– Вы хотите, чтобы он увидел, как я подстригаю свои усы? – удивился профессор, когда Альварес сообщил ему об этом незнакомце.
– Вас это не должно волновать, мистер Саммерс, – все тем же спокойным тоном, каким он вел всю беседу с профессором, ответил Альварес. – Я хочу, чтобы вы просто сидели на унитазе и аккуратно подстригали усики, приводя их в надлежащий порядок, И главное, не закрывайте машинально дверцу на замок. Не забудете?
– Постараюсь.
– Сделайте одолжение, поскольку мы платим вам за эти нехитрые манипуляции хорошие деньги.
Саммерс сделал все, как его просил Альварес: дверцу в кабинке на замок не закрыл, усики подстригал ровно до того момента, пока туда не заглянул мужчина в сером пиджаке. Увидев Саммерса сидящим на унитазе с зеркальцем в руке, он сказал «Excuse me», закрыл дверцу и зашел в соседнюю кабинку. Почти сразу после этого профессор спрятал в карман свои принадлежности и наконец вышел из туалетной комнаты. Теперь ему предстояло осуществить еще одну манипуляцию, намного проще предыдущей. Для этого он вышел из здания Делового центра на Дербеневскую набережную и встал на тротуаре. Ему надо было простоять на своем месте пять минут, ничего не делая – просто стоять и смотреть на проезжающие мимо автомобили. В определенное время мимо него должен был проследовать автомобиль посольства США, о чем он, естественно, даже не догадывался и догадываться не собирался, памятуя о словах Альвареса о том, что от него требуется только слепо выполнять данные ему поручения.
В это же самое время на Лубянке, в Департаменте контрразведывательных операций ФСБ России, генерал Кондратьев и полковник Жмых руководили действиями групп наружного наблюдения, которые негласно вели по Москве автомобили посольства США. Сидя в специальной аппаратной, куда были выведены радиотелефоны и видеокамеры со всех автомобилей «наружки», участвующих в операции, генерал и полковник смотрели на большой экран монитора, разбитый на три части по числу отслеживаемых автомобилей. Для того чтобы соединиться с конкретным автомобилем, требовалось нажать ту кнопку на пульте, которая соответствовала номеру изображения на мониторе.
– Всем машинам: сообщите, где находитесь, – обратился Кондратьев к экипажам автомобилей. – Первый?
«Первый» висел на «хвосте» у автомобиля, в котором находилась сотрудница посольской Бюджетно-финансовой секции Глория Смит.
– Миновали Ломоносовский проспект и движемся по Минской улице.
– Второй?
Экипаж этого автомобиля держал в поле зрения машину Виджея Дэвиса – помощника атташе по вопросам обороны.
– Свернули с Верхней Масловки на Новую Башиловку, движемся в сторону стадиона «Динамо».
– Третий?
Этот автомобиль вот уже более часа следовал за машиной советника по региональным вопросам Рика Портера. Кроме него на заднем сиденье находился еще один мужчина, личность которого чекисты пока не смогли установить. И это настораживало: он был единственным попутчиком в трех преследуемых автомобилях.
– Десять минут назад выехали на Дербеневскую набережную и остановились неподалеку от Делового центра экономического развития. Из автомобиля никто не выходил, в него никто не садился. Судя по всему, чего-то ждут.
– Или кого-то, – продолжил мысль оперативника Кондратьев.
На третьем мониторе был отчетливо виден посольский «Ниссан», застывший на углу Делового центра. Тонированные стекла скрывали тех, кто находился в салоне, однако благодаря специальному сканеру, встроенному в автомобиль «наружки», можно было наблюдать, что происходит в салоне «Ниссана». Оба его пассажира сидели на своих местах и не двигались. Наконец автомобиль американцев медленно тронулся с места и проехал мимо Делового центра. Едва это произошло, как пассажир на заднем сиденье пересел от дальнего окна к ближнему, к тому, что выходило к тротуару. Набережная в эти минуты была пустынна, за одним исключением: возле входа в Деловой центр высилась фигура мужчины в строгом костюме темно-синего цвета. Он стоял на краю тротуара и внимательно смотрел на проезжающий мимо транспорт. Затем, взглянув на часы, он повернулся и вошел в здание Делового центра. А посольский автомобиль продолжил свое движение в сторону Павелецкой набережной.
– Обратили внимание на мужчину, стоявшего на тротуаре? – Кондратьев бросил взгляд на сидевшего справа от него Жмыха.
