— Я не собираюсь быть подопытной крысой! — рявкнул Алексей и вскочил, но тут же сел обратно. Жора ласково посмотрел на него.
— А что ты сделаешь? Что? Мы ведь, между прочим, когда тарантулов ловили, их мнение не спрашивали.
— Как они посмели?! — прошептала Кристина. — Да меня вся страна знает! Да их…
— Только вот я, в отличие от страны, почему-то не знаю, — заметила Ольга насмешливо. — И они тоже не знают.
— Это не имеет значения! — в голосе Кристины начали появляться истеричные нотки. Жора усмехнулся, глядя на нее. Усмешка была мертвенной и бессмысленной, как глаза сумасшедшего.
— Я же говорю — тарантулы, — так же ласково сказал он и сел на свое место. Светлана, склонившись, закрыла лицо ладонями. Алексей, закусив губу, ерошил свои волосы. Виталий сгорбился еще больше, его глаза зловеще поблескивали из-под полузакрытых век. Алина застыла, сидя очень прямо. Петр схватил со стола изрисованный закорючками лист и принялся методично сминать его в комок.
— Я хочу домой, — жалобно произнесла Бережная сквозь пальцы. — Я не хочу участвовать ни в каких дурацких экспериментах. Я обычная. Я скучная. Объясните им кто-нибудь… Пусть меня отпустят домой.
Ольга открыла было рот, но Олег показал ей кулак, потом быстро пересел на диван к Светлане, приобнял ее за плечи и встряхнул.
— Спокуха, Светка, все будет в шоколаде! Не разводи сырость, этого добра и на улице хватает! Прорвемся!
Пальцы Светланы сползли вниз, приоткрыв жалобно-испуганное лицо.
— Как?
— А вот так! — Олег вскочил и вызывающе посмотрел на остальных. — Вот так! Прорвемся! И знаете, что в первую очередь для этого надо?!
Виталий поднял голову и спокойно посмотрел на него.
— Не быть тарантулами.
— Во! — Олег подскочил к нему, схватил за правую ладонь и восторженно ее затряс. — Я всегда говорил, что с башкой у тебя полный порядок! Мы сделаем все наоборот!
— Это как понимать? — Борис прислонился спиной к подоконнику. Олег ухмыльнулся.
— А так! Раз этот дом — банка, то нечего больше оглядываться на якобы хозяев! Все в этом доме — наше! Никакой экономии, никакой осторожности — хватит! Будем делать, что хотим. И в первую очередь, гулять! Светик, ты ведь, кажется, спец по готовке?
Светлана кивнула, и ее лицо начало постепенно озаряться.
— Вот и отлично. Продуктов на кухне навалом! Закатим шикарный ужин, с музыкой, с танцами! Елки! Девчонки, выберите в своих комнатах самые отпадные платья! Мы им покажем эксперимент!
Алина покачала головой, но этого никто не заметил. Кристина улыбнулась.
— Правильно! Они увидят, что мы, вместо того, чтобы грызться, отлично проводим время! Им надоест, и они нас отпустят!
— А это мысль, — пробормотал Петр. — А что, давайте. Обживем этот шалашик как следует!
Олег смотрел на всех сияющими глазами.
— Ну! Давайте, вставайте, шевелитесь! Посмотрите на все другими глазами! Такая шикарная халаява обламывается! Чего плесневеть?! Срубим им бюджет! Виталя, скажи.
Но Виталий, задумчиво наблюдавший за всеобщим оживлением, так ничего и не сказал.
* * *
Они были приставлены к Светлане в качестве ассистенток по готовке, вернее приставились почти добровольно, но все их участие в этом процессе заключалось в изумленных возгласах, задавании вопросов, розыске требуемых ингредиентов и переправлении блюд в столовую. Участвовать же в процессе наравне со Светланой было невозможно. Пока они очищали по одной картофелине, Светлана успевала очистить десять. Пока они отмеряли муку, Светлана уже месила тесто. Пока они размышляли над составом блюда, Светлана уже заканчивала его готовить. Она передвигалась по кухне стремительно и ловко, ни одно движение не было лишним, ничего не падало на пол и не летело мимо мисок, и угнаться за ней было совершенно невозможно. Быстро поняв это, Кристина и Алина скромно довольствовались четверостепенными ролями — после продуктов и посуды, и старались находиться там, где Светлана не натыкалась бы на них ежеминутно. Кухня была наполнена аппетитными запахами, стуком ножа, серебристым звоном посуды, шипением масла и девичьими голосами.
— Не понимаю, почему когда я тру свеклу, она всегда летит в разные стороны, а у тебя нет!..
— Разве в курицу кладут ананасы?..
— Как можно жарить мороженое?!..
— А как это ты так быстро режешь?!..
— Зачем ты кипятишь пиво?! Господи, а сырто туда зачем?!..
— Что это ты вытворяешь с апельсинами?!..
— А это туда или сюда?!
Светлана поглядывала на них не очень-то довольно. Откровенно говоря, она бы предпочла, чтобы их здесь вообще не было. Она привыкла находиться на кухне одна, а от Кристины и Алины было слишком много шума — и вообще они путались под ногами и всячески мешали ей создавать свои неповторимые кулинарные шедевры. Но, с другой стороны, ей бы было не по себе здесь одной. И они захотели помочь — пусть их, только бы не мешали. Нельзя с ними ссориться. Ни с кем нельзя ссориться.
Нельзя быть тарантулом.
То и дело дверь в кухню приоткрывалась и в щель просовывалась чья-то голова. Чаще всего она принадлежала Олегу. За головой в щель просовывался и ее обладатель и предпринимал попытки тишком прокрасться к столу и стянуть что-нибудь съестное, но каждый раз бывал атакован кухонной утварью и возмущенными воплями, развернут на сто восемьдесят градусов и в четыре ассистентских руки вытолкан за дверь.
— Извергши! — возмущался изгнанный. — Дайте же человеку поесть! Я не могу ждать так долго!
— Иди в столовую. Туда можно пройти и через коридор.
— Там еще хуже! Столько вкуснятины стоит, а взять нельзя! Что вы Жорке пообещали, что он ее так охраняет?!
— Иди отсюда! Или будешь нашинкован и запассирован!
— Демоны!
Но в конце концов все было приготовлено и расставлено, как надо, и снова вспыхнули две большие люстры, и заиграл гранями умытый хрусталь, и засияло столовое серебро, и заблестел тонкий расписной фарфор — и все торжественно, празднично, почти царственно, и мрачные лица резных идолов словно поблекли, отступили назад, как будто сочтя свое присутствие здесь неуместным. Сейчас в столовой не было ничего таинственного и зловещего, здесь были превкусные и совершенно земные запахи, и свежесть ярких овощей и фруктов, и подрумяненное мясо, и разноцветные салаты, и бесчисленные закуски, и огромная супница, водруженная на стол усилиями Жоры, из которой валил сытный пар, и скворчащие горшочки с пышными шапками из печеного теста и сыра, маленькие водки и легкое вино, и нетерпеливо исходящая пузырьками вода, и радуга сока в высоких графинах…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
