– Как вы думаете, – спросила майор Харпер, – что руководило Брандтом, когда он откликнулся на ваше объявление и сообщил свою версию случившегося в госпитале?
Пикар криво улыбнулся.
– Дав объявление в газету, я, сам того не подозревая, заставил его поверить, что уже знаю все о случившемся. Врачи – народ наивный. К тому же, я думаю, он хотел излить мне душу. Черт бы его побрал с его секретами, правда?
– Вы никогда не подозревали его в скрытых мотивах?
– Насчет того, чтобы подставить Тайсона? Да, подозревал. Но я не знаю, что толкало его на это, да мне и все равно.
– Почему Брандт назвал вам только одного из взвода, Фарли, я имею в виду, и больше никого?
– Фарли был единственным, чье местонахождение он знал, помимо Тайсона, конечно. Думаю, что ему легче было выяснить отношения с Фарли, чем с остальными, потому что он не знал, где их искать. Он никогда не называл мне других имен.
– А откуда он узнал, где проживают Фарли и Тайсон?
Пикар пожал плечами.
Стенографистка оторвалась от своих записей и спросила:
– Полковник, нужно ли в отчете указать, что свидетель пожал плечами?
Пикар рассмеялся.
– Нет, вы можете написать, что я сказал что-то вроде: «Откуда мне это знать? Спросите Брандта».
Майор Харпер продолжила допрос.
– Вы уже нашли свои записки, мистер Пикар?
– Я говорил вам, что все мои заметки и пленки с интервью были переведены на процессорный диск, а потом их случайно стерли. Боже, как бы я хотел на минуту заглянуть в них.
– Вы не сохранили дискету?
– Нет.
– Последние несколько вопросов, – словно подытожила майор, – я так и не поняла, как сестра Тереза смогла определить, к какому роду войск относился взвод, подозреваемый в массовом убийстве?
Пикар соображал.
– Она опознала дивизию... по шевронам на формах солдат. Всем известны шевроны первой дивизии. Вот почему я поместил объявление в дивизионной газете. Морская пехота не носила шевроны. Это делалось специально, чтобы враг не смог определить дислокацию соединений.
– Была ли сестра Тереза знакома с кем-либо из... тех людей?
Пикар медленно кивнул.
– Как я уже говорил по телефону, она узнала офицера – Тайсона, но называла его не иначе, как лейтенант. Я не мог добиться, чтобы она вспомнила его имя.
– Что она говорила о нем?
Пикар без суеты собирался с мыслями; прошло не менее пяти минут, прежде чем он осторожно ответил:
– Она говорила на трех языках сразу, вставляя то вьетнамские, то английские и французские слова. Она сказала, что он вошел в палату, где она пряталась. Увидев монахиню, он пощадил ее.
– Пощадил? – переспросила Карен. – А не спас ей жизнь? Согласно показаниям лейтенанта Тайсона и пяти других свидетелей, взвод спас жизнь некоторым людям, вынеся их из горящего госпиталя.
– Разве? Да, госпиталь горел, как сообщила мне монахиня. – Он помедлил. – Я не пытаюсь опорочить Тайсона... Мне трудно... я теряюсь в догадках насчет значения того слова, которое она употребила. Это на Французском. Sauver? Освобождать или спасать? Или она употребила epargner – щадить, жалеть или избавлять? Все дело в переводе, я думаю.
– Это важная деталь, несомненно. Но она не настолько важна, чтобы включать ее как эпизод в свою книгу.
Пикар впервые посмотрел на Тайсона.
– Допустил оплошность. Каюсь. Последнее не соответствует описанию случившегося, данному Брандтом и Фарли.
Харпер выдержала паузу, потом спросила:
– Вы говорили, что сестра Тереза упоминала слово «бак ши».
Пикар кивнул.
– Еще одна деталь, которую я просмотрел, но по уважительной причине. Я хочу поделиться... я был немного небрежен. Как бы я хотел, чтобы у меня сейчас оказались мои чертовы записи. Моя память начинает изменять мне...
– Так как же насчет «бак ши»?Под этим подразумевался медик? Стивен Брандт?
Пикар как-то странно вытянул шею.
– Она сказала, что также узнала бак ши...Военные медики и гражданский медперсонал ходили по школам, церквам, деревням. Так или иначе она описывает Брандта как... «ип homme qui viole les jeunes filles».He нужно быть знатоком французского, чтобы перевести это.
Харпер настояла:
– И все же я переведу: «Человек, который насилует малолетних девочек».
Пикар снова кивнул.
– Конечно, существует много интерпретаций этой фразы. У меня рука не поднялась вставить в книгу то, на чем санитар или фельдшер, называйте его как угодно, не был пойман...
Харпер закусила губу и с минуту смотрела на Эндрю Пикара.
