягой, при составлении рекомендации. – Гилмер обратился к Тайсону и Корве. – И хотя я, повторяю, не намерен вызывать в суд мистера Брандта и мистера Фарли, чьи заявления я обязательно учту, я не могу лишать вас права воспользоваться возможностью перекрестного допроса по тем пунктам, которые отсутствуют или недостаточно освещены в их письменных заявлениях. Кроме того, если обвиняемый пожелает, я устрою с этой целью явку этих свидетелей на судебное заседание. Вы хотите вызвать мистера Брандта или мистера Фарли в качестве свидетелей?
Корва пошептался с Тайсоном.
– Мы могли бы попросить их присутствовать, однако это может продлиться неделю.
– Я думал, что это прокурору положено вызывать свидетелей обвинения, – сказал Тайсон.
– Нет. Разве вы не поняли? Он вызывает свидетелей обвинения или не вызывает их. Безусловно, он сначала советуется с присяжными.
– Я не свожу глаз с этого вот американского флага, чтобы не свернуть с пути истинного, – сказал Тайсон.
Корва улыбнулся.
– Ну что же, смотрите, если это поможет вам проверить верность нашей стратегии. Несколько минут назад Гилмер сказал вам, что вы можете представить доказательства. Смягчающие вину или могущие повлиять на уменьшение наказания. Вы уловили это?
– Да. Выходит, что я уже виновен и все ждут, чтобы я просил прощение за содеянное.
– Да. Вот в таком ключе. Я рад, что вы не теряете сообразительности. К тому же, если я вызову Брандта и Фарли, я могу подвергнуть их перекрестному допросу только по содержанию их письменных заявлений. А на суде я смогу докопаться до сути.
Тайсон кивнул.
– Я не хочу откладывать слушание на неделю. И так можно обойтись.
Корва поднялся.
– Сэр, запишите, что мы не принимаем заявления присягнувших мистера Брандта и мистера Фарли в их отсутствие. Мы хотели бы использовать свое право на перекрестный допрос.
Полковник Гилмер обратился к Карен Харпер:
– Отметьте заявление мистера Корвы как вещественное доказательство под пунктом 6А. – Он повернулся к Корве. – Я приму во внимание вашезаявление.
– Надеюсь, полковник, вы также примете во внимание характер и серьезность этих обвинений и вызовете на перекрестный допрос других свидетелей. Вообще-то не принято в деле, подобном этому, брать в расчет только письменные заявления.
Лицо Гилмера слегка покраснело.
– Хорошо. Так вы хотите вызвать их на допрос или нет?
– Нет, сэр. Я думаю, вам следует вызвать их и допросить прямо здесь, в присутствии обвиняемого. Но если вы считаете письменные заявления достаточно убедительными для того, чтобы выдвинуть обвинение в убийстве, тогда пусть будет так. Я только желаю, чтобы зафиксировали мое недоумение по этому поводу.
Гилмер не спускал глаз с Корвы.
Пирс встал.
– Если полковник позволит, то я тоже прошу зафиксировать мое недоумение по поводу того, что защитник задает вам не касающиеся сути дела вопросы.
Корва лукаво улыбнулся Пирсу.
– Полковник сам о себе позаботится.
Тайсон, победоносно улыбнувшись, сел. По правде говоря, он был доволен собой, как никто другой. Он взглянул на стенографистку и увидел, что ее тоже очень забавляет этот балаган. Она оторвалась от машинки и поймала его взгляд. Девушка улыбалась.
Полковник Гилмер стоял за кафедрой и постукивал пальцами по деревянной панели.
– Пожалуйста, займите свои места. – Он выразительно посмотрел на Корву. – Вы хотите, чтобы здесь присутствовали Брандт и Фарли? Да или нет?
– Нет, сэр.
Тайсон наклонился к Корве.
– Почему вы всем яйца крутите?
Корва, не спускавший глаз с Пирса, громко ответил на поставленный Тайсоном вопрос:
– Я хочу, чтобы Пирс знал: Винни Корва снова вернулся в город. А что касается закрутки яиц Гилмера, то надо дать ему понять, что если идет суд, то защитник станет бороться за любую форму справедливости. Это, может быть, заставит задуматься сидящих там, наверху, об открытом судебном заседании.
– Могу я закурить? – спросил Тайсон.
– Почему бы и нет? Вон Гилмер с Пирсом дымят вовсю.
Тайсон достал длинную толстую сигару, подаренную ему Белтраном, и раскурил ее. Тяжелый сигарный дым медленно потянулся вверх.
Гилмер на минуту задумался, размышляя над тем, запретить Тайсону курить или нет. Он напрягся, подавляя в себе раздражение, потом вернулся к своим обязанностям.
– Лейтенант Тайсон, у вас есть право вызывать на допрос свидетелей защиты и дать свои показания. Я устроил явку этих свидетелей в суд по вашей просьбе. Если вам потребуются дополнительные свидетели, я помогу устроить их явку в суд или же дачу их показаний относительно вашего дела.
Бен заметил, что майор Вейнрот разгоняет дым папкой. Она поднялась.
– Полковник Гилмер, могу я попросить, чтобы в зале не разрешали курить?
Гилмер посмотрел на Тайсона.
– Вы хотите докурить эту сигару, лейтенант?
Тайсон встал.
– Боюсь, что да, сэр.
– Тогда устроим десятиминутный перерыв. Желающие могут курить в коридоре.
Тайсон и Корва вышли в коридор, провожаемые взглядом майора Вейнрот, которая поспешила в комнату отдыха. Корва сказал:
– Это было бесчеловечно с вашей стороны.
– Вы же сказали, что я могу закурить.
– Я-то думал, вы курите сигареты.
