если они хотят, чтобы я обзавелся женой и детьми, им придется согласиться на ту, кого я люблю всем сердцем. Иначе я до конца дней своих останусь один.
Хоть он и улыбался, в словах молодого человека не было и доли шутки.
Ее величество слишком хорошо знала своего брата, знала, что раз он принял решение, то не отступит уже до конца, независимо от того, поможет она ему или нет.
– Ладно, – покачала головой императрица. – Допустим, я их уговорю. Но Инло все еще служанка Запретного города. Как с этим быть?
Между бровями Фухэна пролегла складка. Императрица не стала ждать, пока он придумает, что ответить, и продолжила:
– Фухэн, ты знаешь, чтобы одержать победу в молении о мастерстве, она восемь часов кряду пыталась опустить иголку на воду, пока не потеряла сознание. Как, по-твоему, будет относиться к другим людям тот, кто так жесток к себе? Что будет, если ты случайно обидишь ее?
Императрице нравилась Вэй Инло, но это отнюдь не означало, что ее полностью все в ней устраивало. Особенно не по душе мягкой и дипломатичной императрице было упрямство девушки.
– Я все это понимаю, – ответил Фухэн. Он немного поколебался, видя беспокойство сестры, но все же решил быть откровенным с ней. – Сестрица, она очень мила моему сердцу. Я все приму: и хорошие ее стороны, и плохие, и то, как сильно она способна любить и столь же сильно ненавидеть, и ее манеру отвечать добром на добро, а злом на зло. Я, Фуча Фухэн, никогда в своей жизни не разбрасывался клятвами. Но если я женюсь на Инло, то буду любить и почитать ее до конца дней своих и никогда не откажусь от своих слов!
Ее величество долго молчала, глядя на брата.
Хоть императрица и была выше всех женщин гарема и в руках ее были сосредоточены несметные сокровища, но в эту минуту она искренне завидовала Вэй Инло.
Не так сложно разыскать бесценное сокровище, как найти любящего мужчину.
Наконец она вздохнула. Лицо ее хоть и было по-прежнему суровым, но голос стал мягче:
– Фухэн, а ты саму Инло спросил? Она согласна стать твоей женой?
– Ее сердце сейчас – все равно что льдинка. Но я сумею растопить его своей искренностью, – горячо заверил ее Фухэн. – Пусть не через день, так через два, пусть не через год, так через два. Да пусть хоть много лет на это уйдет, но однажды настанет тот день, когда она ответит на мои чувства.
Каждое его слово было пропитано безграничной нежностью.
За дверью стояла Эрцин, в руках ее был поднос с чайником и горячими закусками, от которых клубился легкий пар. Лицо служанки все сильнее искажалось от ревности.
Все люди о чем-то мечтают.
Кто-то жаждет богатства, кто-то страсти, кто-то грезит о власти. Эрцин была дочерью могущественного чиновника, и, разумеется, когда она приступила к службе во дворце Чанчунь, у нее были собственные устремления. Она искала и металась, пока не обнаружила, что все это: и богатство, и власть, и любовь – может соединиться в одном человеке.
«Ты простой вышивальщицей вошла во дворец, но потом заслужила доверие императрицы, она постоянно защищает тебя, – негодовала про себя Эрцин. – Теперь еще и любовь господина Фуча заполучила. А не слишком это много для одного человека? Все себе забрала, а другим ничего и не осталось!»
Душа Эрцин была в смятении, в то время как Инло, напротив, привела свои мысли в порядок.
Двери дворца отворились, кто-то вышел оттуда и остановился рядом с ней. По одному лишь звуку шагов девушка догадалась, кто это.
– Кхэ! – нарочито кашлянули рядом.
Вэй Инло будто и не слышала, лишь продолжала сидеть на корточках и подрезать цветочные кусты.
«Раз ты игнорируешь меня, то и я не удостою тебя вниманием.»
– Инло, – раздался голос Фухэна, – вчера кто-то подарил мне мешочек для благовоний.
Ножницы в ее руке дрогнули.
– Я с одного взгляда понял, что его не ты сделала, – улыбнулся Фухэн. – Ты одна из лучших мастериц в вышивке, разве мог у тебя получиться лук вместо магнолии?
Щелк! – и цветок магнолии сорвался с ветки.
Вэй Инло посмотрела на упавший цветок – хоть на лице ее и не отражалось эмоций, на сердце у нее было совсем не так спокойно.
– И ты принял его? – Слова сорвались с ее языка раньше, чем она успела подумать.
– Седьмой день седьмого месяца – это момент встречи Волопаса и Ткачихи, двух влюбленных. Этот день отличается от остальных, и подарок в этот день будет отличаться от других, – тихо сказал Фухэн. – Это подарок для того, кто мил сердцу.
Девушка вдруг ощутила неприятный привкус во рту. Сладость, горечь, обида и негодование смешались на языке. Инло с большим трудом удалось их пережевать и проглотить. Она сумела ответить равнодушно:
– Молодой господин пришел ко мне похвастаться?
– Я пришел чинить тебе допрос, – внезапно понизил голос Фухэн. – Я твой мешочек не получал, так кому он достался?
Инло слегка опешила и обернулась к нему.
– Я зол, – отчеканил он и внезапно протянул руку. – Где мой мешочек?
Вэй Инло долгое время смотрела на него в полной растерянности, а потом гневно выплюнула:
– Что значит – твой мешочек? Не делала я его.
– А когда сделаешь? – не унимался Фухэн.
Эти слова позабавили Вэй Инло, она отложила золотые ножницы и поднялась, отряхивая руки.
– Вы такой знатный молодой господин, – улыбнулась она, наклонив голову. – Неужели без моего мешочка совсем никак?
Неожиданно Фухэн кивнул и со всей серьезностью ответил ей:
– Совсем никак.
Инло смотрела на него с улыбкой, но, заметив, что на лице молодого человека нет ни тени веселья, тоже перестала улыбаться.
– Инло. – Он взял ее за руку. Хватка была не такой уж сильной, куда тяжелее был его взгляд. – У меня при себе нет мешочка для тебя, но припасены слова, которые ты должна услышать.
– Правда? И что же за слова? – спросила Вэй Инло и тут же пожалела, что вообще рот открыла. Фухэн отпустил ее руку. – У меня сейчас много дел. Скажете свои слова как-нибудь потом.
– Не сбегай. – Он развернул ее к себе лицом. – Знаю, твою голову терзают мрачные мысли, но мне это не важно.
«Как же это может быть не важно?»
– Их очень много, я знаю, – продолжил он, – но настанет день, когда ты их отпустишь.
Инло подняла голову и с изумлением посмотрела на него.
Она рассчитывала найти в его глазах обман и притворство, но встретилась лишь с искренностью и беззаветной преданностью.
– Я всегда
