- Нравится машина? – с улыбкой спросила Женя, впиваясь взглядом в ее глаза, напоминающие его глаза… В ее красивое, округлое личико… Настя уверенно кивнула.
- Да! Она желтая, как солнышко!
Женя рассмеялась, чувствуя слезы, чувствуя, как лопается сердце внутри нее и, аккуратно взяв ее за плечо, сказала:
- Ты сама – как солнышко! А хочешь конфетку? – оживленно спросила Женя, а Настя на мгновение просияла, а потом вдруг нахмурилась:
- Мне нельзя. Мама говорит, от них зубы портятся.
Женя вскинула брови, снова весело засмеявшись и упиваясь своей болью.
- Сколько тебе лет?
- Шесть! – гордо ответила девочка, покосившись на Сергея и, видимо, ожидая, что он будет гордиться ею за правильные ответы.
- Так через год они у тебя все равно выпадывать начнут, милая, поверь мне! – задорно проговорила Женя, а Настя в надежде снова посмотрела на Сережу, который уставшим голосом тяжело проговорил:
- Можно, Настя, я разрешаю.
- Ура!!! – захихикала девчушка, захлопав в ладоши и запрыгав на месте, а Женя залезла в бардачок и, вытащив оттуда целую горсть желтых, таких же, как ее «ласточка», конфет, снова присела около Насти и, бережно взяв ее ладонь, вложила ей конфеты, тихо проговорив дрожащим от слез голосом:
- Держи, Настенька, но все сразу не ешь, потому что это не простые конфетки, а особенные.
- Особенные?!? – вытаращила на нее счастливые глазищи Настя, а Женя кивнула, улыбаясь:
- Особенные. Видишь, какие они желтые? В них живет солнышко, также, как и в этой машине. Одну конфетку съешь сейчас, а остальные спрячь под подушку, и когда тебе вдруг будет очень грустно или больно, ты скушай эту конфетку – и солнышко согреет тебя изнутри и излечит от любой печали. Договорились?
Настя счастливым, шокированным взглядом таращилась на конфеты, а потом вдруг засмеялась, облив сладким сиропом израненное Женино сердце, и закричала:
- Ничего себе! Правда?? И… и это мне??
- Тебе. – кивнула Женя, выпрямившись, а Настя радостно прокричала:
- Спасибо, тетя Женя, я побегу, маме покажу! Волшебные конфетки со вкусом солнышка!!!
И она убежала в «Экстрейл», живо запрыгнув на заднее сиденье и устраиваясь в детском кресле.
Женя вздохнула и, не глядя на Сережу, села в свою машину, ощутив первые слезы на своих щеках, попытавшись отгородиться от него дверью «Опеля», но он перехватил ее, наклонившись к ней и заставляя ее болеть еще сильнее.
- Женя! Ты многого не знаешь, давай я вечером приеду, и…
- Нет! Нет. Все. Оставь меня в покое! – бешено процедила Женя, на одно мгновение встретившись с ним взглядом и заметив его отчаяние и боль, но… Ее рана была сильнее. Она пока еще не могла пережить свою реакцию, пережить эмоции, поэтому рванула со всей силы на себя несчастную дверь и, больше не сдерживая слез, резко нажала на газ, поскорее уехав с этой парковки в собственное мучительное плавание по океану боли.
Глава 16. «Минус»
Да, вот ты и получил за все, Сережа… За пренебрежение к людям, за беспечное и наплевательское отношение к женщинам, за желание командовать всеми и вся и добиваться своих целей, не гнушаясь никакими способами…
Теперь ты потерял то, что стало тебе невероятно дорого, теперь ты узнал на себе, каково это – когда тебя так жестоко и больно бросают, и…
Ты растерян, разозлен, растворяешься во времени…
Ее образ не уходит из твоей головы, выжигая в твоем сердце ужасно болезненное лазерное клеймо, заставляя винить лишь себя во всем, что произошло…
И да, так получилось, что в один волшебный момент ты вдруг понял, что не можешь жить без нее, что желаешь лишь одного-единственного в своей жизни – быть рядом с ней, любить ее, делать ее счастливой. Ты стал зависим от нее, от ее состояния, настроения, от ее чувств по отношению к тебе… Ты зациклен на ней, ты привязан к ней, как чертов бездомный пес, ты и представить себе не можешь ни одного дня, в котором ее не будет…
Ты упивался ею, ее любовью, ты сдыхал от счастья каждый раз, когда она смотрела на тебя, ты готов был на все, ради лишь одного ее прикосновения, ради ее чувственного шепота, ради того… Чтобы она просто была твоей. Была рядом.