– Рассказывала ли сестра Тереза что-нибудь еще о своих отношениях с лейтенантом Тайсоном?
Прежде чем дать ответ, Пикар вновь взглянул на Тайсона.
– Сестра Тереза рассказывала мне, что встречалась с лейтенантом в соборе Хюэ. Она знала, что бак шислужит во взводе лейтенанта, и она воспользовалась возможностью поговорить с ним о склонности его медика к несовершеннолетним девственницам. – Пикар оглядел зал. – Не думаю, чтобы эта сторона вопроса интересовала вас. Я расскажу, в чем совпадают рассказы монахини, Брандта и Фарли. Они сошлись на том, что американские солдаты преднамеренно, с жестокостью зверей расправились с больницей, битком набитой безоружными и беспомощными людьми.
– Мы можем это установить совершенно определенно, – сказала Харпер. – Но в этом грехе обвиняют только одного человека – лейтенанта Тайсона. Теперь мы выяснили, что его роль в предполагаемом преступлении не столь велика, как мы считали раньше или как вы дали понять в своей книге...
Пикар заговорил с убежденностью проповедника:
– Майор, я был морским офицером, и я знаю, какая ответственность лежит на Тайсоне. Если он не исполнил свой долг, с него следует взыскать, но не таким образом. Это... пародия на справедливость.
Полковник Пирс поднялся. Вслед за ним поднялся Корва, громко отчеканив:
– Если свидетель может давать показания с чужих слов, пусть он выскажет и свое мнение.
– Сядьте, – отрезал Гилмер. – Оба. Пожалуйста. Продолжайте, мистер Пикар.
– Я только хочу добавить, что доктор Брандт солгал мне насчет одной важной вещи. Я не верю, что Тайсон когда-нибудь давал команду стрелять в любого, кто находился в той больнице. Я думаю, что взвод лейтенанта поднял мятеж. Он был такой же жертвой, как любой другой в том госпитале. И члены его взвода тоже стали жертвами... жертвами войны, физического истощения и шока. Я думаю, если вы отыщете сестру Терезу, никто лучше нее не расскажет вам о действиях лейтенанта Тайсона в тот день.
Харпер осмелела.
– Почему же вы тогда не включили ни один из этих эпизодов в книгу, мистер Пикар?
– Я сам спрашиваю себя об этом и не нахожу ответа.
– Хорошо. А сестра Тереза поделилась с вами тем, каклейтенант Тайсон спас или пощадил ее?
– Нет. Вы должны понимать, что у нас были не только языковые проблемы, я ко всему прочему был болен и находился в плохом состоянии. Как мне хотелось бы, чтобы судьба еще раз послала мне возможность поговорить с ней.
– И нам тоже, – заметила Карен. Она глубоко вздохнула. – У меня нет больше вопросов.
– Обвинение будет допрашивать свидетеля? – обратился Гилмер к прокурору.
Пирс, казалось, не был готов к вопросу. Он пошептался со своими помощниками, затем встал и довольно льстивым голосом заявил:
– У нас нет вопросов.
Полковник повернулся к Корве:
– Защита будет допрашивать свидетеля?
Корва встал.
– У меня есть один вопрос к мистеру Пикару. – Адвокат пожевал губами, как бы собираясь с мыслями, потом посмотрел на Пикара. – Вы не были очевидцем событий, о которых всякий толкует по-разному, и, следовательно, ни защита, ни обвинение не могут утверждать, что вы их свидетель. Вы являетесь связующим звеном с сестрой Терезой. В связи с этим я спрашиваю вас. Совпадает ли история, услышанная вами от сестры Терезы, с той, которую вам поведал Стивен Брандт, в отношении роли обвиняемого в инциденте в госпитале?
– Нет, не совпадает.
– Спасибо. – Он перевел взгляд на Карен Харпер. – У меня больше нет вопросов.
Харпер то же самое повторила полковнику Гилмеру.
– Свидетель свободен, – объявил Гилмер.
Пикар нехотя поднялся и неторопливо подошел к столу защиты. Он сказал Тайсону чуть слышно:
– Вы немного староваты для этих погон.
– Скажите это армии.
Пикар улыбнулся.
– Удачи. – Он подошел к двери, которую для него придерживал сержант Лестер, и покинул зал.
Полковник Гилмер отпил немного воды из стакана. Карен Харпер вернулась на свое место.
– Почему обезьяна упала с дерева? – шепнул Корва на ухо Тайсону.
– Почему?
– Потому что подохла.
– Меня не надо больше забавлять, – отмахнулся Тайсон.
– Лейтенант, встаньте, пожалуйста, – обратился к Тайсону полковник Гилмер.
Тайсон встал, с грохотом отодвинув стул.
