Они все задумались об этом, пока Ник доставал свою газовую зажигалку и сжигал листок бумаги с только что написанным.
— Круто, — в конце концов вымолвил Стю. — Ты серьезно так думаешь?
— Конечно, он прав, — мрачно сказала Сюзан. — А что еще прикажете им думать? Что Судья Фаррис поехал в Рокавей покататься на чертовом колесе?
— Нам повезло, что мы сегодня избежали крупной дискуссии о том, что происходит на западе, — заметила Фрэн.
Ник написал: Это точно. Думаю, в следующий раз нам придется с нее начать. Поэтому я хочу отложить следующее большое собрание на как можно больший срок. Недели на три, если удастся. Как насчет 15 сентября?
— Мы сумеем отложить его на столько, если Брэд запустит электричество, — сказала Сюзан.
— Я думаю, запустит, — кивнул Стю.
— Ладно, пойду домой, — объявила Сюзан. — Завтра трудный день. Дайна отбывает. Я провожу ее до Колорадо-Спрингс.
— Ты думаешь, это не опасно, Сюзан? — спросила Фрэн.
— Это более опасно для нее, чем для меня, — пожала та плечами.
— Как она восприняла это? — спросила Фрэн.
— Ну она вообще забавная девчонка. Знаете, в колледже она была отличной спортсменкой. В основном увлекалась теннисом и плаванием, но понемногу и всем остальным тоже. Она училась в маленьком государственном колледже в Джорджии, но первые два года продолжала встречаться со своим школьным дружком. Он был таким здоровенным дикарем, дескать, я — Тарзан, ты — Дженни, так что ступай на кухню чистить кастрюли и сковородки. Потом подружка по комнате, большая поборница женской эмансипации, затащила ее на несколько сборищ феминисток.
— И в результате она стала еще большей феминисткой, чем ее подружка, — догадалась Фрэн.
— Сперва феминисткой, а потом лесбиянкой, — сказала Сюзан.
Стю застыл как громом пораженный. Фрэнни взглянула на него с умилением.
— Эй, дитя неразумное, — сказала она, — смотри, как бы тебе галка в рот не залетела.
Стю с лязгом захлопнул рот.
— Она обрушила сразу два этих камня на своего пещерного дружка, — продолжала Сюзан. — Он слетел с тормозов и кинулся на нее с револьвером. Она разоружила его. Она говорит, что это был переломный момент в ее жизни. По ее словам, она всегда знала, что сильнее и проворнее его, но знала чисто умозрительно. И лишь пройдя через это, почувствовала нутром.
— Ты хочешь сказать, она ненавидит мужчин? — пристально глядя на Сюзан, спросил Стю.
Сюзан отрицательно покачала головой.
— Она теперь би.
— Теперь би? — неуверенно повторил Стю.
— Она получает удовольствие и от мужчин, и от женщин, Стюарт. И я надеюсь, ты не станешь настаивать в комитете на принятии закона против голубых вместе с заповедью «Не убий».
— У меня достаточно поводов для беспокойства, чтобы не лезть в то, кто с кем спит, — пробормотал он, и они все рассмеялись. — Я спрашивал лишь потому, что мне не хотелось бы, чтоб кто-то отправлялся туда как в крестовый поход. Нам нужны там шпионы, а не диверсанты. Это работа для ласки, а не для льва.
— Она знает это, — сказала Сюзан. — Фрэн спрашивала меня, как та прореагировала, когда я спросила ее, не сделает ли она это ради нас. Она приняла это хорошо. С одной стороны, она напомнила мне, что, если бы мы остались с теми мужиками… ну, помнишь, как вы наткнулись на нас, Стю?
Он кивнул.
— Так вот, если бы мы остались с ними, нас бы или забили до смерти, или мы бы так или иначе очутились на западе, поскольку они направлялись именно туда… по крайней мере когда были трезвы настолько, что могли читать дорожные указатели. Она сказала, что раздумывала над тем, каково ее место в Зоне, и пришла к выводу, что место ее — вне Зоны ради Зоны. И еще она сказала…
— Что? — спросила Фрэн.
— Что она постарается вернуться, — довольно резко бросила Сюзан и замолчала. Что еще сказала ей Дайна Джургенз, оставалось между ними двумя и не предназначалось даже для ушей остальных членов комитета. Дайна отправлялась на запад с десятидюймовым ножом с выкидным лезвием, который крепился к браслету на ее руке. Стоило ей резко выгнуть запястье, срабатывала пружина — и, опля, у нее неожиданно вырастал шестой палец, десяти дюймов в длину и обоюдоострый. Дайна считала, что большинство из них — мужчин — не сумеют этого понять.
«Если он действительно полновластный диктатор, тогда, быть может, лишь он один держит их всех вместе. Если он исчезнет, возможно, они начнут грызться и драться между собой. И это может погубить их, если он умрет. И если мне удастся подобраться к нему близко, Сюзи, то лучше ему призвать на помощь своего дьявола-хранителя».
«Они убьют тебя, Дайна».
«Может быть. А может быть, нет. И в любом случае стоит удовольствия поглядеть, как вывалятся его кишки».
Наверное, Сюзан могла остановить ее, но она даже не попыталась. Она ограничилась тем, что вынудила Дайну пообещать держаться первоначального плана, если только не представится уж очень подходящий случай. С этим Дайна согласилась, и Сюзан не думала, что у ее подруги появится такой шанс. Флагга будут отлично охранять. И все же в течение трех дней с тех пор, как она предложила своей подруге отправиться на запад в качестве шпионки, Сюзан Стерн было очень трудно заснуть.
— Ладно, — сказала она остальным, — я иду домой спать. Спокойной ночи, ребята.
И она пошла прочь, засунув руки в карманы своей стеганой куртки.
— Она стала выглядеть старше, — сказал Стю.
Ник написал что-то в своем блокноте и показал им обоим.
Как и все мы — было написано там.
На следующее утро по дороге на электростанцию Стю повстречал Сюзан и Дайну, катящих на мотоциклах к Каньон-Бульвару. Он помахал им рукой, и они подъехали к нему. Ему пришло в голову, что никогда еще Дайна не была такой хорошенькой. Волосы ее были перехвачены сзади ярко-зеленым шелковым шарфом, одета она была в распахнутую кожаную куртку, джинсы и плотную рубашку. К багажнику было привязано одеяло.
— Стюарт! — крикнула она и с улыбкой помахала ему рукой.
«Лесбиянка?» — с сомнением подумал он.
— Как я понимаю, ты собралась в небольшое путешествие, — сказал он.
— Это точно. И ты меня здесь не видел.
— Разумеется, — кивнул Стю. — Как же еще. Закурим?
Дайна взяла «Мальборо» и прикрыла ладошками горящую в его руке спичку.
— Будь осторожна, девочка.
— Буду.
— И возвращайся назад.
— Надеюсь.
Они взглянули друг на друга при ярком свете летнего солнца.
— Ты береги Фрэнни, шеф.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