А теперь ты сделал ей чертовски больно… Ты – эгоистичный мерзавец, который не смог пойти против собственного «мне надо», против себя, и подарил ей надежду, закрепил ее чувства, дал ей то, о чем она мечтала – крупинку женского счастья… И она, черт тебя подери с твоими заморочками, заслуживала того, чтобы быть счастливой! Нежная, женственная, чувственная и невероятно обжигающая, как огонь, такая смелая и сильная, наивная, но впечатлительная, готовая до конца бороться за правду и даже встать на сторону врага, если это необходимо… Она доказала тебе, что женщины достойны того, чтобы их уважать, чтобы с ними считаться, чтобы ухаживать за ними и любить их…
А ты обидел ее… Жестоко, глубоко, сильно… Она не простит тебя никогда. Ты всю жизнь будешь жить с этим, идиот… Ну и что ты собираешься делать теперь?
Так шипел ядовитой гадюкой его внутренний голос, пока Сергей остервенело вел машину, стискивая зубы от черной, отвратительной и чертовски болезненной пустоты, разверзшейся внутри него…
Какой-то фон… Настя что-то мило говорила сзади, а справа, с самым рассерженным, как пчела на медвежью лапу, влезшую в ее улей с медом, лицом сидела Ксюша, тоже что-то тихо и злобно бурча, а перед его глазами, помимо дороги, стояло лишь Женино лицо, лишь ее блестящие слезы, бегущие по щекам, лишь ее убитые горем, потерянные и отчаянные глаза…
Что он собирается делать???
Сережа крутанул руль, бешено скрипя зубами от злости и решительности, сжимая рулевое колесо до боли в руках и прекрасно понимая, что.
Он все исправит. Он добьется ее прощения. Он развяжется с Ксюшей раз и навсегда и будет с Женей, не важно, сколько времени ей потребуется. Он будет ждать ее и добиваться ее прощения. Или не будет ни с кем. Никогда.
Сережа больше не мог даже представить себе, как он смотрит на какую-то другую женщину или прикасается к ней. Это вызывало в нем жгучее отвращение к себе и новую боль, мысли о ней…
А значит, он все сделает, чтобы Женя снова улыбалась. Чтобы она была счастлива и… может быть, позволила ему любить себя.
- …Сережа, ты меня вообще слышишь? – вклинился гневный голос в его внутренний диалог, и Сергей хмуро очнулся, быстро взглянув на свою жену, которая сейчас вызывала в нем самое сильное отторжение и неприязнь за все совместно прожитые годы.
- Что тебе нужно, Ксеня? – жестко и холодно спросил он, а Ксюша ядовито ухмыльнулась:
- Ты поворот проехал. «Нойзи хаус», не забыл? Ну, я тебе удивляюсь, Сергей. – ухмыльнулась она, однако же как-то боязливо и жадно посмотрев на него. – Неужто ты об этой рыжей девчонке задумался? Ты же рыжих на дух не переносишь, вот так дела! – она язвительно захохотала, растянув накачанные губы и глядя на него из-под пушистых ресниц. – Она еще и молоденькая, к тому же… Лет этак двадцать пять на вид… Совсем ты хватку теряешь, Сережа. Раньше у тебя такие статусные любовницы были! А сейчас что? Стареешь?
Она смеялась, а Сергей молчал, гневно глядя на летящие мимо со скоростью движения его автомобиля улицы, злясь на себя, на эту ситуацию, на всю свою чертову неправильную, бессмысленную жизнь… А Ксюша ревниво смотрела на него, говоря все больше о Жене, все обиднее ее слова… Значит, почувствовала…
И словно в подтверждение его мыслей, Ксюша вдруг насмешливо выдала:
- Постой-ка… А ты случайно не… не влюбился, Минаев? А?.. – пауза… злобный смех, истерика, паника… Ксюша судорожно стискивала свою сумочку, отчаянно и гневно продолжив:
- Вот так-так, ничего себе!! Как же это тебя угораздило? И что ты в ней нашел?? Она даже не красотка… Ни лица приличного, ни груди, да ничего вообще! Таращится, как дура… Чем она лучше меня, а, Сереж?
- Отвяжись, Ксюша. Не лезь в мои дела. – жестко отрезал Сережа, а Ксеня вдруг вцепилась в его руку своими аккуратными ноготками и зашипела, вне себя от страха и бешенства:
- Ну уж нет, Сережа, это и мои дела! Я твоя жена! И ты – мой, понимаешь? Мой!! Я никому тебя не отдам, я эту рыжую размажу на бутерброд и съем, если придется, слышишь??
Сергей ухмыльнулся, скинув ее руку и насмешливо проговорив:
- Очень страшно. Особенно та часть, где ты угрожаешь держать меня при себе всю жизнь. – он вдруг гневно наклонился к ней и прошептал так, чтобы не слышала Настя:
- Запомни, Ксеня, если я захочу от тебя уйти, то ни ты, ни твой брачный контракт, ни твой или мой папаша не смогут меня удержать, так что радуйся, что ты еще сидишь в этой машине!!!
Ксюша расширила глаза и на ее лице мелькнул дикий, бесконтрольный страх, а сзади вдруг послышался голос Насти:
- Папочка, а тетя Женя с тобой работает, да? Она такая хорошая! Может, позовем ее к нам в гости??
