Так Нина осталась совсем одна. В ее жизни не было никакого смысла, никакой цели; она жила просто потому, что когда-то появилась на свет, и вовсе не задумывалась, для чего все это. Больше всего Нине мечталось о том, чтобы все оставили ее в покое.
Потом появился Уло.
Жизнь и теперь была совершенно непростой; Нина работала сейчас на текстильной фабрике и еще брала работу на дом, допоздна сидела с иголкой в руках, обложившись тряпками. Сидела она и теперь, но мысли ее были далеко, и несколько раз женщина больно укололась. Вечер тянулся бесконечно; тускло горела слабая электрическая лампочка, семейство часовщика внизу очевидным образом переживало не лучшие моменты: заполошно визжала жена старшего сына, доносилась ругань и крики детей. Нина не обращала внимания, у них часто происходили скандалы. Когда в ее собственную дверь неожиданно постучали, она негромко вскрикнула и выронила рукоделье; она никого не ждала в этот вечер. Видимо, посетитель благополучно миновал семейство на первом этаже, воспользовавшись гомоном, и оказался незамеченным.
Сердце у нее екнуло: к ней никто не мог прийти, кроме Аллалгара, но Аллалгар заходил к ней попить чаю вчера, сегодня у него ночная смена. Если это господин Дандоло?.. Нина спешно отложила работу и соскочила с места.
Но, когда она открыла, на пороге стоял незнакомый бездушный, одетый в добротную одежду слуги. Оглянувшись, он прижал палец к губам и показал ей какую-то сложенную бумагу; Нина торопливо, не спрашивая, пропустила его и захлопнула дверь.
— Господин Теодато Дандоло послал меня, — сказал бездушный, протягивая ей свое послание. — Велел передать тебе это и денег. Деньги в конверте.
— …Спасибо, — растерялась немного Нина, приняла конверт, но разворачивать при незнакомце постеснялась, не уверенная, можно ли ему доверять. — Ты… его слуга?
— Да, — насупившись, важно ответствовал тот. — Нангой зовут. Я служу господам Дандоло с тех пор, как сам был ребенком.
Сообщив это, Нанга принялся оглядываться. Кажется, Нинина обитель его не впечатлила; хотя в комнате все было чисто, мебель была ветхой, а дешевые бумажные обои по углам покорежились от сырости и кое-где висели лохмотьями. Наконец темное лицо гостя обрело совершенно скорбный вид.
— Так и знал, что господин Теодато непременно свяжется с кем-нибудь вроде тебя, — заявил он. — В Централе полно хорошеньких молодых женщин, но его всегда тянуло на приключения.
Нина вспыхнула, когда до нее дошло, что подумал Нанга; прижав конверт к груди, она воскликнула:
— Между нами ничего нет! Я вообще-то замужем!
— Тогда какого дьявола он шлет тебе деньги и писульки?
Она осеклась; говорить правду она не смела.
— То-то и оно, — буркнул Нанга. — Ладно, спорить с ним все равно бесполезно…Что у вас тут вообще происходит? Даже до Централа доходят слухи, говорят, закованные волнуются.
— Кто-то расклеивает листовки, в которых подробно описаны инопланетяне и их машины, — уныло сказала Нина, опустила голову. — Конечно, люди волнуются. Они напуганы, им кажется, что не сегодня-завтра эти инопланетяне спустятся на планету и начнут всех убивать налево и направо.
— Я думаю, мы должны верить в могущество Наследника, — важно ответил ей Нанга. — Он не так-то прост, он не позволит им запросто убивать нас. Наверняка у него уже есть какой-то план.
— Неужели ты в это веришь? — воскликнула женщина. — Твой господин лично общается с инопланетянами! Неужели он не сказал тебе, что они совсем не такие страшные? Они не желают нам зла!
Нанга поджал узкие губы.
— Господин Теодато вечно увлекается какими-то глупыми и опасными вещами. Он просто молод. Конечно, они хитрые, им ничего не стоит обмануть его, он сам развесил уши, спит и видит, как бы завладеть их машинами. И ты его больно-то не слушай!
Нина посмотрела на него, а потом рассмеялась. Нангу ее смех задел, он насупился еще сильней прежнего; ей только смешнее стало от него. Перед ней стоял взрослый уже человек, старше нее почти в два раза, но он верил в детские сказки!
— Это уже мое дело, — наконец сказала она. — Ступай, Нанга. Я бы предложила тебе чаю, да ты небось не пожелаешь нашего чаю, да еще в такой нищей обстановке. И поблагодари своего господина вместо меня.
Нанга сердито дернул подбородком и, не сказав больше ничего, вышел; Нина спешно развернула конверт.
«Они выпускают из дворца одного из них, — корявым мелким почерком писал Дандоло, и ей пришлось разбирать по слогам, — мне больше не удается поговорить с остальными, но я поговорил с ним. Что происходит в кварталах закованных? Напиши мне, Нанга через несколько дней придет и заберет».