– Судя по всему, это один из членов американской делегации.
– Я это понял, но кто? Мне показалось его лицо знакомым.
Жмых повернулся назад и обратился к сотруднику, сидевшему за пультом управления монитором.
– Верните, пожалуйста, картинку с человеком на тротуаре из третьего блока.
Спустя полминуты на третьей картинке возникло изображение нужного человека.
– Можно покрупнее? – вновь попросил Жмых.
Когда это произошло, генерал и полковник почти одновременно воскликнули:
– Да это же Дэйв Саммерс!
После короткой паузы, повисшей в аппаратной, Кондратьев спросил:
– Как думаете, случайно он вышел подышать воздухом в тот момент, когда там объявился автомобиль Рика Портера?
– Мне кажется, ответ очевиден.
– Мне тоже так кажется – не случайно. Учитывая, что Саммерс входит в число подозреваемых, напрашивается вывод: его появление на набережной явно несет в себе определенную цель. Но какую?
– Может, это был некий сигнал? Дескать, все нормально, операция началась.
– «Мохет быть, мохет быть», как говаривал незабвенный Аркадий Исаакович Райкин, – задумчиво произнес Кондратьев, после чего повернулся к человеку за пультом:
– Можно еще раз посмотреть на запись сканера, фиксирующего ситуацию в салоне посольского «Ниссана»?
Когда эта запись появилась, Кондратьев попросил:
– Вот в этом месте остановите, пожалуйста, запись и сделайте картинку покрупнее. Спасибо. Что видите, Глеб Сергеевич?
– Вижу, как пассажир на заднем сиденье почти вплотную приблизился к окну с той стороны, где находится Саммерс. И еще вижу какие-то всполохи. Ба, да это же вспышки от фотоаппарата.
– Совершенно верно – вспышки от особо чувствительного фотоаппарата «Minox», который может снимать даже через тонированные стекла. Теперь понятно, что произошло?
– Видимо, американцам нужны изображения внешности Саммерса, чтобы начать делать с него копию.
– Надо связаться с сотрудниками «наружки», работающими непосредственно в Деловом центре, может быть, у них тоже есть какие-то сведения о поведении Саммерса внутри здания. Это можно сделать побыстрее?
Вместо ответа Жмых встал со своего кресла и вышел из аппаратной. Пока он отсутствовал, Кондратьев продолжал вести диалог с экипажами всех трех машин. Однако услышать что-нибудь интересное от них он не рассчитывал, понимая, что главное событие уже произошло. Поэтому спустя десять минут он приказал всем экипажам свернуть наблюдение и возвращаться к месту дислокации – на базу. В это время в аппаратную вернулся Жмых.
– Саммерс отличился в туалете, – сообщил он Кондратьеву.
– В каком смысле?
– Когда наш сотрудник как бы случайно открыл дверцу его кабинки, этот профессор экономики сидел на унитазе и с помощью зеркальца и миниатюрных ножниц подстригал усы. Это случилось за несколько минут до его выхода на набережную.
– Выходит, Фараону должны будут клеить усы, – сделал однозначный вывод Кондратьев.
* * *Москва, Большой Девятинский переулок, дом 8.
Посольство США в РФ
Светский раут в посольстве США был назначен на восемь часов вечера. Однако гости начали съезжаться к месту предстоящего действа примерно за час до его начала, заранее предупрежденные организаторами о тех неудобствах, которые несла с собой продолжающаяся вот уже вторые сутки блокада посольства. Впрочем, неудобство было лишь одно – у входа в резиденцию, прямо перед милицейской будкой, справа от которой находилась дверь в посольский «предбанник», российскими властями был установлен временный пропускной пункт, сотрудники которого проверяли документы у всякого входящего и выходящего из посольства человека.
Первыми к посольству подъехали делегаты экономического форума. Их привез роскошный автобус марки «Ceasar» голубого цвета. Все двадцать три члена американской делегации один за другим вышли из салона и достаточно быстро, за какие-то десять минут, миновали пропускной пункт и скрылись в здании посольства. Следом за ними подъехали художники, участвовавшие в московской выставке американской живописи. Затем у посольства объявились лидеры несистемной оппозиции в количестве восьми человек, которых ни генерал, ни полковник увидеть здесь не ожидали: в их списке приглашенных на раут таковые не значились. Судя по всему, этих деятелей организаторы мероприятия включили в последний момент. Наблюдая за их прибытием на большом экране в аппаратной ФСБ, Жмых внезапно воскликнул:
