– Я могу просто дать Вам позвонить.
– Мне надо позвонить и потом дождаться ответного звонка.
– Но я только недавно его купил, ещё кредит не полностью выплатил.
– За сколько купил?
– За восемь тысяч, – гордо заявил официант. – Ну почти за восемь.
Я достал из кармана пачку купюр, отсчитал тридцать штук и сказал:
– Здесь пятнадцать тысяч.
– Я согласен, – ответил официант, не сводя глаз с денег.
– Тогда давай телефон и сними с него блокировку экрана, если стоит.
Парень схватил деньги, засунул их в карман, затем быстро достал из другого кармана телефон, снял с него блокировку, удалил свою записную книжку и личные данные и протянул аппарат мне.
– Благодарю! – сказал я, забрал телефон и направился к выходу.
– Рад был помочь! – донеслось мне в спину.
Я выбрался на улицу, отошёл подальше от здания и набрал номер Милы.
– Молодец! – послышался из динамика голос Милютина уже после второго гудка. – Догадался, как выкрутиться. Но что‑то долго, я уже переживать начал.
– Надо было решить некоторые проблемы, – ответил я, немало удивившись тому, что именно Иван Иванович ответил на звонок.
– Решил?
– Да. Спасибо, всё нормально. Вы тоже молодец, – коряво похвалил я руководителя столичного КФБ. – Догадались, кому я буду звонить.
– Это было нетрудно – проверить на какой номер ты чаще всего звонил из Москвы. И я уверен, это проверили не только мы.
– И что мне теперь делать? – растерялся я.
– Позвонить кому‑нибудь другому. Но уже не с этого телефона.
Я понял, как сильно сглупил, решив звонить именно Миле. Действительно, если московское КФБ решило проверить, кому я звонил, находясь в Москве, то номер Милы фигурировал в списке звонком чаще всего. Но с другой стороны, я не оперативный работник КФБ и не мог всё предусмотреть. Я очень устал и был на нервах, в такой ситуации хорошо, что я вообще ещё не упустил Егора.
– Но… – я начал говорить, пытаясь объяснить, что мне потребуется время, чтобы найти другой телефон, но Милютин меня перебил.
– Никаких «но»! – сказал Иван Иванович. – Звони как можно быстрее с другого телефона, с другого места и на другой номер. И попытайся объяснить, на какой. Но так, чтобы это понял только я.
– Я позвоню тому, с кем подарил Вам прошлый подарок.
– Отлично! Звони! И я скажу тебе, куда ехать и кому отдать подарок. Наш человек уже ждёт. Всё готово к передаче. Держись парень. Тебе просто надо будет отдать подарок, и всё. Затем отлежишься пару дней, я скажу где, а после этого тебя вывезут из Москвы. Всё, выключи и выброси этот телефон. Ищи другой!
Милютин сбросил звонок, а я в сердцах разбил аппарат о тротуар и со злостью пробурчал:
– Да где ж я ещё один телефон возьму? Всех официантов, что ли, обойти теперь?
С каждым звонком Милютину у меня нарастало нехорошее предчувствие, что меня вот‑вот поймают. Я уже не на шутку нервничал. Да и было отчего. Всё же похищение человека – это не шутка, а серьёзное преступление. Конечно, Милютин меня в любом случае должен был вытащить из неприятностей, но это лишь, если орки решат со мной разбираться по закону. А вот если Егор работал на их спецслужбы, меня запросто могли ликвидировать, как ненужного свидетеля.
Нервы были на пределе, хотелось как можно быстрее отдать уже хоть кому‑нибудь Егора и спокойно выдохнуть. Я не стал возвращаться в клуб, а пошёл к таксисту. У него тоже был телефон, и я был уверен, что он не откажет мне и разрешит с него позвонить. Я даже представил, как он говорит: «Вы платите – мы даём телефон».
Угадал я наполовину – телефон таксист дал, но без присказки. Я отошёл метров на сто от машины и набрал номер Арины. Как и в прошлый раз, после первого же гудка ответил Милютин.
– Это человек в банном халате, – произнёс я, услышав его «говорите».
– Слушай меня внимательно, человек, – сказал Иван Иванович. – У нас не больше минуты. Как там подарок?
– Под снотворным.
