к лицу, как довольная улыбка Хунли тут же померкла:
– Ты кто такой?
Перед ним со стопкой одежды в руках стоял красивый молоденький евнух.
Испугавшись гнева императора, он начал заикаться:
– Ва-ваше в-в-величество, меня пр-прислала се-сестрица И-инло.
– А сама она где? – взгляд Хунли устремился к дверям за спиной евнуха. – Вэй Инло, я поручил тебе сменить мне одежды, а ты перекинула это на другого? Совсем страх потеряла! Подойди сюда!
За дверями раздался тихий вздох.
Евнух со всех ног бросился вон из комнаты и всучил Вэй Инло одеяния. С побелевшим лицом он сказал:
– Сестрица Инло, все-таки давай лучше ты отнесешь, а я… я… мне идти надо…
И евнух стремительно убежал.
Вэй Инло посмотрела ему вслед, покачав головой. Она не посылала его с поручением, он сам с большой охотой решил выслужиться перед императором. Теперь, наверное, понял, как нелегко продвигаться по службе.
– Ваше величество, – Вэй Инло постучала в дверь, – я сейчас войду.
Изящными белыми руками она снимала его одежду слой за слоем, будто очищала фрукт от кожуры. Под кожурой скрывалась аппетитная мякоть сладкого плода, а под одеждой – крепкое и сильное тело мужчины, на которое бросала жадный взгляд практически каждая обитательница гарема.
На теле императора не было и следа лишнего жира, угадывались плавные очертания мышц. От него приятно пахло смесью сандала и туши.
Вэй Инло развернула стопку и без лишних слов приступила к переодеванию. Как только она накинула одеяние ему на плечи, Хунли резко схватил ее за правую руку и притянул в свои объятия.
Его теплые губы приблизились к ее уху, с них сорвался вздох, и Хунли задал вопрос:
– Отвечай, ради чего ты сблизилась с Фухэном?
Щеки Вэй Инло покраснели – то ли от гнева, то ли от смущения:
– Ваше величество! Я не понимаю, о чем вы?
В ответ она получила лишь легкий смешок, а затем он приподнял ее за подбородок.
– Не разыгрывай передо мной дурочку, я тебя насквозь вижу. Фухэн из знатной семьи, сам обладает благородными качествами. А ты? Специально сблизилась с ним, чтобы выбиться в люди и стать супругой аристократа? Не забывай, Фухэн – мой шурин, а род Фуча – мои доверенные подданные. Я ни за что не позволю такой женщине, как ты, стать их частью.
Сначала Вэй Инло пыталась вырваться из его объятий, но, услышав, что он сказал, перестала сопротивляться и, подняв голову, задала ему встречный вопрос:
– Ваше величество, я никогда не помышляла о подобном. Откуда у вас такие мысли на мой счет? Я не понимаю. Ваше величество, вы с самого начала особенно невзлюбили меня. Но почему?
Хунли сначала замер, а затем, вмиг помрачнев, ответил:
– Ты бесцеремонная, грубая, отвратительная!
– Ваше величество, вы так добры к Эрцин и Минъюй. Неужели вы так ненавидите меня только из-за того, что я проявляла недостаточную почтительность? – с подозрением глянула на него Вэй Инло.
Все-таки она служила во дворце, и пусть ей и не нравился император, но быть объектом его внимания ей тоже не хотелось. Если бы ей только удалось выяснить, в чем причина его ненависти, то она могла обратить ситуацию в свою пользу – по меньшей мере он перестал бы смотреть на нее с нескрываемым отвращением.
Они смотрели друг на друга. Хунли долго сверлил ее взглядом, потом медленно отпустил ее подбородок и погладил щеку.
– Ваше величество? – попыталась увернуться от его руки Вэй Инло. Такая сомнительная ласка пугала куда больше обычного жестокого обращения.
Рука Хунли коснулась воздуха, он помолчал с мгновение и вновь потянулся к ней, но уже не к щеке. Его рука оказалась значительно ниже, на ее одежде, и принялась расстегивать верхнюю застежку.
– Раз ты хочешь выбиться из служанок, не лучше ли выбрать меня? – Его рука двинулась ниже, ко второй застежке. Он тихо произнес: – Я дам тебе все, что пожелаешь…
Вэй Инло практически рухнула на колени.
Отбив лбом несколько поклонов, девушка не смела поднять лица, даже ее голос дрожал:
– Благодарю, ваше величество. Но я не заслуживаю вашей милости. И не посмею принять ее.
Хунли смотрел на нее сверху вниз.
Увидев, что его желтые сапоги приближаются, Вэй Инло, помогая себе руками и ногами, начала стремительно отползать как можно дальше и случайно или же намеренно задела ширму позади себя.
Та упала с глухим звуком, на шум тут же прибежал Ли Юй:
– Ваше величество?
– Ваше величество! – Вэй Инло продолжила отбивать лбом поклоны. – Моя госпожа в соседней комнате! Она носит вашего ребенка!
Хунли замер с протянутой рукой.
В этот же момент в соседней комнате ресницы императрицы затрепетали, она в беспокойстве проснулась.
– Что это за звук? – спросила она, поворачивая голову.
– Его величество только что пожаловали, – ответила Эрцин, задвигая полог. – Он пролил на себя чай. Сейчас Инло ему помогает. Возможно…
Внезапно она замолчала, закусив губу, и забегала глазами, будто не решаясь что-то сказать.
– Эрцин, – позвала императрица. – Ты служишь мне столько лет, неужели есть что-то, о чем ты не решаешься рассказать?
Эрцин лишь вздохнула, поправила подушку ее величества и тихонько сказала:
– Ваше величество, вы сейчас носите дитя. Некоторые могут воспользоваться случаем устроить свою судьбу. Вам следует быть особенно осторожной.
– Ты подозреваешь Инло? – нахмурилась императрица.
Эрцин привыкла угадывать настроение своей госпожи по лицу и, заметив, что та недовольна, тут же сменила тон:
– Разумеется, я бы никогда не стала подозревать Инло! Она хоть и недавно во дворце, но ее преданность вам не подлежит сомнению. Разве может эта девушка оказаться двуличной?
Выражение лица императрицы заметно смягчилось.
– У Инло и мыслей подобных не возникнет. Но разве можно то же самое сказать про других? – Эрцин внимательно изучала лицо ее величества и продумывала каждое слово. – Если вы пожелаете, то можно предложить Инло государю, сделав ее его любимицей. Она ведь из дворца Чанчунь, будет помнить о привязанности к вам и сможет стать для вас опорой.
Она сказала все, сделав вид, что заботится только об интересах императрицы и Вэй Инло.
Увидев, как императрица поменялась в лице, Эрцин внутренне возликовала. Она уже приготовилась добавить масла в огонь, но тут открылась дверь и раздался голос Вэй Инло:
– Госпожа, вы проснулись?
Вэй Инло вошла, прижимая к груди букет орхидей, чистых и свежих, по их листьям еще скатывались блестящие капельки росы.
Она заменила старый букет и заговорила как бы между делом:
– Тот звук, что вы слышали, это мальчишка-евнух взял да и уронил ширму. Его величество так рассердился, вы бы
