Глава 20. Как колобок кается, а ведьма принимает судьбоносное решение
Настойку я выпила залпом, зажав нос и изо всех сил сдерживая рвотные позывы. А потом обессиленно рухнула на кровать. Впереди меня ждали пятнадцать минут отвратительного состояния. Головная боль, жжение в желудке, тошнота и вывернутые суставы. И так жалко себя стало, что слезы сами покатились по щекам. Как они могли так безжалостно поступить со мной? Особенно бабушка. Мин, как все оборотни, просто не желает терять пару, от которой сможет получить крепкое и одаренное потомство. Он мне ничего не обещал, но спас, пытался защищать... Я подняла руку и поднесла к глазам. Браслет нага матово сверкал на бледном запястье.
– Не думаю, что он испытывает ко мне какие-то чувства, кроме физического влечения.
Обидно, неприятно это осознавать, но лучше сейчас затоптать в сердце росток симпатии, чем потом потерять себя и жить придатком к мужику. Еще это их непонятное запечатление, вдруг наемник не солгал, и я стану влюбленной дурочкой, способной только угождать мужу? Мина я понимала, истинные для оборотня – это высшая награда. Коль почуял, уже не упустит, несмотря на желания своей пары. Мин, если честно, еще нормально себя вел, другой мог бы утащить в свое логово и не выпускать, пока ребенок не родится. И не посмотрел бы, что я ведьма.
В груди начало жечь, пальцы свело судорогой, но я все еще могла связно мыслить.
А бабушка! Как она могла бросить меня без сил, без одежды, без защиты? Совсем старая из ума выжила! Возомнила себя вершительницей судеб? Привыкла, что я безропотно выполняю все ее указания, не спорю по мелочам, и решила, что так будет постоянно. И невдомек ей, что это было просто уважение, а не угождение. Взамен я получила тайны своего рождения, предательство и...
Долго лелеять обиду мне не удалось, боль накатила с такой силой, что я могла только грызть угол подушки и шипеть.
К счастью, через пятнадцать ужасно долгих минут все резко закончилось, словно и не было этого безумного приступа боли. С кровати я поднялась полная сил, с бурлящей в крови магией и решительностью. Щелкнула ногтем по браслету, прислушалась к тонкому звону и улыбнулась. Открыть не смогу, но...
Я сложила пальцы, надавила на сустав, прислушалась к щелчку и короткой боли и выдернула запястье из обруча. Еще несколько минут понадобилось, чтобы привести руку в порядок, но оно того стоило. Нажий браслет лег на стол, рядом положила связку иллюзорных амулетов, мне они больше не нужны, а бабушка и наг не рискнули забрать имущество магполиции. На шее остался лишь амулет, который мне дал САМ, и кулон с лунным светом. Видно, снять их не смогли, они оба зачарованы на мою ауру, и веревочки короткие, только через голову можно снять. Погладила мамин подарок.
– Скоро я тебя выпущу, и ты вернешься к Луне-прародительнице.
В дверь постучали.
– Ведьмочка, тут к тебе разносчица с обедом! Запускать?
Я открыла дверь, пропуская в комнату крепенькую девушку с подносом, следом за ней вкатился Мурз.
– Держи! – зашипел он, и в ноги девушке упал золотой. – И молчок!
Девица кивнула и, опустив поднос на стол, подняла монету и бесшумно вышла.
– Давай, открывай кастрюлю!
Мурз от нетерпения подпрыгивал. Я сняла крышку с широкой высокой кастрюли, доверху наполненной рассыпчатой гречневой кашей.
– Кашу в тарелку!
Так и сделала. Под ней оказалась плотная картонная крышка, а под крышкой – аккуратно сложенные тонкие штаны и рубашка. Оделась быстро, перекусила и... смело нажала на амулет САМого, меняя внешность на мужскую.
– Где наша не пропадала? Да, Мурз?
– Ой, и в болоте еще не пропадала, и в лесу, и даже в столичных катакомбах! Есть множество увлекательных мест, где мы с тобой можем пропасть, Арминочка. А давай и браслетик утащим? Зачем его нагу возвращать? Сойдет за моральную компенсацию! Раритетный все же, ценный, небось!
– Нет! – осадила я партнера. – В нем может быть маяк. И... не хочу ничего от этого предателя! – Колобок понимающе вздохнул. – Ничего подобного! А дочку я и от Ирвина родить могу!
– Конечно, Арминочка, и избавиться от него будет легче, – залебезил колобок и запрыгнул в саквояж, корча с его дна рожи и показывая язык.
О делах мы не говорили, потому что арбитратор обязательно воспользуется заклинанием восстановления и сможет увидеть все, что происходило в комнате. С его уровнем силы труда это не составит. Вот пусть и ищет нас в лесах, болотах и катакомбах.
Я сложила в саквояж остатки травок, котелок и зеркальце и полезла в окно. Зря я, что ли, левитацию на третьем курсе сдала на «отлично»?
– Даже если тебе удалось провернуть парочку сделок, это не значит, что стоит верить партнеру по бизнесу, – нравоучительно бубнил Мурз из саквояжа, когда я, постоянно оглядываясь и прислушиваясь, прибежала на портальную станцию. – А у тебя так вообще нет партнеров, только эти... ар... ар... арубузеры! Вот! Это такие людишки, которые при помощи манипуляций твоими чувствами заставляют тебя ощущать вину и жить под их контролем и по их указке!
– Арубузеры? Слово смешное, – рассеянно ответила я, размышляя, где взять денег?
Потому что кошелек мой тоже исчез. Переводной амулет и амулет связи я оставила в городской квартире, САМ сказал, что на мне ничего не должно быть, что могло бы идентифицировать меня как полицейскую. Пара монет, зашитых в пояс, исчезла вместе с одеждой, даже те бумажки, что мне дал хан Шерриган в эту поездку, испарились, словно их и не было. Печалька...
– Мурз, у тебя деньги есть?
– А много надо? – В саквояже зашебуршало, и в щели появилась золотая монетка. – В долг! Под проценты! И за одежку еще приплюсуй! Итого два золотых.
– Ты мне еще три должен, – я тут же направилась к кассам.
– Чего это?
– За незабываемый полет из окна и за доставку к месту. По ценам частного извоза! Между прочим, левитация — очень редкий навык, мало кто еще тебя с ветерком опустит из-под крыши на твердую землю.
Пока я покупала один переход до Южного предела, который находился рядом со вторым крупным городом королевства, Мурз молчал. И во время перехода я его не ощущала, даже заглянула в саквояж, когда вошла в портальный круг, но мой странный фамильяр с видом шейха возлежал на котелке и обиженно надувал поджаристые щеки.