Страшно взволнованная, она принялась нервно оглядываться; чистой бумаги дома у нее не было, и она уже хотела было вырвать страницу из единственной хранившейся у нее книги (книгу эту добыл еще Уло, в ней были какие-то чертежи и схемы), но резко передумала и почти побежала на улицу. Далеко ходить ей не пришлось: на стене их дома прилеплена была одна из листовок, которую она решительно сорвала и помчалась обратно к себе. Уже в спокойствии своей сумрачной комнаты Нина села за стол и, высунув язык, принялась старательно выводить круглые неровные буквы на оборотной стороне листовки.
Тревога не отпускала ее и на следующий день; к тому же, когда Нина пришла на работу, соседки сообщили ей, что с утра ее искал какой-то аристократ. Разумеется, подобная новость немедленно вызвала толки и пересуды, Нина то и дело ловила на себе недобрые взгляды, товарки в большинстве завидовали ей. Хуже всего было то, что искавший ее человек действительно снова заявился на текстильную фабрику вечером, когда смена уже закончилась, и Нина собиралась пойти проведать Аллалгара.
Она узнала его; это был тот самый странный человек, которого приводил несколько дней тому назад управляющий. На этот раз незнакомец был один, он быстро заметил ее в фойе и направился ей наперерез. Нина напугалась, хотела было сделать вид, что не понимает, что ему от нее нужно.
— Не бойся, — сказал он. — Нет необходимости скрывать. Наследник лично разрешил мне ходить всюду и общаться с любым, с кем я захочу. Ты уже закончила смену? Куда ты теперь, домой? Можно мне поговорить с тобой?
Нина беспомощно оглянулась, но избавиться от него не было никакой возможности.
— Пойдем, — пришлось сказать ей, и они вдвоем покинули фойе, оказались на темной улице.
— Как тебя зовут? — спросил чужак. Нина назвала свое имя. — А меня Леарза, — сообщил он.
— Ты тоже инопланетянин? — осторожно уточнила Нина. Этот человек был совсем не такой, как Уло или его друзья; она подспудно ощущала большую разницу между ними. Он был небольшого роста, светловолосый, одет как-то не так, как все, и видно было, что он совсем молод, лет двадцати пяти. Черты его лица были тонкими, даже острыми какими-то. Уши смешно торчали в стороны из-под лохматых волос.
— Да, — ответил Леарза. — Но я не из них. Я родом с совсем другой планеты… та планета уничтожена, а они вытащили меня оттуда.
— Они спасли тебя, — уточнила Нина, чувствуя странную гордость. Леарза немного сердито мотнул головой.
— Можно и так сказать. Я… знаешь, я видел тебя во сне. Даже дважды.
— Что во мне такого? — смутилась она.
— Я имею в виду, до того, как я встретил тебя. Я… еще не знаю, что это значит. Но что-то значит, это точно. Я просто должен поговорить с тобой, Нина…Ты куда-то собиралась?
— Я обещала другу заглянуть к нему, — нехотя сказала женщина. — Я думаю, ты можешь пойти со мной. Только не говори ему, кто ты такой, а то он испугается.
— Хорошо, конечно.
— Тебя потому выпустили из дворца? Из-за того, что ты не из них?
— Да, — согласился Леарза. — Я… хочу помочь. Фальер даже сам попросил меня… я не знаю, что у вас тут творится, Нина, еще не знаю. Но я сделаю все, что в моих силах… я не буду сидеть сложа руки.
— Наследник просил тебя помочь? — у нее что-то похолодело внутри.
— Ну да. Что ты? Не знаю, что у вас тут думают насчет него, но он очень о вас заботится. К сожалению, такие дела быстро не делаются, нельзя в одночасье все изменить, по мановению руки люди не станут жить хорошо. Но со временем все возможно, и я очень рад тому, что могу быть полезен здесь.
Нина не ответила ему; она еще и сама не понимала, что произошло, но вдруг ей расхотелось даже говорить этому Леарзе о том, что ее Уло — один из них. Он выглядел оживленным и будто искренне говорил о помощи, но…
Вдвоем они пришли в столовую сталелитейного завода; Нина оглядывалась, но Аллалгара не увидела. Может быть, он еще не пришел; подумав, она остановилась у входа и обернулась к своему спутнику.
— Плохо вам живется здесь? — спросил он.
— По-всякому бывает, — сказала Нина. — Люди живут бедно. Очень многие даже читать не умеют. Я сама лишь недавно научилась… вот и человек, которого мы сейчас ждем, он совсем один, у него нет друзей, кроме меня, остальные насмехаются над ним. Его мать соблазнил аристократ, а потом бросил, она умерла в нищете, все говорили, что она шлюха…Вон он.