– Отлично! А сейчас ищи машину и побыстрее выбирайся из Москвы и области. В любую сторону, главное – за границы области!
– Но Вы же сказали, что меня уже ждёт специальный человек в Москве! – почти закричал я в трубку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я очень надеюсь, что те, кто нас слушал, в это поверили. Мне уже доложили наши люди, что по Москве объявили операцию по твоему розыску и поимке. Тебя ищут. В этой ситуации скорейший побег из города имеет больше шансов на удачный исход, чем встреча с нашим представителем. На выезде из области могут поставить блокпосты. И поставят. Возможно, и на выезде из города. Поэтому торопись. Нигде не останавливайся. Выезжай на юг или восток. Там больше шансов проехать. Мы уже через полчаса будем готовы принять тебя на любой трассе на выезде из Московской области. Как выедешь за границу, сразу звони мне. Если у тебя то, о чём я думаю, то постарайся сделать невозможное, но доставь это нам.
– Но как я проеду через блокпосты?
– Пока они думают, что ты в Москве, блокпосты будут не усиленные. Ты умный парень, ты одарённый, уник. Ты справишься.
– А если нет?
– А если нет, если тебя задержат, скажешь, что подарок был причастен к твоему недавнему похищению. Ты его узнал, схватил в состоянии аффекта и повёз мне, так как больше никому не доверяешь. Эта версия поможет и тебя вытащить и попытаться официально забрать подарок, как подозреваемого по делу о твоём похищении. Но лучше, чтобы ты всё же справился. Если что, звони на этот номер.
– Я вас понял. Встречайте.
Как же красиво и легко я это сказал. Вас понял. Встречайте. Как спецагент или шпион. Но как же мне было страшно и тошно. Однако времени бояться не было, стоило спешить – попасть в руки Московского КФБ очень не хотелось.
Я разбил и этот телефон, с размаху швырнув его на асфальт. В любом случае после разговора с Милютиным возвращать его таксисту не стоило, а так хоть немного выпустил пар. И тут же призадумался. Надо было искать, на чём покидать Москву.
Такси не подходило. Даже если таксист и согласился бы ехать за пределы области, то прорываться через блокпосты он точно бы не стал. А забирать у него машину было глупо – обычно двигатель у автомобилей, используемых под такси, имел функцию дистанционной блокировки в случае угона. Заглохнуть посреди трассы не хотелось, поэтому надо было искать другую машину.
Я огляделся и увидел, как недалеко от меня паркуется большой внедорожник. Первая же мысль, что у меня возникла – попытаться забрать ключи у хозяина и угнать этот автомобиль. Но был риск, что хозяином мог оказаться высокоуровневый одарённый, который мог меня обезвредить и сдать в полицию. Это стало бы настоящим фиаско.
Но пока я размышлял на эту тему, открылась водительская дверца, и из салона выбрался парковщик, невысокий щуплый парнишка лет двадцати. И план отбора ключей снова стал актуальным. Единственное, что меня в нём смущало – это расставленные по всей парковке камеры наблюдения. Я слышал, что люди в Москве и Петербурге постоянно забывали о камерах, преступников‑людей ловили чаще всего в этих городах. Но как выросший в Петербурге, я о таких вещах не забывал.
Парковщик захлопнул дверцу и хотел уже ставить машину на сигнализацию, но у него зазвонил телефон. Парень достал аппарат из кармана и принял звонок. Некоторое время он слушал, что ему говорят, а затем открыл дверцу и сел в машину, чтобы поговорить. Не использовать такой шанс уж точно было нельзя.
Я обошёл внедорожник и встал примерно в трёх метрах от него – у другой машины, с видом, будто кого‑то жду. К внедорожнику я стоял боком, но при этом не сводил глаз с парковщика, ожидая, когда он прекратит разговаривать. Парень болтал минут пять, не обращал на меня внимания, а когда он прекратил разговор и убрал телефон, я быстро подошёл к внедорожнику и открыл переднюю пассажирскую дверь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Парковщик начал выходить из салона, но увидев меня, задержался. И я почувствовал, что он испугался. Надо было что‑то ему сказать, чтобы усыпить бдительность.
– Продаёте машину? – выпалил я первое, что пришло в голову.
